Золушки для холостяков
Шрифт:
К обрывкам их разговора я прислушивалась с любопытством, хотя и делала вид, что увлечена пейзажем за окном.
– …нас было пятеро и один грек. Вот это было что-то! Весь день на пляже, соки, море. Светке он шубу подарил, и мы сначала огорчились. Но когда я заглянула в конверт с деньгами, обомлела. Самое главное – и делать-то ничего не надо было. Ну, пару раз в день минет…
– …запер в ванной и кричит дурным голосом, что он Фантомас. Ага, вам смешно, а я так перепугалась! Потом выяснилось, что он обколотый был…
– …а на Гальке один решил жениться.
Девицы повздыхали, но потом оптимистично решили, что все равно «такая блядь, как Галька, не сможет стать примерной женой», и развеселились. Принялись обсуждать какую-то Юлию Степанну, которая ставит им хореографию и пытается зажать в уборной всех танцовщиц по очереди, старая мымра. И какого-то известного артиста, который повадился ходить в клуб, где они работают, и вот непонятно, приходил ли он просто для развлечения или на кого-то серьезно запал. А если запал, то этой счастливице главное не растеряться – а вдруг и ее, как Гальку, заберут? Артист – это вам не то что унылый Галькин муж, он красавец, звезда и общепризнанный секс-символ.
– Вот бы на меня, – охнула самая из них молоденькая, блондинка, – а вы видели его в роли д’Артаньяна? Мы с классом два года назад ходили в театр.
– Сколько тебе лет? – удивилась я.
– Семнадцать, – не поворачивая головы, ответила блондинка.
Нас привезли в невзрачный с виду коттедж впечатляющих размеров, который, словно гордый уродливый великан, возвышался над остальными частными домиками на энном километре Рублево-Успенского шоссе.
Стриптизерки выпорхнули из автобуса и уверенно двинули по направлению к дому – видимо, они были здесь не в первый раз. Варя пихнула меня локтем в бок, и я потрусила за ними.
Дверь нам открыл настоящий дворецкий в стилизованном костюме. Правда, британский шарм слетел с него, как только он с заметным украинским акцентом хамовато поинтересовался:
– А вы хто?
После чего стриптизерок препроводили в дальние комнаты, а нам брезгливо велели подождать в прихожей, где мы провели минут так двадцать пять, пока к нам не вышел один из Гогиных телохранителей.
– Варь, а тебе все это нужно? – полушепотом спросила я, когда нас уже пропустили в стометровую гостиную и мы, как водится, принялись скромно жаться у стены. – Я не понимаю, вот зачем ты так сюда рвалась?
– Я девушка одинокая, – невпопад ответила Варвара, – да и ты, кстати, тоже.
– Не совсем, – улыбнулась я. Рассказать ей о Сыромятине или не рассказать? С одной стороны, да ну ее, Варьку эту, ну кто она мне? А с другой – так нестерпимо хочется направо и налево кричать о необычном чувстве, которое вдруг затеплилось внутри.
Она меня опередила:
– Да брось ты, ну кто там у тебя есть? Ну журналистишка какой-нибудь, который зарабатывает пятьсот долларов в месяц, по субботам пьет пиво в «Бункере» и носит спортивную куртку «Коламбия».
– Если мой друг будет банкиром, пить сухое шампанское в «Зиме» и носить куртку от «Гуччи» – от этого разве что-нибудь изменится по существу? –
– Вот только не надо этой бытовой философии, – скривилась Варвара, – не знаю, как ты, а я на проходные варианты не согласна! Я считаю, что надо вот так. – Она указала на проходящую мимо смеющуюся дылду в миниатюрном синем платье. Дылда громко вещала в крошечный мобильный телефон что-то о том, что, мол, да-да, она с радостью приедет на выходные в Монако, вот только жаль урок верховой езды пропускать.
– Варь, ну а толку-то? – Я посмотрела на нее с жалостью. За фарфоровой маской тонального крема «Диор» и сияющими тенями «Шанель» проглядывала беззащитная бледненькая мордашка, уже украшенная сеточкой самых первых, еле заметных морщинок.
– Здесь мы можем с кем-нибудь подходящим познакомиться! – уверенно заявила она. – Кстати, а вон там стоит Гарик Волчков, партнер моего бывшего мужа. Пойду поздороваюсь.
– Иди себе, – вздохнула я.
Ничего не поделаешь – Варенька неисправима, а я сейчас быстренько перекушу креветочными тарталетками, которые гостеприимно раздают девушки-официантки, и поеду домой.
Вот только жаль, что придется слишком много потратить на такси – и дернул же черт этого Гогу поселиться так далеко за городом!
– Тебе у меня нравится? – Как гриб из-под земли передо мною вырос хозяин всего этого великолепия.
– Круто, – с набитым ртом пробормотала я, – жаль, что мне уже пора.
– А ты разве не останешься на стриптиз? – удивился он. – Я лучших девочек заказал.
– Знаю, мы же в одном автобусе сюда ехали, – рассмеялась я, – девочки и правда волшебные, но я до безобразия гетеросексуальна.
– Ты это… Извини, что так с машиной вышло, – засопел Гога, – но у нас и правда мест не было.
Я изумленно на него посмотрела – с чего это он передо мной юлит?
– Да ладно, я же журналистка. Мне интересны разные стороны жизни. А в автобусе такого наслушалась, что впору не статью, а роман писать.
– Слушай, а в тебе что-то есть. Ты мне нравишься, – расцвел Гога.
Внимание избалованного прелестями красивейших продажных женщин страны самца мне, конечно, польстило. Хотя, может быть, он настолько привык к созданному им самим глянцевому вышколенному мирку, что любая девушка из мира реального показалась бы ему очаровательной и оригинальной?
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я, – ты тоже ничего.
– Хочешь посмотреть дом? – миролюбиво предложил он. – А то, я вижу, ты совсем у меня заскучала, даже домой собралась.
Предложение его было прозрачным, как родниковая вода. Подозреваю, что осмотр интерьерных достопримечательностей начался и закончился бы в спальне хозяина.
– Спасибо, – еще раз поблагодарила щедрого хозяина я, – я не по этой части.
– А по какой? – В его глазах обнаружился подозрительно заинтересованный блеск. Видимо, озабоченный поиском нестандартных удовольствий бедняга подумал, что я веду речь о сексуальных аномалиях.