Зомби
Шрифт:
Глава 16
— А на первом этаже, что у вас? — задаю очередной вопрос, — Магазины какие есть?
— Парикмахерска, потом комната с откидными гробами, тама бабы в етих гробах под синими лампами загорают, привыкают значит потихоньку к тому, как после смерти будут жариться в адовом пекле…
— А продуктовый?
— Продуктовый тоже есть, — докладывает дед, — Татарин из пиисят седьмой его держит. Тока он с семьей уехал. Тама заведует у него упыриха…
— Мертвая что
— Ну, я третий день из дома не выхожу, может уже и мертвая. А до того была упырихой. Стерва, каких поискать…
— Дед, ты ведь понимаешь, что помощь уже не придет? — начинаю подводить деда к осознанию ближайших перспектив, — Сгинешь, если один сидеть будешь.
— Да? И куда мне?
— Я тебя к людям отведу. Тут рядом в университете… многие выжили…
— И на кой я им нужен? — задает дед резонный вопрос, на который ответа у меня нет, — А вообче ты прав, малой. Наши по квартирам попрятались как тараканы. А чего они там ждут?
— В том-то и дело, — говорю, — Чем дольше ждут, тем труднее потом будет. Зомби с каждым днем сильнее становятся.
— Вот именно, — подтверждает дед и разливает остатки водки по стаканам, — Неча ждать, пока фашист ударит. Давай по остатней. Надо поднимать народ!
Мы выпили по остатней. Мне-то пофигу, меня теперь водка не берет практически, а дед явно подзакосел. Он выбрался из кухни в прихожую, мушкетон свой за ремень на плечо повесил, старую фуражку на патлы свои надел, разве только тапочки домашние снимать не стал, может забыл переодеть, а может и в тапочках себя лихим бойцом считает.
— Пошли, малой, помогу тебе. В каких хатах мертвые окажутся — то твоя епархия. В каких живые — то моя.
— Пошли.
— Слушай, малой, — дед вдруг нахмурился, — Ты не подумай, у меня чердак ишшо крепкий… без протечек.
— Спрашивай смело, — подбадриваю деда.
— А вот ежели строчки у меня перед глазами бегут. Читать их или как?
— Читай обязательно. Они тебе в помощь, — говорю.
— Вот и я так подумал. Ишь, росхвардия чо делат. Прямо перед глазом мне пишет, заместо газеты…
Я уговорил деда сперва наведаться в продуктовый. В соседнем подъезде «татарин из пиисят седьмой» выкупил две смежные квартиры на первом этаже и «магазин тама устроил».
— Невелик магазинчик, но хлеб завсегда свежий, — пояснял мне дед по пути, — И пиво, скажем, продают до одиннадцати…
Зашли в соседний подъезд. Дед указал мне бывшую квартирную дверь, теперь за ней магазин. Дверь из толстого железа. Замок тоже внушает уважение. Получится у меня так же лихо как у Тролля его вынести? А ведь шуму я в подъезде подниму много.
Оставил деда у двери, а сам пробежался до верхнего этажа, убедился, что квартиры все заперты, и зомби по лестнице не разгуливают. Вернулся поплевал на ладошки и извлек системный топор. Примерился обушком, размахнулся… бамммм. Уши заложило, а гул еще какое-то время прокатывался по подъезду.
— Тут бы стамесью надо, — посетовал дед, — По замку-то не попал.
— Ничо, мы упортые, — я и сам уже начал говорить, как дед, меняя или теряя в словах некоторые звуки.
За те десять минут, что я насиловал магазинную дверь, чуть не оглох. Но своего добился. Убрал топор, достал шашку, словив уважительный дедов взгляд.
— Здесь стой, — говорю деду, — Проверю сперва.
Магазин и впрямь оказался невелик. Зомби в нем не оказалось, но и добра практически тоже. Кто-то успел повынести все более-менее ценное. Я запустил деда внутрь.
— Вот точно, упыриха весь товар покрысила, — обличительно заявил дед, — Одно тесто, и то прокисшее.
Но это дед поторопился, осталось не одно только тесто. На самом деле даже небольшой магазин в одночасье не обчистишь. И мука нашлась, и макароны, и крупы. И дешевой карамели набрали, и сухарей с баранками. Не пошикуешь, но и с голодухи уже тоже не загнешься. А дед умудрился разобраться с собственным инвентарем, млея от чудес современной техники, перегрузил в него баночное пиво из отключенного холодильника. Я сгреб всю воду, даже газированную. Ничего, пусть дед привыкает к газировке. С водой-то теперь напряг жесткий.
Поднялись в дедову квартиру. Всю добычу из «татаринского» магазина я выгрузил, себе ничего не стал оставлять. Мне эти макароны с бубликами не особо уперлись, а деду нужнее. Его квартира сразу стала похожа на склад, что деда нисколько не расстроило, наоборот, придало ему пару очков уверенности в себе. Потом пошли по квартирам. Я думал пойдем поэтажно, но дед потащил меня на пятый этаж, подошел к двери, обшитой старым дерматином и начал в нее долбиться.
— Ильинишна, — голосил дед белугой и отстукивал по двери какой-то затейливый код, — Ильинишна. Отворяй старая. Ни в жизть не поверю, что ты ласты склеила.
Дедовы камлания увенчались успехом. Послышались щелчки засова, дверь приотворилась, насколько этого позволяет дверная цепочка и в щели показалась сухонькая старушенция.
— Чего долбишься, ирод, — голос у малюсенькой бабульки оказался зычным и сильным, — Опять налакался? Не дам ни копья.
— Да каки деньги? На шиши твои гроши, — дед указал бабке на меня пальцем, — Глаза разуй. Вишь, от самой росхвардии бойца в наш дом отрядили. Что думашь, он тут до зимы слоняться будет? Думашь, больше заняться нечем?
Пока дед разъяснял бабуське обстановку, я стоял молча и не вмешивался. В подъездной агитации он явно шарит лучше меня, и, хотя вряд ли он посещал лекции по социальной психологии, своих соседей знает, как облупленных. Бабулька дедовым доводам вняла и подключиться согласилась. Однако и теперь обход квартир не начался. Бабуська потащила нас обратно наверх. На седьмой этаж.
— Надо Пашку позвать, — пояснила бабуська свои действия.
Пашкой оказался пузатый лысый мужик лет за сорок. Вдвоем дед с бабкой сагитировали его еще быстрее.