Зона для Сёмы–Поинта
Шрифт:
И Сема–Поинт понял, что ему обязательно нужно еще раз пообщаться с этим Меченым. Для чего? Чтобы разобраться и только после этого принять нужное, правильное решение. Сейчас Сема–Поинт понял, что господин Случай не зря столкнул его с Меченым, который узнал в нем какого-то Бешеного. Вполне возможно, что это какой-то знак для него, но какой?
Размышляя над всем этим, Сема–Поинт, при всем кажущемся безразличии к коллегам по несчастью, внимательно следил за своими соседями по камере в щель между простынями. От его внимания не ускользнул тот факт, что один из старожилов камеры, парень лет тридцати,
Разговор был настолько тихим, что услышать что-либо было невозможно. Тем не менее Сема-Поинт сразу понял, что Мишка Косой пытал вертухая о нем самом. Это подтвердилось и дальнейшими действиями Мишки Косого. Когда кормушка захлопнулась, а Мишка Косой, тоже ожидающий этапа и осужденный за то ограбление на восемь лет строгого режима, сразу собрал вокруг себя троих членов своей «семьи» и что-то быстро начал им рассказывать, нет–нет, да и бросая взгляды в сторону шконки Семы–Поинта.
Автор поясняет, что «семья» в местах лишения свободы — это несколько человек, сблизившихся по духу и мировоззрению, и сплотившиеся в единый коллектив уважающих друг друга. Все вопросы в такой «семье» решаются коллегиально, но имеется и свой вожак, то есть старшой, к мнению которого, как правило, прислушиваются остальные.
Члены «семьи», в любой ситуации, поддерживают друг друга, встают на защиту интересов каждого, даже с помощью физической силы, поровну делятся между собой всем, что покупают в тюремном магазине или получают в «дачках», присылаемых родственниками.
Именно в таком сплоченном коллективе гораздо проще выжить за колючей проволокой. Одиночке выжить много труднее, особенно если такой одиночка не обладает даром дипломатии и не способен обходить острые углы в экстремально–опасных ситуациях.
Бывали случаи, хотя и редкие, когда такая «семья» успешно противостояла даже признанным тюремным Авторитетам.
Сема–Поинт с интересом наблюдал за их незапланированным собранием.
Парни слушали Мишку Косого внимательно, согласно кивая головами. Когда тот закончил свой рассказ и о чем-то спросил их, они дружно закивали в знак согласия. После этого Мишка Косой подошел к оконной решетке и прошуршал там, среди пакетов со съестными припасами их «семьи». Отобрав несколько наименований, он все тщательно завернул в газету, затем подошел к шконке Семы- Поинта.
Остальные сидельцы камеры с любопытством наблюдали за ним.
— Земляк, можно с тобой пообщаться? — тихо спросил Мишка Косой, обращаясь к закрытой простыне.
— О чем? — поинтересовался Сема–Поинт, не высовываясь наружу. — Совет нужен, что ли?
— Да нет, земляк, просто наша «семья» решила угостить тебя из полученной накануне дачки, — чуть смущаясь, ответил Мишка Косой.
— В честь чего это вы так решили? — Сема- Поинт притворился, что не понимает его.
— Ни в честь чего-то особенного, а просто так, как говорится, уважения для… — пожал тот плечами.
Чуть помедлив, словно раздумывая, Сема–Поинт приподнял простыню, и Мишка Косой вежливо положил перед ним бумажный пакет.
— Вот угостись от нашего стола, чем Бог послал, — сказал он и вопросительно взглянул на него.
Не говоря ни слова, Сема–Поинт развернул сверток и увидел там кусок копченой колбасы, сырок «Дружба», добрый ломоть дефицитного в местах лишения свободы белого хлеба, луковицу и пару ноготков чеснока: настоящий деликатес в тюрьме из-за постоянной нехватки витаминов.
— Хорошо, — коротко ответил Сема–Поинт, давая этим понять, что подарок им принят, после чего опустил назад простыню и скрылся за ней.
Мишка Косой довольно хмыкнул и тут же вернулся к своим приятелям.
Автор хочет пояснить: это подношение не было формальным: каждый из этих продуктов особо ценится за колючей проволокой, а одним ноготочком чеснока вполне можно было пару дней натирать корочку хлеба всем четверым, хотя бы немного скрашивая безвкусную тюремную баланду «вольным запахом». В любом случае Сема–Поинт оценил это подношение, хотя и сразу понял, что оно напрямую связано с тем, что ему была оказана честь встретиться с самим Смотрящим. Дежурный прапорщик во всех красках расписал эту встречу и то, что Смотрящий его встретил не только со всеми почестями, но и то, что никаких репрессивных последствий для строптивого новичка с его стороны не последовало, Рассказал даже то, что Смотрящий выпивал с ним коньяк.
В этом Сема–Поинт не ошибся, но он не знал, что неожиданная встреча с Костей Меченым в тюремном коридоре не прошла незамеченной, и прапорщик Федор, который водил Сему–Пойнта к Сереге Младому, тут же поспешил к Смотрящему, чтобы все рассказать.
Осторожно постучав в дверь, прапорщик приоткрыл кормушку.
— Чего тебе, Федор? — недружелюбно спросил Смотрящий: он очень не любил, когда его беспокоили по пустякам.
— Информация есть, — многозначительно ответил тот.
— Сколько стоит твоя информация? — с усмешкой бросил Серега Младой.
Сам решишь, сколько, — хитро прищурился Федор.
Однажды он уже обжегся на своей жадности: запросил больше, чем нужно, и в результате ничего не получил.
— Ладно, не обижу: говори! — заверил Серега Младой, даже в голосе не выказывая своей заинтересованности.
— После того как я повел твоего гостя назад в камеру, нам на пути встретился один зэк, который утверждал, что знает Сему–Поинта…
Слова прапорщика заставили чуть напрячься Смотрящего: на ловца, как говорится, и зверь бежит. Чуть подумав, он, как можно безразличнее, пожал плечами, словно взвешивая: нужна ли ему эта информация.
— И что тебя насторожило? Ну, знает и знает: в чем тут фишка? — недоуменно спросил он.
— А фишка в том, что он-то его узнал, а тот — в полный отказ пошел!
— Кто тот? Кто он? — раздраженно оборвал его, Серега Младой.
— Того, кто узнал Сему–Поинта, кличут Костей Меченым, и он, когда столкнулся с ним, стал говорить про то, как они сидели вместе, а Сема–Поинт ему на это и говорит: обознался ты, мол, земляк, я по первой ходке иду… — взахлеб рассказывал Федор.
— И что еще?