Зона Надлома
Шрифт:
Такое положение дел меня вполне устраивало, и я честно сказала:
— Всего понемногу, но ничего ценного. Дно, водоросли, остатки утвари. А ты?
— Примерно тоже. Экспедиция задержалась здесь, пока маг не обследовал ключевые строения. Не знаю, по какому принципу выбранные. В цитадели Виктор пробыл дольше всего. Идем, пока солнце не село.
Диск подобрался к самому краю небосвода и готовился вовсе скрыться, однако сумерки не спешили сгущаться. Лето — темнеет поздно, ночи светлые. Вскоре на пути попался отрезок с поврежденной стеной. Узенькие камешки наклонились, щели между ними
Цитадель встретила темнотой и тишиной. Дорожку к входу расчистили грубо и небрежно, экспедиция не отличалась бережливостью или церемонностью. Дальше ожидал пустой предбанник, коридор и, наконец, сама башня. Крутые, неровные каменные ступеньки вели ввысь. Сквозь редкие щели в досках просачивался скудный свет. На самой верхушке замер единственный уцелевший колокол. Внезапно почудился звон, обдало холодом.
Я резко обернулась и увидела открывшийся в стене проход.
— Идешь за мной, ничего не трогаешь, никуда не сворачиваешь, — распорядился Ярослав, намечая путь. Каменная лестница спиралью ныряла в неизвестность.
— А ход не закроется?
— Сам по себе — нет.
Воображение рисовало тайные подземные лабиринты, а возможно, дорогу, выводящую за десятки километров от крепости. На деле все оказалось гораздо проще. Когда уже казалось, что спуску не будет конца, а все внизу попросту затоплено, лестница вывела в небольшую квадратную комнату. Догадаться о ее назначении я не смогла. Из утвари остался только большой, отполированный до блеска и совершенно неподъемный стол. Он стоял в центре, равнодушный и холодный.
Ярослав прогулялся вдоль стола, протер крышку, но ничего нового не обнаружил. Обычная каменная плита без надписей или иных отличий. Тогда мужчина направил луч фонарика вдоль стен, подолгу рассматривая каждый фрагмент кладки.
Я решила заняться тем же. Некоторые рисунки проявляются только под определенным углом падения света. Прошло не меньше четверти часа, прежде чем мне повезло. Камень осветился сверху, под углом в сорок пять градусов. На изображении по кругу разместились десять неизвестных символов и фигурки животных: медведь, тур, рысь, олень, волк, белка. От рисунка исходила сила. Миг — и начертанные звери, словно живые. Веет неудержимостью от тура, два начала слились в медведе, исходят от дикой кошки волны терпения и преданности… Я подалась вперед и коснулась камня…
Замок предстал во всей своей красе с высоты птичьего полета. Гордо возвышались башни, развивались знамена. Плыли к Портовым воротам корабли. Мне показали, как закладывались стены. Я видела свитки с начерченными планами, и самый первый, нарисованный прутиком на земле. Видела мастеров, их имена сохранились на мраморной таблице, лежащей на полу затопленного дворика. Проносились перед глазами сложные, непонятные расчеты.
О чем-то спорили архитекторы, я начинала понимать обрывки фраз. Вот совершенно обычная стена, минуешь, не
А вот солнечные часы, в форме куба со склоненным циферблатом, расположенные на Южном дворе… Снова зашифрованные в криптограммах письмена, они мелькают так быстро, что не то, что запомнить — рассмотреть невозможно…
Понимание приходит неожиданно, словно подсказывает кто-то невидимый. Это что-то большее, чем обыкновенная крепость, значительно большее.
Темнота наступила так резко, что я даже не успела испугаться.
Резкий, мерзкий запах нашатыря ударил в нос.
— Убери.
В легкие снова стал поступать воздух. Я открыла глаза. Справа на небосводе завис бледный серп месяца. Я хотела подняться, но сил не было.
— Оленька…
Ох, как не понравилось мне такое вступление!
— Я с тобой была! И вообще, мне волноваться вредно!
— Не кричи, лежи лучше спокойно, — скривившись, словно от зубной боли велел колдун, но читать нотации передумал.
Внутри ощущалась пустота и только от правой руки вверх по телу разливалось тепло. Я повернула голову, Ярослав сжимал ладонь, делясь энергией.
— Не надо, я сама.
— А кто-то говорил, что лучше дракона. Нужно научить тебя управлять стихиями, — промолвил он задумчиво.
Убирать руку мужчина не собирался. Поглядел на мои округлившиеся от удивления глаза и улыбнулся:
— Будет меньше времени лазить, куда не просят.
Последнее замечание я пропустила мимо ушей и радостно выпалила:
— Вот, давно б уже так! Спасибо!
В небесной синеве отчетливо выделялись белые барашки облаков, пение цикад убаюкивало и усыпляло, вот только спокойствие было даренным, не моим…
— Я нашла один рисунок, мне показали строительство крепости, ее расцвет, я могла бы узнать еще столько всего, но… Что случилось?
— Эти стены просто очень хотели отыскать хозяйку.
— Нелогично получается, зачем им хозяйка без сознания? — попыталась неловко пошутить.
— Я отпущу руку, и ты почувствуешь, — медленно произнес Ярослав так, словно еще не решил, стоит ли мне это знать. Убирать ладонь колдун тоже не торопился. — Свобода и тоска, память о прошлом, которое невозможно забыть. В древности умели строить так, чтоб помнили, любили, смогли защитить. Они творили для себя и потомков, вкладывали в каждый камешек душу. Крепость спала, наедине со своими надеждами и мечтами. Пространство замерло и ждало, мы его разбудили. Они выбрали тебя и открыли все с самого начала.
— Меня? А ты?
— Мои мысли заняты другим.
— Все равно я ничего не понимаю. Что было дальше?
— Дальше благодаря нити…
Я невольно потянулась к ней и вздрогнула. Связь, соединившая нас, стала крепче, превратившись из тонкой нитки в стальную цепь.
— …сработала защита, отгораживая от прошлого крепости.
— Почему? Я хотела…
— Ты бы смогла остаться здесь навсегда? — резко перебил Ярослав, поставив в тупик своим неожиданным вопросом.
— З-зачем?