Зона зла
Шрифт:
Марку Лири повезло. Он еще не дожевал пиццы, когда на Виа Казанова засек «Фольксваген», о возможности появления которого его предупредили. Тут же сержант выяснил, что машина зарегистрирована на имя Витторио Ломбарди, жителя Милана.
На первый взгляд могло показаться, что водитель едет по городу без определенной цели. Съехав с Виа Казанова, он попетлял по улицам у центрального вокзала, выбрался на Корсо Гарибальди, по Корсо Умберто I направился к центру. Марк Лири не спеша следовал за ним в потоке машин, не позволяя преследуемому оторваться. Впрочем, тот и не проявлял особых ухищрений. По мобильному телефону Марк Лири соединился
Цепочка связи сработала безотказно. Через три минуты прямо в машину Марку Лири позвонил человек, который представился племянником дяди Бенжамена. Он попросил Марка помочь связаться с тем самым знакомым, которого он встретил.
Подавая команды по телефону, Марк Лири вывел «племянника» на «Фольксваген» в районе Виа Толедо.
Выслушав благодарность человека, которого и в глаза не видел, сержант отцепился от преследуемого и отвалил в сторону, чтобы доесть остывшую пиццу.
Люди из группы наблюдения и обеспечения безопасности операций проследили «Фольксваген» до Вико Сан-Паскуале, где владелец машины вошел в одно из жилых зданий. Далее два бесцветных бродяги, шуровавшие по мусорным контейнерам, взяли под наблюдение парадный и черный подъезды интересовавшего их дома.
Фотографии, сделанные с разных расстояний и направлений, позволили точно определить, что лже-Витторио Ломбарди на самом деле и есть Абу Халед.
Шеф группы наблюдения доложил о результатах расследования руководству. Действовать на свое усмотрение он не имел права.
Террористические акции, которые проводит Моссад, стихийными не бывают. Решение о каждой из них принимается на самом высоком государственном уровне. Окончательное одобрение акции дает только премьер-министр. Затем шеф Моссада передает приказ главе боевого отдела. Оттуда распоряжение поступает к кидонам, которые доводят дело до конца.
Дональд Морелли получил сигнал ровно через два дня после обнаружения Абу Халеда, когда план операции по уничтожению араба был утвержден.
Дональд ждал машину, которая должна была отвезти его к месту акции. Он вынул все, что было в карманах, потом вывернул их, чтобы не оставить ничего компрометирующего на случай неудачи и задержания полицией. Проверив бумажник, Дональд оставил в нем сто долларов в банкнотах по десятке.
Закончив акт очищения, Дональд потуже затянул брючный ремень, надел тонкие нитяные перчатки. Тщательно протер белой тряпицей и заложил за пояс восьмизарядный пистолет «Беретта-Арми Рома». В ножны, подшитые к левой поле пиджака, вложил нож. Снарядившись, подошел к окну. Ждать машины пришлось недолго. На узкой улочке появился красный «Фиат». Проехал мимо подъезда. Остановился.
Дональд сбежал по лестнице, перескакивая через две ступени. Добрался до машины, сел на заднее сиденье. Водитель, не оборачиваясь и не задавая вопросов, тронул машину. Ехали молча.
За два квартала до нужного места машина остановилась. Дальше Дональд должен был идти пешком. Здесь он уже знал каждую подворотню, любой закоулок. Сразу после обнаружения логова Абу Халеда Дональд изучал место предстоявшей ему работы и ходил здесь, запоминая все, что попадалось на глаза. Перед тем как выйти из машины наружу, Дональд вынул из-за пояса пистолет, отстегнул ножны и все это положил на сиденье рядом с собой. Прикрыл газетой.
С переднего сиденья взял черный потертый скрипичный футляр. Внутри специалисты
Он вошел в подъезд дома неторопливым деловым шагом. Поднялся пешком выше лестничной площадки, на которую выходила дверь квартиры Абу Халеда.
Некоторое время пришлось подождать.
Наконец араб вышел из дому и стал запирать дверь. Дональд неторопливо двинулся вниз по лестнице. Абу Халед обернулся, чтобы взглянуть на идущего. Дональд слегка приподнял скрипку и нажал на спусковую скобу.
Выстрел был беззвучным. Звон разжавшейся пружины умер в плотном футляре. Мощный удар в грудь отбросил араба назад. Стальная стрела пробила его насквозь и пригвоздила к двери, как насекомое, предназначенное для коллекции. Не задерживаясь, Дональд прошел мимо, вышел на улицу и сел в машину.
Дело было сделано. Он отомстил за капитана Ойзера.
Он отомстил…
С началом распада Югославии и быстрым усилением влияния ислама в Боснии Моссад стал активно развивать агентурную сеть на этой территории. По приказу из Тель-Авива Дональд Морелли перебрался в Далмацию и обосновался в Сплите. Через своих помощников – сайянов – он установил, что боснийцы организовали в горах секретную базу для подготовки диверсантов и террористов. Эту информацию он передал сербской разведке, затем через агентов влияния побудил командование запланировать акцию по ликвидации опасного гнезда мусульман.
Запустив в ход механизм сложной политической интриги, Дональд Морелли стал ждать результатов.
Спектакль
Это только кажется, что мир огромен. Он мал и тесен. Это только кажется, что люди не знают один другого. Где бы они ни жили, все связаны между собой делами и судьбами. Как? Это трудно узнать и выяснить ДО. Это выясняется лишь ПОТОМ, когда подведены итоги.
Акт первый
– Госпожа Вера Васильевна. Господа офицеры. Я собрал вас вместе, поскольку пришло время начать наше дело.
Полковник Крюков по поведению и манерам мало походил на военного. Черный строгий костюм сидел на нем не морщась, не образуя складок. Брюки тщательно отглажены, ботинки начщены до зеркального блеска. Из-под рукавов пиджака выглядывали белые манжеты с запонками из розовых топазов, оправленные в золото. Седые усы аккуратно подстрижены. Глаза строгие, холодные. Голос спокойный, без каких-либо командных ноток.
За день до встречи Крюков пригласил всех, кого отобрал в свою команду, прибыть на дачу. Они, не зная один другого, приехали в Мамонтовку на электричке и без большого труда в поселке Сосновка нашли дом, окруженный забором и лесом.
Крюков сам встречал их у калитки, впускал внутрь усадьбы. Потом они прошли к даче и оказались на просторной застекленной веранде. Молча заняли места за столом, на котором стоял медный, начищенный до солнечного блеска самовар. Крюков с удовлетворением отметил, что все стремились устроиться так, чтобы свет падал в спины, позволяя лицам оставаться в тени. Уже в этом ощущалась школа, давшая людям привычку не бросаться в глаза.