Зораида Кордова — Иллюзионист
Шрифт:
Кастиан давится вином. Он опускает кубок между тарелок.
— Не помню, когда последний раз так смеялся.
— Этим я и покорил своего мужа, — подмигнул он. — Энри говорил, у меня талант. Мне кажется, что даже если я сам не могу быть счастливым, я должен хотя бы пытаться развеселить других.
— Разве ты не счастлив? — спрашиваю я.
Тени набегают на его лицо, придавая его мягким чертам драматичный вид.
— Я всегда найду повод для радости, даже когда всё кажется безнадёжным. Мы с Энри поженились совсем молодыми, нам едва исполнилось семнадцать. Мы знали друг друга с детства, но не хотели откладывать совместную
Я кладу ладонь на его щёку, проводя большим пальцем по бледному синяку под глазом.
— Он бы сказал, что ты очень смелый и что лучшего друга даже представить нельзя.
Кастиан кивает.
— Он бы сказал, что если в королевстве есть такие люди, то Пуэрто-Леонес ждёт хорошее будущее.
— А теперь повторите эти слова самим себе. Вы оба.
Мы с Кастианом прячем лица за кубками с вином. Интересно, чувствует ли он то же самое — что многие беды, обрушившиеся на Пуэрто-Леонес, начались из-за нас. Из-за меня. я не могу избавиться от неприятного ощущения, с которым жила годами. У меня огромный долг перед Пуэрто-Леонесом, который я должна заплатить кровью.
Глава 12
За считанные часы до рассвета, когда небо и море ещё слишком темны, чтобы разглядеть линию горизонта, Лео, Кастиан и я идём к причалу вместе с Альден — одной из личных стражниц королевы. Её глаза подведены кайалом, а руки и шею покрывают спиралевидные татуировки. Её длинная чёрная коса покачивается между двумя короткими мечами, закреплёнными на спине. Несмотря на внешнюю суровость, у неё очень благодушное настроение для столь раннего времени суток.
— Док номер девяносто-четыре находится на другом конце пристани, где стоят изъятые суда, — сообщает она. — Ваши вещи уже были перенесли туда, пока вы спали. Сейчас раннее утро, но, по крайней мере, ветер вам благоволит. Да пошлёт вам Великая Тортуга сильные волны. Не могу дождаться, когда снимут блокаду. Я дико скучаю по выходам в море. Даже хотела умолять госпожу отправить меня с вами.
Я мало что знаю о погоде в море или о гигантской черепахе, которой поклоняются лузонцы, но удача нам действительно не помешает. Цитадель медленно пробуждается ото сна, пока солёный бриз пригоняет к берегу волны. Я сосредотачиваюсь на шарканье нашей обуви и криках чаек, пока мы быстро шагаем по набережной к кораблям, мягко покачивающимся в гавани. Я представляю, как шагну на палубу и почувствую свободу открытого моря. Внезапно звон колоколов прерывает мои мысли.
Я разворачиваюсь к Альден.
— Что это?
— Предупреждающий звон городских колоколов — только у королевских патрулей есть к ним доступ. — Она обнажает мечи и встаёт между нами и приближающейся угрозой. — Бегите!
Чистильщики врываются во все постройки вдоль набережной. Вытаскивают людей на улицу и швыряют на песок. Вопли заглушают крики чаек, колокола продолжают звенеть. Как вдруг я замечаю знакомое лицо в толпе и понимаю две вещи: Чистильщики пришли не за нами и Шепчущие здесь.
—
Но мои ноги приросли к набережной, пока глаза смотрят, как Эстебан швыряет горсть песка в глаза солдату и мечом перерезает ему глотку.
Оказавшись между мятежником и солдатом короля, Альден орудует клинками, будто они продолжение её руки, и наносит удары по бёдрам и голени, чтобы повалить противников на землю, но не причинить серьёзного вреда. Стражники Малого Лузо окружают набережную, но не нападают. Они защищают лавки и оттесняют любопытных граждан подальше.
Альден замечает нас и кричит:
— Чего вы ждёте? Если вас поймают, вы уже не сбежите.
Кастиан дёргает лямку моей сумки.
— Нам нужно на корабль.
Новая волна энергии накрывает меня. Я бросаю взгляд на Эстебана, а затем на Каса и Лео, ждущих, когда я последую за ними. Часть меня хочет рвануть к Шепчущим, но с ними у меня никогда не было надежды, в отличие от парней, с которыми отправилась в этот путь.
Поэтому я выбираю Лео и Кастиана.
Небо переливается оранжевыми и золотистыми красками. Я делаю глубокий вдох и бегу за Кастианом и Лео, не обращая внимания на шумиху вокруг. Мой взгляд устремлён к причалу, где фиолетовые с золотым флаги развеваются на ветру.
Чья-то рука хватает меня за край рубашки. Я оборачиваюсь и врезаюсь в неизвестного. Мы падаем на мощёную дорогу, я вскидываю кулаки. Напавший хватает меня за запястья, и я не могу пошевелиться.
Дез.
— Привет, — произносит он и поднимает меня на ноги.
Дез.
Его хватка на моих запястьях ослабевает. Его волосы завязаны на затылке, открывая зажившую кожу в том месте, где Кастиан отрезал ему ухо. Я замечаю новый шрам, скрытый тёмной щетиной, и ещё один, пересекающий бровь. Я одновременно отшатываюсь от него, как ошпаренная, и чувствую притяжение, как волна, что приливает к берегу и возвращается назад.
— Скажи что-нибудь, — шепчет он.
Дез.
Но я не могу. На меня сразу обрушиваются воспоминания. Наша последняя ночь вместе. И его слова: «Я люблю тебя. Хочу, чтобы ты это знала». День, когда я думала, что он погиб. Время, когда он пытался меня найти. Слова, которые он нацарапал на пергаменте, потому что не мог или не хотел встречаться с нами лично.
Я отталкиваю его от себя, но его прикосновения такие уверенные, такие родные... Я зажмуриваюсь, потому что мой разум не может до конца поверить тот факт, что Дез стоит передо мной и даже заправляет прядь волос за моё ухо.
— Рен, — зовёт он, и что-то внутри меня надламывается.
Я замахиваюсь кулаком и бью его в лицо.
— Как ты мог?
— Позволь мне объяснить.
Шепчущие вокруг нас одолевают Чистильщиков, чьи тела разбросаны по всей набережной. Эстебан стаскивает форму с солдата, которого убил. Другие мятежники выстраивают лошадей Чистильщиков в ряд.
Дез утаскивает меня в узкое пространство между двумя тавернами, и мы просто разглядываем друг друга. Я слышу, как кровь пульсирует в моих ушах, когда пауза затягивается и кладу дрожащую ладонь на его ладонь, потому что часть меня до сих пор не верит, что он настоящий. Дез накрывает мою ладонь своей, помогая унять дрожь, и на мгновение здесь только мы в этом тёмном уголке. Осознание накрывает меня, и я убираю руку.