Зорн. Академия
Шрифт:
Когда Сергей и Глемас уселись в кар, на площадке у замка стояли четверо: родители, Снежа и, как всегда строгий, бронер Ровин. У девушки были красные заплаканные глаза. Да, брата она сильно любит, пожалел её Кротов. Вспомнился младший брат, оставшийся на земле. "Вырос, наверное. Все равно, я когда-нибудь вернусь туда!" - привычно поклялся землянин.
Расположившись в своем кресле в катере, Кротов подождал, когда выскочившие из спинки ремни обхватили тело, поерзал, устраиваясь поудобней, и расслабился. "Посмотрим, чему учат в здешних академиях", - подумал он, выкидывая из головы мысли
****
Корабль делал последние регламентные витки вокруг Тарантоса. Планета на обзорных экранах куталась в плотное одеяло из серых облаков. Так, что разглядеть что-нибудь было невозможно. Кротов, еще вчера посмотрел информационный ролик, и, знал, что прячется там, за этой мутной пеленой. Планету Тарантос можно было смело переименовывать в планету Академия. Ничего не относящегося к этому военному учебному заведению на ней не было. Все - от самого дешевого борделя, до огромного горного полигона для ракетных стрельб, все работало на обслуживание гигантского комплекса Академии Армии Империи. Сама Академия делилась на несколько учебных заведений, для разных родов войск. Все они находились в разных городах этой военизированной планеты.
Самым большим комплексом в главном городе Тарантоса - Велсе, безраздельно владела Космическая Пехота. У неё же было больше всего полигонов, учебной и боевой техники, складов, ремонтных мастерских и всего того, без чего не может существовать учебное заведение такого рода. Включая гражданский персонал, обслуживающий людей в форме.
Все остальные Академии, и городки где они находились, в точности повторяли столичный Велс, но только, во все меньших масштабах. Про Академию спецназа в ролике было лишь то, что она находится в городе Свено.
Два дня назад, на пересадочной базе в космосе, Кротов расстался с Гронбергом. Ему пришла какая-то срочная информация, о которой он не распространялся, и маршрут пришлось изменить. Хотя сначала, когда они отправлялись с Грона, планировалось, что гронец сопроводит землянина до пункта назначения. В полупустом огромном пассажирском терминале станции, они посидели у стойки автоматического кафе. Выпили по чашке, местного аналога кофе, и распрощались. Говорить было не о чем. Все, что было интересно, они обсудили раньше.
Гронец так и остался в памяти Сергея, стоящим с поднятой в прощальном жесте рукой. В гражданской черной, короткой куртке, свободных серых брюках, и ботинках на толстой подошве, он все равно выглядел как в своей черной министерской форме. Наследие армии. Все, достаточно долго служившие, носят гражданку так, как будто это форма.
Кротов был одет также. Когда Глемас привел его в магазин, чтобы выбрать одежду, Сергей сразу сказал, что пусть он выбирает и для него тоже. Так они и стали двойниками. Заслуженная хебешка, разгрузка и пилотка лежали на дне сумки, которую, тоже, купил ему Гронберг. Хотя Кротов и сам мог раскошелиться. В благодарность за службу ему вручили местный кошелек с деньгами. Прозрачную продолговатую пластинку, на которой появлялось его лицо, если он прижимал к ней палец. Чтобы заплатить за что-то, надо было просто поднести
Кротову это было непривычно и неудобно. По его желанию пластинка сразу показывала сумму, хранившуюся на его счету. Но деньги, которые нельзя подержать в руках, казались ему ненастоящими. Насчет, величины суммы на пластинке, Глемас сказал, что шахтер на астероидных шахтах, за всю жизнь столько не заработает. Но предупредил, трать понемногу, неизвестно когда появятся новые поступления. Кротова это напугало, и он не зная цен, старался ничего не покупать. Всего несколько раз платил за обеды на корабле. Это были все его траты.
Корабль был полон молодых людей, юношей и девушек, также как и он, направлявшихся на учебу в Академию. Среди одетых в гражданку абитуриентов, сразу выделялись курсанты старших курсов, затянутые в форму с эмблемами разных родов войск. После Зорна, Сергей уже мог отличить некоторых из них. Он, ни у кого не вызвал интереса. Это порадовало. Во время обеда, за соседними столиками, постоянно звучали разговоры о будущей учебе и службе. Сам он, ни с кем не заговаривал, и на вопросы, обращенные к нему, отделывался общими фразами.
Транспортник замер, и бурлящая толпа будущих офицеров, рекой потекла по трапу. Спустившись на летное поле, они расходились. Абитуриенты, шли к шеренге офицеров и курсантов, стоявшей метрах в пятидесяти от транспортника. Те стояли тройками - офицер и два курсанта, с эмблемой рода войск на флаге у одного, и названием учебного заведения на плакате, у другого.
Курсанты, прилетевшие этим кораблем, толпой направились в сторону от встречавших представителей. Эти сами добираются, понял Сергей. Он остановился и посмотрел вокруг. Флага спецназа не было. Тут он заметил - рассекая толпу, к нему направлялся высокий широкоплечий офицер, в парадной спецназовской форме. Круто, за мной личный провожатый, улыбнулся землянин.
Идущие уступали дорогу, и провожали взглядами здоровенного представителя армейской элиты. Кротов пошел навстречу. В двух шагах друг, от друга они остановились. Вытянувшись в струнку и глядя Кротову в глаза, офицер представился:
– Офицер-воспитатель Игра Брун! Академия спецназа Империи!
Также глядя в глаза, и приняв стойку "смирно", Сергей лихо отрапортовал:
– Бывший рядовой Сергей Кротов! Советская Армия! Прибыл для прохождения обучения в Академии Спецназа Империи!
На секунду глаза спецназовца расширились. Но он быстро взял себя в руки:
– Забудь о прошлой службе. Считай, ты снова родился, и твоя жизнь начинается по новой. Идем.
Он четко повернулся, и, не оглядываясь, зашагал, не обращая внимания на толпу. Кротов не отставал, широким мягким шагом разведчика он шагал слева от офицера. Абитуриенты с удивлением смотрели на землянина. Что за честь, промолчавшему весь полет, парню?
Пройдя мимо шеренги представителей Академий, офицер, повел Кротова не к выходу, как он ожидал, а направился к посадочной площадке атмосферных флаеров. Подойдя к флаеру с эмблемой спецназа на борту, здоровяк приглашающе, махнул рукой в сторону откинувшегося люка, превратившегося в трап.