Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант (CИ)
Шрифт:
– А, вот ты о чём, я уже в курсе, - вздохнул Андрей. Он в какой-то мере ощущал свою вину, что не проводил мать в последний путь, и ругаться с Веркой ему расхотелось.
– Тётя Нюра рассказала, что ты со мной развелась, пока меня не было. Что, гражданин Шлёмкин помог развод оформить? И сколько ночей ты ему за это отвалила?
Вера промолчала, лишь шмыгнула носом. Видимо, нарываться на скандал и ей не хотелось.
– А может, он и сейчас здесь, постель твою греет?
– снова заводясь, прошипел майор, направляясь к двери спальни.
–
– Нет, нет, нету его там, - закричала Верка, заслоняя собой двери спальни.
– А ну, выходи, крыса прокурорская!
– заорал Андрей, отталкивая бывшую жену, и распахнул двери.
Из темноты спальни послышались шаркающие шаги, и показалась фигура в полосатой пижаме.
– О, бля!..
– Андрей едва не потерял дар речи, увидев соседа-пенсионера.
Иван Янович зябко подрагивал плечами и щурился от яркого света. Головёнка его с редким седым пушком на макушке смешно покачивалась из стороны в сторону, как у китайского болванчика.
– 'Как из Веркиной из спальни, кривоногий и хромой, выбегает Иван Яныч и качает головой...', - придя в себя, перефразировал майор бессмертное произведение Чуковского.
– Значит, пока я на службе своей, опасной и тяжёлой, денно и нощно жизнью рисковал да кровь горячую проливал, ты с супругой моей развлекался, хрыч старый? Жену боевого офицера с пути истинного сбивал, чистоплюй вонючий?
Старичок испуганно заслонился рукой, ожидая, что его сейчас ударят, и тонко заверещал:
– Не бейте меня! Я - инвалид! Я жаловаться буду!
– Да на хрен ты кому сдался, 'принципам своим до гробовой доски верный', - процитировал Андрей, вспомнив встречу со стариком на лестничный площадке по возвращении из Чечни.
– Стану я об тебя, филина старого, руки марать! Пшёл к себе в клоповник, мухомор трухлявый!
Майор круто развернул Ивана Яновича и, дав под зад коленкой, вытолкнул через открытую дверь на лестничную площадку.
– Потом придёшь... если не скопытишься до моего ухода!
Затем повернулся к Верке и насмешливо сказал:
– Ты чего, мать, во все тяжкие пустилась? Никого уже мимо себя не пропускаешь? Да на этого старого хрена смотреть противно, не то что в постель с ним ложиться. Впрочем... на вкус и цвет, как говорится... Но ты бы хоть сына постыдилась, что ли.
– Сына кормить надо, - вскинула бесстыжие глаза Верка.
– С таким папашей, как ты, он скоро по помойкам шарить пойдёт. А может, и уже шарит.
– Сволочь ты Вера, а не мать, - покачал головой майор.
– И угораздило ж меня такую гангрену в жены взять. Куда глядел?
– А между ног и глядел, куда все, туда и ты, - осмелела Вера, поняв, что драки не будет.
Иванов вздохнул, понимая, что крыть нечем и уже почти спокойно произнёс:
– Как устроюсь, сообщу, и денег на сына вышлю. А пока на вот вам с Сашкой на первое время.
Он достал из кармана две
– Я только с Сашкой попрощаюсь.
Он шагнул к двери детской, но Верка снова загородила собой дверь.
– Ты чего, - опешил майор.
– Я его будить не буду, просто посмотрю напоследок.
– В следующий раз попрощаешься, - резко ответила Вера.
– Нету его!
– То есть, как это - нет?
– удивился Андрей.
– А где это он в такое время шатается?
– С ребятами во дворе гуляет, может, где внизу встретишь...
– Да, - покачал головой майор.
– Стоило мне на месяц отлучиться, как тут...
– На месяц?!
– взвизгнула Верка, поняв, что терять ей нечего - он сейчас уйдёт, и она больше никогда его не увидит.
– На месяц?! Да тебя годами дома не было! А теперь явился - попрощаться навсегда! Да катись ты куда подальше, видеть всех вас не хочу, кобели проклятые!
Она зарыдала и со злости смахнула рукой всё, что стояло на комоде перед зеркалом. Тюбики с кремами и помадой, расчески, косметичка и телефон с грохотом посыпались на пол.
Пропади всё пропадом! Андрей выскочил на лестничную клетку, громко хлопнув дверью, и нос к носу столкнулся с Иваном Яновичем. Тот уже успел накинуть сверху на пижаму халат и теперь стоял под дверью и подслушивал в ожидании дальнейшего развития событий.
– Андрюша, ты это... извини...
– отпрянув, пролепетал старик.
– Бес попутал. Но ты же свою Верку знаешь, она и мёртвого уговорит, если захочет. А я сопротивлялся, но когда твой пацанёнок из дому ушёл, подумал - хоть раз да...
– Постой, как ушёл?! Куда?
– Вот истинный Бог не знаю, - перекрестился старик.
– У них с мамкой разговор вышел - мне через стенку хорошо слышно. Ругались сильно, я даже подумал, что это ты вернулся, а когда банку к стене приложил, чтоб, значит, понять, что происходит, то голос-то Сашкин и узнал...
– И о чём они с Веркой ругались?
– Он говорил, что с такой матерью жить не будет, пойдёт в бабушкину квартиру, тебя дожидаться, - охотно докладывал Иван Янович.
– Папка мой, говорит, всё равно туда придёт, я с ним жить стану. А Верка ему - дудки! Квартиру, говорит, сдадим квартирантам, а то жить не на что. А мальчонка ей в ответ: я с твоими хахалями встречаться не хочу - так и знай, из дома убегу. И убёг. На следующий день после скандала энтого. Позавчера, то есть...
– И его не искали?!
– А кто ж его искать будет? Он уж не впервой сбегает. Только раньше всё к бабушке, а теперь - не знаю... Куда ты?
– крикнул вдогонку Иван Янович, видя, что майор стал быстро спускаться вниз по лестнице.
– На кудыкину гору, - зло обронил Иванов, ускоряя ход.
Выйдя из парадного, Андрей остановился на крыльце и стал мысленно настраиваться, чтобы послать телепатический луч Репину. Он сразу же почувствовал помехи, как будто кто-то рядом пытался сделать то же самое.