Зов Первого Всадника
Шрифт:
— Э-э… — Старт не слишком удачный, но, по крайней мере, она привлекла к себе всеобщее внимание. Кариган сделала новую попытку. — Наша работа такова, что каждый день приходится сталкиваться с неизвестностью. Сейчас перед нами встало нечто грозное и неопределенное… Но кто лучше нас сможет разобраться в этом? Мы владеем магией… по крайней мере, владели. Значит, нам и карты в руки. Именно мы должны разобраться, как справиться с возникшими проблемами. Это наша прерогатива и наша миссия. Ведь Зеленые Всадники использовали и сохраняли магию с самого начала и до сегодняшних дней — когда она практически исчезла из окружающего нас мира. Возможно, сейчас плохо верится в успех, но я знаю: мы найдем решение проблемы. Мы вместе! Пусть мы нечасто встречаемся, но всегда знаем, что можем положиться
Кариган закончила, задыхаясь от волнения и не веря, что нашла и произнесла нужные слова. Действительно, настроение ощутимо поднялось. Всадники беседовали, стараясь приободрить друг друга. Кариган даже обнялась с Гартом.
— Спасибо тебе! — обернулась к Кариган Мара.
Девушка почувствовала огромное облегчение — она сделала это! Она улыбнулась, услышав предложение Теган: раз уж столько Всадников собралось вместе, то сам Бог велел закатить вечеринку. В самом деле — ничто лучше не могло разрядить гнетущую обстановку, чем хорошая дружеская попойка.
Рысь с зажатой в руке трубкой подошел к Кариган с Марой:
— Совсем неплохо! — сказал он и, не дожидаясь ответа, стал пробираться к выходу. За ним стелился сладковатый табачный дух.
— Неплохо! — повторила Мара. — Сдается мне, на больший комплимент от Рыси рассчитывать не приходится.
Кариган лишь пожала плечами. Все это уже неважно. Главное, что Всадники собрались вместе.
Перекрёсток
На пересечении дорог стоял столб из выбеленного временем и непогодой кедра. Он явственно выделялся на фоне чернеющего леса. Его четыре плеча указывали путь на север, юг, восток и запад, но сами названия городов, расположенных в указанных направлениях, были неразличимы под покровом мха и лишайников.
Окрест столба царила обычная ночная жизнь: время от времени раздавалось уханье совы, из болота доносились лягушачьи трели, и все это — под несмолкаемый хор полчища сверчков. Но вот пелена странного зловещего безмолвия подкралась к перекрестку и накрыла его. Лесные голоса один за другим слабели и затихали, пока единственным звуком не осталось поскрипывание указателей на ветру.
В наступившей тишине из леса показался всадник на белеющем в темноте коне. Он медленно направился к столбу, ведя на привязи второго скакуна. Оба животных были спокойными, не подавали ни малейшего желания бежать. Их скудные мозги подчинялись одной цели — нести назначенного всадника.
В то же время с запада, тоже из леса, появилась еще одна фигура — на этот раз пешая. На поясе у странника болтался древний меч, а с запястья свисал обрывок ржавой цепи. В полной тишине эти двое приблизились друг к другу. Они ничего не сказали при встрече, не обменялись приветственными жестами. Просто пеший путник принял поводья и быстро, по-паучьи вскарабкался в седло.
После этого оба направили своих коней на восток, по той дороге, что вела к Сакору.
Дневник Адриакса эль Фекса
Гнев и горе по поводу утерянной родины подтолкнули Алессандроса к тому, чтобы объявить Новые Земли своей собственной Империей. Он назвал ее Морнхэвения. Хотя для нас — преданных аркозийцев — подобное решение попахивало богохульством и изменой, что мы могли сделать? Мы оказались здесь в ловушке, а Алессандрос был нашим вождем. При этом он являлся законным наследником Аркоса Пятого. Кому же быть новым императором, как не ему?
Рабы из кланов Кмерн и Дейер почти завершили строительство нового дворца на месте бывшей крепости элт. Принц же, снедаемый печалью и злобой на покинувшего его отца, полностью отдается своим экспериментам. Недавно я наблюдал плоды его трудов. Он трансформирует обычные создания в нечто, совершенно мерзостное. Например, крыса у него обзавелась змеиной кожей, а благородный олень превратился в злобную, рычащую тварь со страшными клыками.
Я не раз высказывал Алессандросу свое отношение к подобным опытам: по-моему, это богопротивное
В последнее время я стараюсь держаться подальше от принца с его безумием. Но бежать в глубь страны и бросить принца видится мне актом предательства, а он — со своей стороны — постоянно желает видеть меня рядом. Говорит, что я его единственный надежный друг. Алессандрос стал подозрительным — ему постоянно мнятся заговоры, посему время от времени он устраивает облавы на «предателей» и отправляет их на казнь.
Мне следует быть осторожным.
Блэквейл
Олтон откатил в сторону полусгнивший ствол и принялся исследовать целую колонию жуков, личинок и червей, копошившихся в сырой земле. Желудок отреагировал голодным урчанием, но в то же время к горлу подкатил комок отвращения.
Вчера он уже пробовал поужинать этой гадостью, все закончилось приступом неукротимой рвоты. В нормальном состоянии ему даже в голову не пришло бы рассматривать подобный вариант, но Олтон понимал: без пищи долго не продержаться. Он и так чувствовал, что слабеет на глазах. А ему нужны силы, чтобы выбраться отсюда… выбраться, во что бы то ни стало. Именно поэтому он решил предпринять еще одну попытку. Он должен выйти победителем в этой борьбе за жизнь!
Олтон подцепил червя, который отчаянно извивался, стараясь ускользнуть в почву, и положил его на ладонь. Вид скользкой твари вызвал новый прилив желчи.
«Не думай об этом. Просто сделай, и все».
Он опустил червяка в рот, зажмурился и поспешно проглотил — дал тому провалиться внутрь прежде, чем рецепторы языка распознают вкус. Усилием воли подавил стремление желудка сократиться и исторгнуть содержимое, после чего сплюнул оставшиеся частички земли. Вчера он пытался разжевать эту гадость, в результате чего весь рот забился песком и грязью.
У Олтона возникло ощущение, будто чертов червяк, цепляясь, прополз по его горлу, а теперь извивается где-то в животе. Снова накатила тошнота, но сегодня ему повезло больше — проглоченный червяк остался внутри.
Эта попытка отняла у него все силы, почти ничего не прибавив в смысле сытости. Хорошо еще, что с водой проблем не возникало: здесь почти ежедневно шли дожди, да и в остальное время воздух был насквозь пропитан влагой. Олтон слизывал конденсат с листьев и таким образом утолял жажду. Вода имела едкий вкус, но, судя по всему, была не ядовитой.
Зато мелким темным озерцам и зловонным ручейкам, которые вытекали из них, Всадник не доверял. Так же, впрочем, как и черным ягодам, растущим на колючем кустарнике. Еще больше здесь было грибов — очевидно, благодаря теплому и влажному климату. К сожалению, Олтон совершенно в них не разбирался и боялся ошибиться. Он подозревал, что большинство здешних растений впитало тлетворный дух Блэквейлского леса.
Приглаживая волосы, Всадник наткнулся на солидную шишку на макушке и задумался. Попытался восстановить ход событий, но безуспешно. Он помнил, как стоял на Стене, а затем сразу наступила чернота. Очнулся Олтон уже в этом кошмарном лесу. Долго вообще не мог сообразить: кто он такой и чем занимается. Потеряв много крови, он чувствовал себя слабым и совершенно дезориентированным в пространстве.
Как выяснилось, шишка на голове была не единственной неприятностью. На ногах — ссадины, щека вздулась от какого-то укуса, все тело зудит и ноет. Благодарение Богам, он, кажется, не сломал кости в результате падения, но здорово отшиб себе правый бок, особенно бедро.
Эх, знать бы: послал дядя спасательную экспедицию или оставил его здесь помирать? Поразмыслив, Олтон решил, что рассчитывать на это не стоит.
«Нельзя надеяться, что они придут в этот ад и спасут меня. Я должен самостоятельно найти дорогу отсюда».