Зоя
Шрифт:
Он повез ее ужинать в ресторан «21», и они просидели там несколько часов — как прежде, на корабле.
Домой они возвращались пешком, и на прощание он поцеловал ее.
— Я не могу не видеться с тобой. Сегодня весь день я ждал свидания с тобой, как ребенок — Рождества.
Почему бы нам не пойти куда-нибудь вместе с детьми завтра днем?
На следующий день было воскресенье, выходной, и ей это предложение понравилось, однако она беспокоилась, что скажут дети и прежде всего непоседа Саша.
— Что подумают дети?
— Они подумают, что у них появился новый друг.
Разве
— А вдруг они снова нагрубят тебе?
— Я переживу это. Зоя, мне кажется, ты не понимаешь. Это ведь как раз то, чего я хочу. Я именно это имел в виду, когда говорил с тобой на корабле. Я люблю тебя.
— Откуда ты знаешь? Откуда такая уверенность? — Она все еще боялась собственных чувств к нему, но ей тоже весь день не хватало его и сейчас ужасно не хотелось расставаться с ним — даже до завтра. Просто поразительно! Как такое могло с ней случиться? После стольких-то лет? Она знала, что тоже любит его. Но она до сих пор не знала, как ей быть. Ей все еще хотелось убежать, однако теперь она уже не была уверена, что сможет это сделать.
— От счастья не убежишь, любимая. — Он снова поцеловал ее. — Я заеду за вами в полдень.
— Ты очень смелый человек.
Он радостно улыбнулся ей.
— Но не такой смелый, как ты, любимая. До завтра.
Может, съездим куда-нибудь.
— Детям это понравится.
И на следующее утро, когда он приехал, несмотря на все Сашины отговорки, что ей, дескать, хочется поиграть в куклы, они поехали на Лонг-Айленд и остались очень довольны. Николай чуть не лишился чувств, увидев машину Саймона — новенький «Кадиллак» необычного темно-зеленого цвета с белыми колесами и всевозможными ручками и кнопками внутри.
Он никогда не видел ничего подобного, и Саймон предложил ему сесть рядом с ним на переднем сиденье.
— Хочешь сесть за руль, приятель?
Саймон свернул в переулок и действительно передал Николаю руль. Мальчику казалось, что он на небесах, в раю, и, сидя с Сашей на заднем сиденье, Зоя не сводила с него глаз. Саймон прав: мальчику в жизни нужен мужчина. Он нуждался в друге. В тот день даже Саша вела себя лучше, чем всегда: на обратном пути она беспардонно кокетничала с Саймоном. Они пообедали в уютном маленьком ресторане. Они ели устриц и креветок, а на десерт им подали мороженое.
— Ну как, графиня Юсупова, — пошутил он, когда дети легли спать, а они уединились в гостиной, — сдал я экзамен или провалился?
— Еще как сдал! Николай никогда в жизни не был так счастлив, и, мне кажется, Саша влюбилась в тебя по уши.
— А ее мама? — Он серьезно посмотрел ей прямо в глаза, а когда она попробовала отвернуться, он медленно повернул ее голову к себе. — Скажи, Зоя, ты… ты станешь моей женой?
Ей казалось, что сердце у нее остановилось, и она прошептала, протягивая к нему руку:
— Да… да, Саймон, я буду твоей женой.
В этот момент вид у него был такой, словно он сейчас потеряет сознание, и Зоя подумала, не сошла ли она с ума. Это было безумие, она едва знала этого человека, но уже поняла, что не сможет жить без него.
— Это правда? — тихо спросил он, обнимая ее, не решаясь поверить собственным ушам, а она смотрела на него с испуганной улыбкой.
— Да, Саймон, это правда.
Глава 38
Аксель
— А как дети? — спросила она, глядя на Зою, которая до сих пор поражалась самой себе: что же она сделала, на что согласилась. К тому же Зоя сама еще не была готова к замужеству. Саймон понимал, что после стольких лет одиночества ей потребуется время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, и он готов был предоставить ей столько времени, сколько понадобится, — разумеется, в пределах допустимого.
— Мы еще не сказали им. Но, кажется, он им понравился. — Она рассказала Аксель о поездке на Лонг-Айленд. Это был действительно головокружительный роман. Они знали друг друга всего несколько недель, но Зоя уже поняла, что он хороший человек, а главное, что она любит его.
В тот же день Саймон заехал в салон и привез цветы Зое и Аксель. Пожилая женщина была тронута тем, что он подумал и о ней, он же, в свою очередь, поблагодарил ее за то, что она способствовала их роману.
— Не забирайте ее у меня слишком быстро, мистер Хирш. — Она уже боялась в душе расстаться с Зоей, но оба они заверили ее, что теперь они не будут спешить. Он еще должен познакомить ее со своими родителями, предстояло и кое-что еще более важное. Он знал, что следующие выходные дети будут гостить у друзей, и без предупреждения в субботу утром появился у Зои. Он принес огромный букет белой сирени, а на лице у него играла загадочная улыбка, которую Зоя словно бы не заметила.
— Кажется, вы очень довольны собой, мистер Хирш.
— А почему бы и нет? Я обручен с очень красивой, изумительной женщиной. — Он поцеловал Зою, после чего она понесла сирень на кухню, где поставила ее в тяжелую резную хрустальную вазу. Эту вазу Зоя купила потому, что она напоминала ей вазу во дворце на Фонтанке, в которую мать ставила цветы из сада.
— Они прекрасны, не правда ли? — Она отступила на шаг, чтобы полюбоваться цветами, — и оказалась в объятиях Саймона, который осторожно повернул ее к себе и поцеловал.
— Не столь прекрасны, как ты. — На мгновение она молча прижалась к нему, наслаждаясь его нежностью и теплотой. Поглаживая ей волосы, он посмотрел на нее и прошептал:
— Давай поедем куда-нибудь. Сегодня такой прекрасный день. — Он знал, что сегодня ей не надо торопиться домой к детям.
— Прекрасная мысль.
Она радостно улыбнулась.
Саймой вернулся в гостиную, а Зоя пошла переодеваться в белые брюки и белый кашемировый свитер.
Он взглянул на фотографии в серебряных рамках, которые стояли повсюду, и с изумлением остановился перед фотографией детей Романовых, висящих вниз головами и строящих смешные рожицы тому, кто их фотографировал. А присмотревшись, он вдруг сообразил, что одна из девушек в костюме для игры в теннис — это Зоя, только намного моложе, чем теперь, а девушка рядом с ней — Мария, остальные же — ее сестры. Просто удивительно, в какой исторической семье она жила! Но все это было в далеком прошлом.