Зрячая
Шрифт:
— Вот только не надо мне указывать, что делать! — раздраженно одернула его я.
Улыбнувшись, он снова поднял книгу на уровень глаз.
Плюхнувшись на свою кровать, я скрестила ноги по-турецки, обняла подушку и уткнулась в нее носом. А как же мое детство? Мультики-сладости-первая любовь? Самое классное время у меня отняли!
Гитарное соло ударило по ушам. Я уже открыла рот, чтобы попросить убирать звук телефона, но Аарон знаком попросил помолчать.
— Да, слушаю, — он сел на кровати и чуть нахмурился, — не может… Да, сейчас будем. Хорошо, —
— Что случилось-то? — я встала, ничего не понимая.
Чего он так всполошился?
— Господь и Праотец вызывают тебя к себе, — вынырнув из ворота футболки, Аарон быстрыми движениями расчески пригладил волосы.
Ничего себе… С чего бы это вдруг?
Взяв нужные вещи, я закрылась в ванной. Быстро переодевшись, собрала волосы в хвост. Что ж такого случилось, что само Добро и Зло хотят меня видеть? Руки подрагивали от нервного возбуждения.
Связав на бедрах рукава черной ветровки, Аарон ухватил меня за руку. Я вздрогнула было, боясь вспышки чужих воспоминаний, но потом вспомнила — я в перчатках. Он быстро шагал по низким полутемным коридорам, а я едва за ним поспевала. Иногда нам попадались демоны. Девушки, в основном. И они улыбались серому, а он не обращал внимания, только крепче стискивал мою ладонь.
Быстро сбежав по витой лестнице в гигантский холл со стенами из черного камня, как и везде, парень и вовсе сплел наши пальцы — целая толпа разновозрастных демониц ошивалась у высоченных дверей, украшенных рисунками всяких монстров. Стоило только нам затесаться в это скопление темных, я прижалась к плечу Аарона — у меня заболели глаза от красного света их аур, а желудок болезненно сжался в спазме.
— Держись, сейчас выйдем, — шепнул мне в ухо парень, обнимая за плечи.
Можно сказать, ему пришлось меня нести — ноги подгибались, в глазах темнело. Как я тут буду учиться?
Стоило серому вытащить меня за двери, стало легче. Однозначно, легче. Если не считать того, что…
— На ЭТОМ?! — ужаснулась я.
Крылатый подвид диплодока перебирал крокодильими лапами и поводил плечами, словно пытаясь избавиться от седла, и скрежетал зубастыми челюстями, грызя удила.
— Это единственный способ перемещаться на этом круге, давай, я подсажу! — похлопав нетерпеливо приплясывающего монстра по черному чешуйчатому боку, Аарон сплел пальцы в замок и чуть присел. — Ань, времени нет!
Поставив левую ногу на его ладони, я перекинула правую через спину монстра, упираясь руками в выступ седла. Как-то не по себе от того, что моя жизнь теперь зависит от двух вещей — от крепости крыльев этого существа и от его желания есть.
Хекнув, экзорцист запрыгнул в седло, ухватил поводья. Встряхнул ими — огромные кожистые крылья раскрылись. Оттолкнувшись массивными лапами от мощеной площади, зверюга взвилась в воздух. Взвизгнув, я вцепилась ногтями в предплечья парня, стискивая коленями бока ящерицы. Издав пронзительный крик, монстр спикировал. Готического вида замок, в котором была школа, остался далеко
— Да расслабь же ты ноги! — заорал мне в ухо Аарон.
Я только в этот момент поняла, что он намотал поводья на запястье и пытался разжать мои судорожно сведенные колени. Я выполнила его просьбу, взамен вцепившись крепче в предплечья.
Крылатый монстр завис, лениво помахивая крыльями, на одной высоте.
— Хороший назгул, хороший, — пробормотал экзорцист, погладив спину чудовища перед седлом, — хороший мальчик… А ты — непослушная девочка.
— Я ж н-не знала! — лязгнула зубами я.
— Ладно, держись, будем набирать высоту, — вздохнув, он размотал узлы на запястье и потянул поводья на себя и вверх.
Я почувствовала, что уже прорвала ногтями кожу парня, но он не возникал. Я зажмурилась, чтобы не видеть, как вытянувшая шею образина почти вертикально поднимается на ту высоту, с которой пикировала.
Все нормально, я тебя держу.
Голос Аарона раздался прямо в моей голове. Обалдеть, он еще и так может! Вот здорово, это же полноценное двустороннее общение!
— Которое прекрасно отвлекает от полетов, — хмыкнул телепат.
Я осторожно приоткрыла один глаз — назгул уже приземлился. Вот это называется “мягкая посадка”!
Нас встречал только Гаал. На этой площади вообще больше никого не было.
— Вы долго, — демон подал мне руку, помогая сползти по крутому боку.
— Непредвиденный форс-мажор, — Аарон спрыгнул на гладкие черные плиты.
— Ой, а что это? — я во все глаза смотрела на темную стену, к которой был пристроен очередной замок.
Она тянулась вверх, насколько хватало глаз, скрываясь верхушкой в красноватой дымке.
— Скоро увидишь, — улыбнулся Гаал, хватая меня за руку.
Меня словно током прошило по позвоночнику, я вырвала руку, отшатнувшись, и налетела спиной на экзорциста, наступив ему на ногу.
— Я и сама могу идти, — странно сипло возвестила я, неосознанно потирая затянутые в перчатки ладони друг о друга.
— О, твоя активная зона нашлась, — ухмыльнулся демон, — и я почему-то узнал о ней последним.
Метнув свирепый взгляд на все еще стоящего за моей спиной парня, он резко развернулся и пошел ко входу. Коснувшись моего плеча, Аарон ободряюще подмигнул, и мы поспешили следом.
Этот замок оказался просто полым внутри. Все его башни и башенки, вся основная часть — все это был один гигантский зал. Ровно посередине проходила очень тонкая серая линия, идеально прямая, разделяющая весь замок на две части. Я, демон и темный экзорцист — мы стояли на черной стороне. А за серой линией, на белых плитах под белыми сводами нас уже поджидали три светлых полукровки и Матвей. А в центре стоял трон. И восседал на нем просто ребенок. Если не считать того, что он, как и зал, был разделен на черное и белое. Словно две симметричных половинки фигурки слепили вместе, только одна из белого шоколада, а другая — из горького.