Зубная фея летает на зубной щётке
Шрифт:
В общем, в дело шло всё, на что можно сесть, встать или лечь.
По квартире мелькали феи на карандашах, палочках от мороженого, шурупах, щепках, спичках, детальках от конструктора, заколках, гвоздях, зубочистках, ватных и барабанных палочках. Янка видела, как какая-то фея, кажется, фея блеска полированной мебели, не найдя ничего подходящего, плюнула, свернула в трубочку клочок бумажки, прыгнула на неё, и понеслась, с места заложив крутой вираж.
Если честно, то летали на мусоре. Никаких волшебных мётел. Ну, да, они же феи, а не ведьмы.
Главное правило:
Фей дверного звонка как-то уселся на маленький резиновый мячик, и тут же кувыркнулся вниз головой. Так и летел, делая вид, что всё в порядке. Один из кухонных феев завёл моду летать на спагетти. Его предупреждали: хрупкое, сломается, упадёшь. Не сломалось. Но однажды он второпях схватил варёную спагеттину, которая немедленно вокруг него обмоталась, и он рухнул в мусорное ведро. Над ним так смеялись, что он перевёлся из кухни в ванную, и отвечал там за жёлтого резинового утёнка. Печальный конец карьеры.
На летательном предмете вовсе не обязательно сидеть верхом, это значения не имеет. Можно стоять, как Степан. Главный фей игрушечной мебели летал, лёжа на диване из кукольной гостиной. Все бы так летали, но где взять столько диванов.
Ну и последнее: феям позволялось использовать только потерянное или выброшенное большими. Именно поэтому используемые для полёта вещи часто выдавали род занятий летуна. Кто первый подберёт выброшенную зубную щётку, если не зубная фея? А кто возьмёт ватную палочку, если не фея чистых ушей?
Кстати, все подозревали, что к потере дивана фей игрушечной мебели имел прямое отношение, но доказать ничего не могли.
Янка летела на зубной щётке в бар «Под каблуком», расположенный в полочке для обуви. Торопиться было некуда, но к крыльям она пока не привыкла, и лучше себя чувствовала в воздухе, когда есть во что вцепиться руками.
Большие улеглись спать, послушно почистив зубы, и Янку ждала вечеринка по случаю первого рабочего дня.
Применять волшебную палочку не пришлось. Вечером она подлетела по очереди к каждому члену семьи и помелькала в экспериментальных целях перед глазами. Внимательно в эти глаза заглядывая. Зрачки всех больших дёргались в её сторону, но тут же возвращались к тому предмету, на который в этот момент смотрели. Они действительно её видели, и действительно не хотели замечать, как феи и рассказывали.
В качестве контрольного выстрела она проорала «Зубы!» им в уши, за что заслужила укоризненный взгляд феи засыпания и демонстрацию кулака главной феи сна.
Мужчина почистил зубы через пять минут после её фейского действа, женщина – через пятнадцать, девочка через десять, мальчик через двадцать. Янка пока не поняла: это у них такая скорость реакции, или просто в семье такой порядок. И пообещала себе как-нибудь оставить их в покое и посмотреть: почистят они зубы без неё, или нет. Ей почему-то казалось, что взрослые точно почистят, про детей не была уверена.
В ванной комнате она вслух считала, сколько раз они проводят щёткой по зубам. Мальчик попытался мазнуть щёткой пару раз и выплюнуть пасту, но, будто услышав её: «Восемь!
Янка была довольна результатами. Она немного побаивалась, что большие чистить зубы откажутся, и её переведут в феи унитазного ёршика. Она так и не пришла к окончательному выводу: снится ей всё, или взаправду происходит, но и сон может быть разной степени приятности.
Человеческая квартира, а с ней и фейский город, освещались несколькими ночниками, которые большие включали на ночь в каждой комнате, надо думать, не без влияния фея ночного освещения. Получалось симпатично и даже романтично.
Янка подлетела к полочке для обуви, соскочила со щётки раньше, чем та остановилась, и дала ей долететь до какого-то подобия парковки. И довольно улыбнулась. Она видела такой трюк днём в исполнении незнакомого фея, кажется, книжных закладок, но решилась попробовать только сейчас, когда никто не видел. И очень обрадовалась, что у неё получилось с первого раза.
У полочки уже стояли, прислонённые к плинтусу: чайная ложка, фломастер, игрушечный разводной ключ (это Машка), стебель сельдерея с коричневыми пятнами (очень похоже на транспорт Фёдора), кусочек проволоки, винная пробка, гвоздь, игрушечный автомат, зажигалка и прочие летательные предметы. Скрепки не видно, но Степан часто менял средства передвижения. Вот этот зонтик для коктейля вполне мог быть его.
Янка взялась за дверную ручку, сделанную из бусинки.
Её кто-то окликнул.
– Яна?
– Да? – обернулась она, чуть вздрогнув.
Пожилой фей с длинными седыми волосами, в яркой вязаной шапочке и сером плаще приветливо ей улыбался.
– Не могла бы ты уделить мне пару минут?
– А вы, собственно, кто? – Янка сделала шаг назад. – И откуда вы меня знаете?
Разговаривать с незнакомыми людьми на улице не следует, разумеется. Но это и не человек, и не улица. Янка посмотрела вокруг. Кроме них, в прихожей никого. Из бара слышался басовый ритм, скорее через ноги, чем через уши. Внешность фея не вызывала желания схватить зубную щётку и унестись. Добрые глаза, добрая улыбка. Немножко что-то с ними не рифмуется в лице. А, под глазами тёмные круги. Устаёт, наверное, вон как сутулится.
– Я? – улыбка стала шире. – Ты не знаешь? Ах, ну да, ты просто не успела… Я секретарь королевы. И советник. И тебя я знаю именно поэтому. Это моя работа. – Фей добавил ещё чуть-чуть улыбки и протянул руку. – Марк. Будем знакомы.
Дверь бара распахнулась, выпуская фею и фея. Они дошли до стоянки, взяли чайную ложку и пробку от вина, поцеловались и унеслись друг за другом в сторону кухни.
Янка и Марк проводили их взглядами. Марк так и держал протянутую для рукопожатия ладонь. Пока дверь была открыта, изнутри донеслось нестройное пение: