Зверь на Юге пробудился

Яр Елена

Хорошо, что он так и не пригодился.

Старый враг лучше непроверенного друга

Полуночный встретил прохладой. Обычно Эррин была бы не особо довольна этому изменению, потому что любила ровный и тёплый климат Центрального. Но прохлада означала новый шаг на пути к цели, и поэтому настроение поднялось довольно высоко.

Но просто наслаждаться гостеприимством соседнего Слоя было некогда. Магистры были правы: без соответствующего разрешения никто двери Древней тюрьмы для неё не откроет. А подобную бумагу получить было нереально. Так что нужно было идти другим путём.

И он подразумевал поиск одного старого знакомого.

Это был уже третий по счёту трактир, и она надеялась, что на сей раз удача ей улыбнётся. Помещение было людным, тёплым и полным разнообразных запахов. Для ловли той рыбки, что ей была нужна, приходилось быть осторожной. Профукать такой шанс ей бы не хотелось — слишком многое было на кону.

Эррин заняла столик в углу недалеко от входа. С точки зрения наблюдения за происходящим внутри трактира это была не лучшая позиция. Зато отсюда отрезать пути побега будет намного проще. Она уже закинула удочку через хозяина заведения и теперь ждала поклёвку. Люди разной степени плутоватости приходили и уходили, а тот, кого ждала Эррин, все не появлялся. Она уже почти расстроилась, готовая признать, что и это заведение оказалось пустышкой, как вдруг все изменилось.

Сердце чуть не выскочило из груди, когда она заметила знакомый силуэт. Из-под капюшона смотреть было неудобно, но ей не хотелось быть обнаруженной раньше времени.

Ловкач Тортон получил информацию от работающего за стойкой дородного мужчины и повернулся в сторону Эррин. Если он узнает её раньше времени, то может успеть сбежать. В таком людном месте бросать парализатор было бы не очень умно. Это в Центральном было просто обосновать свои действия законодательной необходимостью, там люди склонны следовать правилам. Но здесь, в Полуночном, жители уважают свободу выбора и проповедуют уважение к чужим ценностям. С них станется вломить самой Эррин, если покусится на одного из них.

Так что действовать следовало тоньше.

Неприметный, но очень дорогой плащ скрывал её лицо и фигуру. И особенно огненные волосы, способные выдать её издалека. Богатенькая путешественница в поисках запретных наслаждений — вот какой образ она хотела создать. Она сомневалась, что это сработает и Ловкач не заподозрит подвох. Но вот он сделал несколько расслабленных и нагловатых шага по направлению к ней, а не бежал прочь, и руки задрожали в предвкушении.

И все же хлеб свой он ел не зря. Не дойдя всего лишь пары метров, он словно наткнулся на стену. Что сработало, сказать сложно: то ли его врождённая чуйка, то ли просто осторожность опытного дельца. Он притормозил своё движение. И Эррин подняла к нему лицо, позволяя рассмотреть глаза.

— Ты не производила впечатление мстительной особы, — Ловкач старался казаться расслабленным, но напряжённые плечи и взгляд, ищущий пути побега его выдавали.

— А ты производил впечатление дельца, у которого есть принципы. Выходит, мы оба ошиблись.

— Что ты хочешь? Убить меня?

— Я пришла не за этим.

Секунда размышления — и вот он скользнул на стул за её столиком. Откинулся на спинку и с внимательным прищуром стал её разглядывать. Эррин

не стала ему в этом мешать.

— Отправить за вами наёмников было ошибкой, а ошибки я умею признавать. Ты хочешь моих извинений?

— Извинения оставь своим шлюхам. Считай, что я открыла тебе кредит доверия и ты его обманул. И поэтому я сейчас решаю, как быть дальше. Друзьями мы не будем, но и такой враг, как я, тебе тоже не нужен.

— В самом деле? — Он с иронией поглядел на девушку.

— Я не буду ничего тебе доказывать или демонстрировать свою возросшую магическую мощь. Но ты же умный парень, Ловкач, посмотри мне в глаза. Что ты там видишь?

Тортон и правда был умным, поэтому прочел в её взгляде всё, что нужно.

— Хорошо, будем считать, за мной должок, красотка. Что ты хочешь?

Когда Эррин озвучила просьбу, Ловкач присвистнул.

— Настолько крепко я точно не задолжал.

— Так это проценты, Ловкач. Времени прошло много — вот они и выросли.

Он растянул губы в улыбке:

— Ты восхищаешь меня, Эррин Притор. Правда. Обожаю умных, красивых и талантливых девушек. Даже если они опасны. Так еще интереснее. Пожалуй, я бы рискнул пустить тебя в свою постель…

— Не нарывайся, Тортон.

— Всё-всё. — Он поднял руки, словно сдаваясь. — Больше не буду. Но мне очень любопытно, зачем тебе это? Считай твой честный ответ моей небольшой блажью. И тяжёлым камнем на чаше весов. Ответишь — я найду тебе то, что ты хочешь.

— Завтра. — Эррин дёрнула бровью.

— Это будет непросто, но ради твоих прекрасных глаз я это сделаю. Итак?…

— Я планирую подорвать основы Мира Оси. Для этого отправляюсь на Север

— Никаких полумер, да, красотка? — В глазах Тортона заблестело не только понимание, но и восхищение. — Воровать, так королеву?

— Это промежуточный план, Ловкач. Воспользуйся фантазией, представь, что я запланировала дальше. И крепко подумай: уверен ли ты, что обмануть меня — удачная идея.

— А ты сильно изменилась. — На мгновение маска ироничного шалопая треснула, явив умного и хитрого мужчину. — Пожалуй, я и правда не хотел бы иметь такого врага.

Эррин промолчала, и он продолжил:

— Я редко кому это предлагаю, но тебе — рискну. Давай обменяемся взаимным обещанием. Одна услуга без ограничения — на точно такую же взамен. Не сейчас, потом. Жизнь длинная и интересная. Если тебе понадобится что-то от меня, я расшибусь в лепёшку, но сделаю. Без вопросов и отговорок. Поверь, я умею быть по-настоящему полезным. Но и взамен я попрошу такую же услугу от тебя.

Эррин осознала, что только что вышла на новый уровень. Это не сделка выпускницы Академии и сутенёра. Это взаимовыгодное предложение, которое сделал один из глав теневого мира Полуночного той, кем Эррин предстоит стать. Не похоже, что Ловкач сомневался в своих инвестициях. И это неожиданно вселило в неё мощную дозу уверенности в собственных силах.

Возможно, когда-то она пожалеет об этом решении, но сейчас оно ощущалось, как единственно возможное и правильное.

— Я согласна.

Она протянула руку через стол к мужчине, и он крепко её пожал.