Звезда, которая никогда не заходит
Шрифт:
Идя прямым курсом на столицу, «Неизбежное, скорое и окончательное возвращение Призрака» открыл огонь из орудий главного калибра. На палубе стало светло, словно днем, когда вспышка первого залпа разорвала темноту, и весь километровый корпус линейного авианосца содрогнулся. Пятиствольные скорострельные орудия начали выпускать двадцатидюймовые активно-реактивные снаряды, разгоняющиеся до гиперзвуковых скоростей и способные долететь до своей цели меньше чем за две минуты. «Призрак» превратился в ревущий вулкан, зарево которого было видно даже на побережье. В эти же секунды «Неотвратимое возмездие» выпустил одну за другой десять гиперзвуковых противокорабельных ракет, которые, летя лишь в нескольких метрах над водой, устремились к берегу.
...
До берега оставалось около двенадцати километров, когда
– Цель опознана, – сказала Хильда. Яхта сына диктатора, он в списке Трибунала. Открываю огонь.
Многоствольная пушка в носу штурмовика ожила и ливень урановых снарядов, способных пробивать танковую броню навылет, обрушился на яхту. Правый борт провалился внутрь кусками разорванного и скомканного, словно бумага, металла, снаряды прошли сквозь внутренности судна, кроша их на части и вырывая куски из противоположного борта. Линия огня поднялась, части палубы взлетели вверх, от надстройки, словно сметенной чудовищным ураганом, за доли секунды остались лишь искореженные, бесформенные обломки. Все было кончено и вскоре звено «Валькирий» с грохотом пронеслось над исчезающими в ревущих волнах остатками металлических конструкций, в которых с трудом можно было узнать разорванный пополам корпус яхты.
– Ну вот, еще одна звездочка, – довольно промурлыкала Хильда, имевшая привычку отмечать уничтожение целей, рисуя красные звезды на подставке рукояти управления, которых накопилось уже не меньше десятка.
...
Столица жила своей обычной жизнью. Рабочий день, пусть и длинный, для служащих закончился, и здания министерств и банков почти пустовали, за исключением наемников из частных компаний, охранявших от непрошеных гостей секреты своих хозяев.
На открытой террасе пентхауса, расположенного на крыше одного из высочайших небоскребов, где разместились штаб-квартиры нескольких крупнейших корпораций и банков, сидели двое. Один из них внезапно увидел странную вспышку и около края крыши, закрыв огни соседних зданий, возникла черная, даже на фоне ночного неба, тень.
– Кто вы такой и что вам нужно? – грубо спросил один из сидящих, и в то же самое время второй издал какой-то нечленораздельный звук, увидев сверкающую двойную спираль на груди аватара. Отблеск одного из огней ночного города упал на правый наплечник аватара и осветил нанесенный на него символ – черный меч и щит с рубиновой пятиконечной звездой.
– Я – Несущий бурю, если вам интересен мой титул. Но я думаю, для общения с вами сейчас больше подойдет другое имя. Для вас я – Смерть.
Рука одного из сидящих нырнула под крышку стола, второй же явно оцепенел от ужаса.
– Подождите, – сказал первый, – кто хочет нашей смерти? Возможно, мы сможем договориться.
– Верховный Трибунал Core. Нам не о чем договариваться. Вам нечего нам предложить.
Выбросив руку с пистолетом из-под стола, первый нажал на спусковой крючок. Он стрелял снова и снова, пока не опустел магазин, но Несущий бурю лишь мрачно рассмеялся, не двинувшись с места и даже не подняв руку с автоматом. Свинец брызгами разлетелся от груди аватара, не в силах даже оставить следов на броне.
– Во-первых, с таким оружием вы ничего не сможете сделать, а во-вторых, это нисколько не поможет вам ни убить меня, ни уйти от возмездия. Один из вас однажды сумел сбежать, но теперь у вас нет ни малейшего шанса. Прощайте, господа, – последнее слово Несущий бурю произнес с бесконечным сарказмом.
В обычные ночные звуки большого города ворвался невероятный по силе удар грома – две ракеты-снаряда, запущенные с «Призрака», наконец нашли свою цель. Они ударили небоскреб на уровне двадцатого этажа, чуть ниже середины, и здание содрогнулось от мощнейшего взрыва. Мгновение спустя искореженные и частично перебитые несущие конструкции не выдержали, и вся верхняя часть небоскреба начала сначала медленно, а затем все с большей скоростью оседать вниз. Несущий бурю заблаговременно включил ракетный двигатель и, когда двое его противников с искаженными от ужаса лицами полетели вниз вместе с рушащимся пентхаузом, аватар остался все в том же месте,
...
Небольшой полуостров в полутора десятках километров от жилых окраин столицы имел разреженную и невысокую – два-три этажа – но чрезвычайно роскошную застройку. Подходы с моря патрулировались двумя небольшими сторожевыми кораблями частных охранных фирм, а узкий перешеек, соединявший полуостров с материком, был перекрыт внушительной стеной с колючей проволокой поверху и несколькими вышками с установленными на них пулеметами. Единственным путем, ведущим на полуостров с материка, было великолепное шоссе, проходящее через широкие ворота в стене с оборудованным рядом пропускным пунктом, охрана которого разрешала проезд лишь владельцам находящихся на полуострове особняков или их гостям. Здесь была даже одна небольшая установка ПВО – но она не была рассчитана на поражение целей, скорость которых в несколько раз превышала звуковую.
...
Компания людей, собравшихся в гостиной одной из самых великолепных вилл, принадлежавшей владельцу второго по величине банка страны и всех, за исключением одного, телевизионных каналов, с одной стороны, была вполне довольна нынешней ситуацией, но с другой – на лицах нет-нет, да и мелькала озабоченность. Казалось, все складывалось как нельзя лучше. Все недавние попытки протеста были полностью подавлены. Участники последней забастовки были поголовно уволены, а ее организаторы бесследно исчезли. Устраивать митинги и демонстрации больше никто не решался – охранники частных компаний открывали огонь без колебаний, ведь им хорошо платили. Но в то же самое время в воздухе над столицей повисло странное, незримое, не поддающее описанию, но, тем не менее совершенно явственное ощущение тревоги.
Сегодня в гостях у магната оказался ведущий нескольких пропагандистских телепередач про Core, рассказывавших об «ужасах» жизни при новом «режиме», последняя из которых явно пришлась миллиардеру по нраву. Она повествовала о тяжкой доле политических заключенных в Core (под таковыми обычно подразумевались нарушители Второго Принципа – для настоящих врагов, нарушивших Нулевой Принцип, в Core существовала лишь одна мера наказания – высшая). По сценарию двое «героев» были осуждены за свои взгляды (один из них нарушил Второй Принцип, будучи принципиальным вором и тунеядцем и, хотя он и выступал с требованиями реставрации капитализма, в нарушении Нулевого принципа его не обвинили из-за недостаточной публичности его высказываний, а второй вообще попал в трудовой лагерь за хулиганство) и теперь были вынуждены валить лес в тундре (ведущий всегда предпочитал курорты в тропиках, никогда не бывал в тундре и тайге и понятия не имел, чем они отличаются, описание лесоповала позаимствовал из какой-то сомнительной книжонки второй половины XX века, которая сама по себе была компиляцией немецкой пропаганды времен Второй мировой, заодно умудрившись перепутать Колыму с Кольским полуостровом, а о механизации, имевшейся в Core даже в трудовых лагерях, он не имел ни малейшего представления).
Шторы в гостиной были плотно задернуты, ярко горели роскошные люстры и никто не заметил встающее на горизонте огненное зарево. Сейчас сочинитель, услужливо согнувшись перед хозяином, выпрашивал задаток на создание очередной серии, которая должна была повествовать о «невинно замученном» талантливом предпринимателе (талант которого заключался в том, что во время последнего кризиса перед Битвой Битв он наладил производство дешевых поддельных лекарств, приведших к смерти ничего не подозревавших людей, за что после Битвы Верховный Трибунал Core отправил его прямиком на виселицу). Он поделился и идеей следующей серии, об ужасах подвалов под Дворцом Советов, но этот сценарий был отвергнут (придуманные ужасы имели все тот же древний источник, а реальное содержание подвалов, которое привело бы в восторг многих энтузиастов компьютерной техники, для банкира было жутким по-настоящему – настолько, что тот поспешил вытеснить его из своего сознания).