Звезда над рекой

Гитович Александр Ильич

1962

Гроза

Монолог

«Всю ночь грома мои гремели И справедливый длился бой — А ты проспал его в постели, И мы не встретились с тобой. Теперь иная правит сила, Теперь сияет солнца свет — Я добровольно уступила Ему плоды своих побед. Лепечут птицы — те, что спали Иль трепетали до утра, И голоски их зазвучали, Как не могли звучать вчера. Нет, не пришла к поэтам мудрость Гроза

и Солнце — мы равны, Как день и вечер, ночь и утро, Чередоваться мы должны. Зари сияющей предтеча — Моею начата слезой…» Гармония противоречий Приходит только за грозой.

1962

Из цикла «ПИКАССО»

Пикассо

Когда мне было восемнадцать лет И я увидел мир его полотен — С тех пор в искусстве я не беззаботен И душу мне пронзает жесткий свет. И я гляжу, как мальчик, вновь и вновь На этих красок и раздумий пятна — И половина их мне непонятна, Как непонятна старая любовь. Но и тогда, обрушив на меня Своих могучих замыслов лавину, Он разве знал, что я наполовину Их не пойму до нынешнего дня? Так вот, когда одну из половин — Я это знаю — создал добрый гений, Каков же будет смысл моих суждений О той, второй? Что я решу один? Нет, я не варвар! Я не посягну На то, что мне пока еще неясно, — И если половина мне прекрасна, Пусть буду я и у второй в плену.

1961

Девочка на шаре

Не тогда ли в музее — навеки и сразу, В зимний полдень морозный и синий, Нас пронзило отцовское мужество красок, Материнская сдержанность линий. Не тогда ль нас твое полотно полонило— Благодарных за каждую малость: Мы видали, как вечная женственность мира Из мужского ребра создавалась. Но не думали мы про библейские ребра, Просто нас — до плиты до могильной — Научил ты, что сила становится доброй И что нежность становится сильной.

1961

«А тот, кто в искусстве своем постоянен…»

А тот, Кто в искусстве своем постоянен, Кто дерзок в раздумьях И ереси прочей, — Его никогда Не боялся крестьянин, Его никогда Не боялся рабочий. Боялись его Короли и вельможи, Боялись попы, Затвердившие святцы. И если подумать, То — господи боже! Его кое-где И поныне боятся.

1961

Матадор

Нет времени, чтоб жить обидой И обсуждать житье-бытье. Вся жизнь его была корридой, Весь мир — свидетелем ее. Честолюбивое изгнанье Не прерывало вечный бой Под солнцем трех его Испаний И той — единственной одной. И сквозь слепящее

столетье Он на быка глядит в упор — Никем и никогда на свете Не побежденный матадор.

1961

Из цикла «РЕШЕНИЯ»

Клеветникам

Сыны фантастической фальши С помесячной вашей зарплатой, Какой из меня шифровальщик? Какой из меня соглядатай? Уж если хотите — я атом Той самой Советской державы: Я был и остался солдатом Ее Вдохновенья и Славы. Вы — сыщики — знали об этом, Что, горькое горе изведав, Я был и остался поэтом, Когда истребляли поэтов. В бессмысленной вашей работе, Лишенной малейшего чувства, Кого и куда вы зовете, Внебрачные дети искусства? Людей моего поколенья, Когда мы детьми еще были, Незримо воспитывал Ленин, И мы этих лет не забыли. Я слушаю песню чужую, — Ни слова я в ней не приемлю, И старые кости сложу я В мою материнскую землю.

1962

Из цикла «В ЗЕМЛЯНКАХ»

Пиры в Армении

С. Кара-Демуру

«Ни печки жар, ни шутки балагура…»

…Храбрый увидит, как течет Занги

и день встает над могилой врага.

С. Вартаньян

Ни печки жар, ни шутки балагура Нас не спасут от скуки зимних вьюг. Деревья за окном стоят понуро, И человеку хочется на юг, Чтобы сказать: «Конец зиме, каюк» — И — да простит мне, грешному, цензура — Отрыть на родине Кара-Демура Давно закопанный вина бурдюк. — Он в Эриване ждет, — сказал мне друг, — И мы его, не выпустив из рук, Допьем до дна: губа у нас не дура, А выпьешь да оглянешься вокруг — И счастлив будешь убедиться вдруг, Что это жизнь, а не литература.

«Зима — она похожа на войну…»

Зима — она похожа на войну, Бывает грустно без вина зимою. И если это ставят мне в вину, Пожалуйста — ее сейчас я смою Не только откровенностью прямою, Признаньем слабости моей к вину, Но и самим вином. Как в старину, Мы склонны трезвость сравнивать с тюрьмою. Во-первых, это правда. Во-вторых — Не спорьте с нами: в блиндажах сырых Мы породнились — брат стоит за брата. А в Эривань поехать кто не рад? Там, если не взойдем на Арарат, То хоть сойдем в подвалы «Арарата».

«Не крупные ошибки я кляну…»

Не крупные ошибки я кляну, А мелкий день, что зря на свете прожит, Когда бывал я у молвы в плену И думал, что злословие поможет. Ночь Зангезура сердце мне тревожит. Торжественного света пелену Раскинет Млечный Путь — во всю длину — И до рассвета не сиять не сможет. Да будет так, как я того хочу: И друг ударит друга по плечу, И свет звезды пронзит стекло стакана, И старый Грин сойдет на братский пир И скажет нам, что изменился мир, Что Зангезур получше Зурбагана.