Звезда по имени Галь. Заповедная зона
Шрифт:
— Счастливая семейка, — дрожащим голосом сказала Айрис. — Проводим лето в тихом домике у моря, чтобы папочка без помех писал статьи о технике, а мамочка успокаивала нервы... Телефона нет, до кино сто лет добираться, а теперь еще крыша улетела. Джек... Что это в нас попало?
— Одна из тех самых штук, про которые ты не желаешь слушать, — язвительно ответил Джек. — Ты же их не признаешь, потому что они нас никак не касаются. Припоминаешь?
— Это про нее говорили по радио?
— Возможно. Давай-ка выберемся отсюда. Пожалуй, дом еще рухнет
— И-нас-у-бьет! — пропела Молли.
— Замолчи, Молли! Айрис, я пойду погляжу, что к чему. А ты бы присмотрела место, где можно поставить палатку.., если только я ее отыщу... Тише, Молли!
— А я молчу. Мя-а-у!
— Разве это не ты мяукаешь?
— Не я, пап, честно!
— Как будто кошку придавило, — сказала Айрис. — Только откуда тут взяться кошке? Они умные, они сюда не полезут.
Уу-ууа-ау!
— Ну и воет, прямо жуть берет!
— Джек, это не кошка...
— Мммм-ау, ммммм.., ммм.
— Не знаю, что там за зверь, но уж, наверно, не очень большой, если он так мяукает, — сказал Джек. — И совершенно нечего трусить.
Он сжал локоть Айрис, потом осторожно перешагнул через груду обломков и начал всматриваться. Молли полезла туда же.
Вой больше не повторялся, и за пять минут они ни до чего не доискались. Джек вернулся к жене, она шарила среди обломков и мусора в гостиной, бесцельно поднимала и расставляла опрокинутые стулья.
— Я ничего не нашел...
— Ух!!!
— Молли! Что такое?
Молли копошилась в кустах у самого дома.
— Ой.., ой, пап, иди скорей!
Это прозвучало так, что отец стремглав выбежал наружу. Молли стояла вся вытянувшись в струнку и старалась запихнуть себе в рот оба кулака разом. А у ее ног лежал на земле человек с кожей серебристо-серого цвета; рука у него была сломана, он поглядел на Джека и замяукал.
«...Военно-морское министерство дало отбой тревоги. Пилот почтового самолета сообщил, что неизвестный предмет скрылся в зените. В последний раз его заметили в восемнадцати милях восточнее Норманди-Бич, штат Нью-Джерси. По сообщениям из этого района, он летел очень медленно, издавая громкий свистящий звук. Хотя несколько раз неизвестный предмет снижался до каких-нибудь четырех-пяти футов над землей, по имеющимся сведениям, никакого ущерба он не причинил. Расследование продолжа...».
— Надо же, — фыркнула Айрис, выключая транзистор. — Это называется «никакого ущерба».
— Угу. И раз никто не видел, как эта штука ударила в наш дом, значит, никакие расследователи сюда не явятся. Так что смело можешь удалиться в палатку и залечь, никто не пристанет к тебе с вопросами.
— Ложиться спать? Ты с ума сошел, спать в тоненькой палатке, когда тут валяется это чудовище и мяукает?
— Ну, что ты, мам! Он больной. Он никого не тронет. Они сидели у веселого костра, который разожгли дранкой с крыши. Джек без особого труда поставил палатку. Серебристо-серый человек дремал, растянувшись поодаль в тени, и порой тихонько стонал.
— Обожаю, когда ты болтаешь глупости, лапочка, — усмехнулся Джек, глядя на Айрис. — До чего ловко ты ему вправила руку, любо-дорого было смотреть. Пока ты с ним нянчилась, ты вовсе не думала, что он чудовище.
— Вот как? Может быть, чудовище — не то слово. Знаешь, Джек, у него в предплечье только одна кость.
— Что? Чепуха, дружок. Наука такого не допускает. Тут нужно гибкое сочленение, иначе кисть не будет подвижной.
— Кисть у него подвижная.
— Посмотрим, — пробормотал Джек, взял фонарик и направился к распростертой на земле долговязой фигуре.
В луче фонаря мигали серебристо-серые глаза. Какие-то они были странные. Джек посветил фонарем поближе. В луче зрачки были не черными, а темно-коричневыми. И очень узкими — просто еле заметные щелочки, сдавленные с боков точно у кошки. Джек перевел дух. Потом осветил тело лежащего. Надето на него было что-то вроде широченного купального халата, ярко-синее, с желтым поясом. У пояса — пряжка: но виду словно две пластинки желтого металла лежат рядом, совершенно непонятно, как они скреплены. Просто держатся вместе — и все. Когда они нашли этого человека и он сразу лишился чувств, Джеку пришлось пустить в ход всю свою силу, чтобы разделить эти пластинки.
— Айрис!
Она поднялась и подошла.
— Не мешай бедняге, пускай спит.
— Айрис, какого цвета был его балахон?
— Красный с.., да он синий!
— Теперь синий. Айрис, что за чертовщина такая на нас свалилась?
— Не знаю.., не знаю. Какой-то несчастный сбежал из приюта для.., для...
— Для кого?
— Я почем знаю? — огрызнулась Айрис. — Наверно, если вот такие родятся, их куда-нибудь отдают.
— Люди такими не родятся. Айрис, он не урод. Просто совсем другой.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Сама не знаю почему, но понимаю. Только вот что я тебе скажу... — она запнулась и молчала так долго, что Джек в недоумении обернулся. Айрис медленно докончила:
— Он такой странный, такой безобразный, я должна бы его бояться, но.., я не боюсь.
— А я тоже не боюсь!
— Молли, ложись сейчас же! Молли скрылась в палатке. Серый человек замяукал.
— Чего ты, приятель?
Здоровой рукой человек потрогал стянутое лубками предплечье.
— Ему больно, — сказала Айрис, опустилась на колени подле раненого и отвела его руку от повязки.
Он не сопротивлялся, только лежал и смотрел на Айрис, щуря страдающие глаза.
— У него шесть пальцев, — сказал Джек, опустился на колени рядом с женой и осторожно взял запястье раненого. И удивленно присвистнул:
— Еще какая подвижная кисть!
— Дай ему аспирина.
— Это мысль... Постой-ка, — Джек озадаченно выпятил губу. — Думаешь, можно?
— А почему нет?
— Мы же не знаем, откуда он. Понятия не имеем, какой у него обмен веществ. Мало ли, как на него могут подействовать наши лекарства.