Звездная бирема «Аквила». Рубеж
Шрифт:
А Клейт прямо весь возликовал: запрыгал на месте, руками замахал, словно не в закрытом наглухо помещении гауптвахты на чужой биреме торчал, а дождался своего парня на свидание.
«Нападем на вигилий, пока они не догадались», — предложил дерзкий Дагон.
«Забудь. Они догадались, — огрызнулся Марк, жалея только об одном — энергоплеть в руках у пунийца. — И подняли тревогу, и вызвали подмогу. Ты готов крепко уснуть и проснуться уже у своих богов, придурок?»
Через самое большее четверть часа из помещения гауптвахты стравят весь воздух. Или заблокируют вентиляцию:
«А этот как же? — удивился Дагон, пнув стонущего от боли дознавателя. — Своим пожертвуют?»
Марк жестко ухмыльнулся. Одним человеком, тем паче особистом, пожертвуют, не моргнув глазом. И то не обязательно. Своего могут успеть откачать.
«Что же делать?» Теперь Дагон выглядел обескураженным. Тупой варвар, не способный думать о чем-то еще, кроме своей поганой шкуры!
Вопрос был восхитительно «своевременным». Особенно когда слишком поздно всё откручивать назад.
«Квириты не торгуются из-за заложников. Никогда. Мог бы раньше у меня спросить».
«Я импровизировал», — нагло солгал тот.
Импровизатор хренов! Без надежной домашней заготовки — чистое самоубийство. Вот только варвары всегда предпочитают благородству жалкое цепляние за свою ничтожную жизнь. Марк склонился над пультом, чтобы проверить одну идею. Вряд ли на биреме миниотсеки устроены иначе, чем, скажем, на триреме или квинквиреме.
«Что ты ищешь?» — насторожился Дагон.
«Подбираю код к люку технологического хода. Не мельтеши, придурок!»
Когда рядом кругами бегает до смерти перепуганный данаец, заламывая руки и проклиная тот день, когда связался с «этими психованными дикарями, которые…», задача усложняется. Марк присмотрелся, чтобы читать по губам. Ага! Значит, «кровожадными дикарями, которые только вчера выбрались из пещер и с трудом научились задницу подтирать!» Да, да, да! Все данайцы такие снобы, они не любят получать крепкий тычок в зубы, а потому быстро затыкаются.
Великий беглец всех времен тоже не особо верил в «технологический ход». И очень зря. Некоторые пилоты-стажеры из одной знаменитой фамилии бывают в юности настолько буйны нравом, что гауптвахта им становится домом родным. При таких обстоятельствах грех не изучить её устройство в мельчайших деталях.
«За одной из стенных панелей находится коридор, надо его открыть», — снизошел до пояснений Марк.
«И куда он ведет?»
«На лацийской квинквиреме — на инженерную палубу».
«А на биреме?»
Марк раздраженно дернул плечом, его великодушия никто не оценил. Как будто Дагон оставил им выбор!
«Заткнись!» Сказано же: не показывай дуракам половину работы. Задохнуться собственными выхлопами Марку вовсе не улыбалось.
«Этого, — пуниец побольнее пнул дознавателя, — мы возьмем с собой»
Дагон не отставил в покое затею с заложником и так и не выпустил из рук энергоплеть!
Наварх настолько увлеклась изучением модификаций имени Фабриции, что сигнал срочного вызова от центуриона вигилов Вителлия заметила только после того, как по палубам «Аквилы» пронесся душераздирающий рёв
— Да! — наконец-то извернувшись, рявкнула Ливия. — Что там?
— Наварх! — в голосе Вителлия звенело облегчение. — Ты в порядке?
— В полном, — заверила его женщина, соображая, как бы теперь выползти из-под «гарпаго». — Докладывай.
— Пленные варвары захватили Антония и забаррикадировались в помещении гауптвахты! — бодро отрапортовал центурион. — Прикажешь начинать штурм или сначала вступить в переговоры, наварх?
— А протоколы безопасности у нас уже отменили? — ядовито поинтересовалась Ливия, извиваясь и отталкиваясь ногами. Еще никогда прежде она так сильно не жалела, что республиканские генетики не додумались снабдить звездолетчиков присосками на лапках, вроде как у Фиделиса. Или хотя бы коготками. И хвостом. — Или ты не знаешь, что следует делать, мой Публий?
— Да, наварх, но там же Антоний…
— Антоний, Антоний… — собравшись с силами, наварх вырвалась-таки на волю и, переведя дух, пропыхтела: — Загерметизируй помещение и выкачивай оттуда воздух. Минут через пять они сами будут рады сдаться. Если там останется кто-то в сознании, конечно.
— А что насчет Антония, наварх? — настойчиво переспросил Вителлий.
— А Луций Антоний у нас живучий, если лары будут милостивы, не сдохнет. Действуй! — отключившись, Ливия буркнула себе под нос. — А если сдохнет, невелика потеря, право.
Наварх ничуть не сомневалась, что в попытке бунта пленников виноват именно психокорректор. Кто же еще? Другое дело, что прямо сейчас исправить всё она не могла чисто физически. По сигналу тревоги тяжелые створки шлюзов стыковочного узла автоматически заблокировались, и при всем желании Ливия не сумела бы сейчас выбраться. А пытаться руководить дистанционно — это только мешать Вителлию и его вигилам. Тем паче, что на мостике несет вахту Квинт Марций. Вот и пусть командует.
Аквилина на всякий случай достала из аварийного шкафчика респиратор и, поскольку от нее сейчас все равно ничего не зависело, занялась прерванным делом. Пронзительные звуки общекорабельной тревоги слегка отвлекали, конечно, но только слегка.
Заложника даже бить не пришлось. Точнее, его можно было и не бить, но Дагон не сдержался и двинул в смазливую рожу.
«Подсветит себе дорожку», — съязвил драчливый варвар. Если, конечно, Марк правильно понял кривую гримасу пунийца.
Он полз впереди, следом незадачливый дознаватель, потом Клейт, а республиканец замыкал караван беглецов. Оставалось лишь гадать, куда приведет узкий ход. Главное, чтобы не прямиком на мостик. Но им несказанно повезло. Или не повезло. Это как посмотреть.
И опять Дагон наворотил дел. Кто его просил бросаться на женщину? Кто заставлял бить её по голове?
— Ты — тупая скотина! — проорал Марк и показал сотоварищу очень непристойный жест. — Это же наварх!
«Что ты говоришь? Кто это?»