Звездная пыль калибра 5,56
Шрифт:
В начале схватки «головорезы» не могли предположить, что противник так скоро побежит. Яйцеголовые значительно превосходили легионеров в численности. Четыре к одному – так Строгов оценил расстановку сил. Оценил и тут же выдвинул на ударную позицию Воина без лица.
Виктор Легардер знал свое дело. В его руках оказались сразу две «беретты», и стрелял он из них, как истинный гений смерти – одновременно из обоих стволов, практически не глядя в прорезь прицела. Это казалось невероятным, но пули, выпущенные безликим солдатом, разили наповал. Николаю даже показалось, что это никакие не пули, а ракеты, самостоятельно наводящиеся
Когда в ангаре затих последний выстрел, Строгов прокричал:
– Все целы?!
– Почти. – Рядовой Петер Райнис настраивал боевой комбинезон на ликвидацию кровотечения из бедра.
– Райнис, остаешься на охране. Всем остальным вперед.
– Поздно! – Пери практически налетел на герметичную дверь. – Все блокировано. Теперь это можно только взорвать.
– Нангисен, давай! – Приказывая гранатометчику, Николай не раздумывал ни секунды. Наступательный порыв всегда был козырем в колоде у штурмовых групп.
Анри проделал свою работу с филигранностью настоящего ювелира. Фугасная ракета гигантской кувалдой врезала по двери. Стальную плиту вырвало из направляющих желобов и швырнуло в ярко освещенный коридор. Она так и летела, круша фонари и сплетения кабелей, пока наконец не врезалась в одну из переборок.
Приказ к атаке подавать не пришлось. Опытные бойцы сами ринулись в еще дымящийся пролом. Они понимали – каждая секунда на счету. Быть может, удастся проскочить раньше, чем…
Не удалось. Прямо на глазах у «головорезов» падали аварийные переборки. Остановить, заклинить или подпереть их не было никакой возможности. Корсиканцы вообще ничего не могли сделать. Прямо с потолка опустилась пара многоствольных автоматических пулеметов. Николай понял, что произошло, лишь когда грянула первая очередь.
Идущий перед Строговым рядовой отлетел назад, словно столкнувшись с невидимым автомобилем. Его тело содрогнулось, вмиг нашпигованное десятком смертоносных пуль. Наверняка эта же судьба ждала и Николая, если бы не Пери. Капрал прыгнул на Великого Учителя, и они вдвоем полетели в мертвую зону, которую создавало одно из ребер шпангоута.
– Сдурел, лейтенант? Куда прешь? Глаза потерял? – проревел Жорж, едва опасность отступила.
– Узнал, значит… – Николай едва перевел дыхание.
– Грех не узнать. Если кругом полная жопа, то это место как раз для тебя. – На мгновение Пери высунулся из-за стальной плиты. – И для меня тоже.
– Кто это был? – Николай проглотил горький комок. – Кто шел впереди меня?
– По-моему, Хадсон – бортинженер с «Сахая» Шеннона. Отвоевался. С такими дырками выжить невозможно.
Пальба не прекращалась ни на секунду. Патронов пулеметы не жалели. Реагируя на малейшее движение, они поливали свинцовым дождем каждого, кто смел хотя бы шелохнуться.
– Влипли! – констатировал очевидный факт Пери. – Пока эти дуры стреляют, мы здесь крепко застряли. Того и гляди, яйцеголовые опомнятся. Сейчас единственная надежда – это твой дружок… Кстати, кто это? Неужели Фогюс?
Строгов ничего не ответил. Он может говорить только за себя. Пусть Легардер раскрывает свою тайну сам. Однако кое в чем Жорж прав.
«Виктор!» – Связь была заглушена, но мысленный контакт по-прежнему позволял ощущать всех, кто находился рядом.
«Я здесь».
«Ты должен заткнуть пулеметы».
«Сложновато будет», – даже в мыслях Легардера сквозило сомнение.
«Другого
Строгов не стал ждать, что ответит солдат. Он оттолкнул Пери и, заняв его место, вплотную придвинулся к срезу переборки.
«Один… два… три… Сейчас!»
Выглянув из укрытия, Строгов, почти не целясь, дал очередь. Атака длилась лишь мгновение, однако этого хватило, чтобы автоматика взяла его на прицел. Вокруг завизжали пули, одна из которых царапнула Николая по плечу.
Вот черт! Боль затмила мозг. Строгову понадобилось целое мгновение, чтобы понять, что это не его боль.
– Виктор! – не помня себя от тревоги, закричал в пространство Великий Учитель.
«Плохо дело, лейтенант, – наполнил сознание Николая задыхающийся голос Легардера. – Я получил пулю в живот».
Как же так? Обожженный злостью, Строгов завертелся на месте. Если Виктору срочно не оказать помощь, он умрет. Пулю из живота не вытянет никакая аптечка, пусть даже суперсовременная! Их столько связывало… Они вместе столько пережили и столько сделали, что Легардер не может, не должен умереть!
Не отдавая себе отчет в том, что творит, Николай рванулся вперед. Он вскочил на ноги и прямо с бедpa открыл огонь. Стрелял, пока не опустел магазин. Лишь только когда FAMAS захлебнулся, Строгов понял, что пулеметы молчат. Их стволы безвольно свесились вниз, напоминая шеи дохлых гусей, которым только что оттяпали головы. Кто уничтожил их? Неужели он? Или, быть может, кто-нибудь другой? Это была не единственная загадка. Словно по волшебству, по всему кораблю одна за другой начали подниматься аварийные переборки.
Упав перед Легардером на колени, Строгов заглянул в клубящуюся мглу под его капюшоном. Николаю не нужно было отключать молекулярную маску. Взгляд Великого Учителя мог видеть и сквозь нее. Изо рта Виктора сочилась кровь, он тяжело дышал, покрытое потом лицо искажала гримаса боли.
– Сейчас все будет хорошо… – Николай ножом распорол мокрый от крови балахон.
Какое там, к дьяволу, хорошо! Разрывная пуля выпотрошила солдату половину желудка. С такими ранами долго не живут. Лейтенант не первый день на войне и не раз видел вот такие дырки. От них еще никто не оклемался. Все неудачники ушли в могилу, так и не добравшись до операционного стола. Но нет! Строгов не отдаст своего друга и соратника в костлявые лапы смерти! Он должен спасти Виктора. Николай чувствовал, что в состоянии сделать это. Но как? Ладно, будь что будет! Строгов наложил руки на рану. Что дальше? Он ведь не знахарь или маг, он просто человек. Нет, не человек. Нынешний Строгов – это что-то другое, то, что сотворила из аморфной живой массы вселенская энергия жизни. И теперь он часть этой энергии, ее материальное воплощение в мире живых существ. А раз так, тогда помогай, родная!
Строгов открыл свое естество для безбрежного жизненного потока. Это был транс, в котором не существовало ни его самого, ни пространства, ни времени. Одна чистая энергия. Он качал ее и щедро вкладывал в умирающее тело друга. Энергии не хватало, но Великий Учитель сыскным псом выискивал ее и, завладев найденным сокровищем, продолжал реставрировать едва теплящуюся жизнь. Николай был готов творить это чудо вечно, когда вдруг из небытия его выдернула чья-то дрожащая рука.
– Э, ты что, сдурел, лейтенант? Что творишь?!