Звездное скопление. Курс вторжения
Шрифт:
"Ларс Порсена" на наш разворот не отреагировал никак -- как пёрла квадрирема вперёд, словно пьяный носорог, так и продолжила. А едва мы вышли на дистанцию её огня, как началось: щиты сверкали и переливались под ударами четырёх гравитационных молотов этрусского корабля, изображая из себя эдакое северное сияние (в ходовой рубке обзорные экраны есть, так что всё можно как через настоящий иллюминатор наблюдать), взвизгивали под палубой гравитационные компенсаторы, наконец щиты на "Икаре" и "Дедале" полыхнули особо ярко и исчезли. Гравикомпенсаторы начали издавать пронзительный непрекращающийся визг, громкий и противный, слышимый даже через скафандр. Миг -- и носовую часть "Икара" разметало в стороны, сам флаероносец развернуло к врагу бортом и унесло куда-то в сторону, а "Дедал" и "Ларс Порсена" соединились толстой, жемчужного цвета, светящейся колонной -- это дал залп наш орбитальный лазер.
Щит этруска вспыхнул и исчез, по нему ударили ещё четыре лазерных луча, и вдруг, когда я уже готов был в восторге заорать: "Ура! Мы ломим! Гнутся шведы!" -- обзорный экран вдруг погас, а всё оборудование обесточилось.
– - Что за...
– - начал было я.
– - Корабль уничтожен неприятелем.
– - раздался из динамиков громкий мужской голос.
– - Сквозное пробитие, детонация реактора, выживших нет. Всем спасибо за участие.
Одна из стен "рубки" разъехалась в стороны, открывая выход, и народ потянулся туда, на ходу отстегивая шлемы и о чем-то переговариваясь, совершенно, при этом, не обращая внимания на меня.
А я стоял соляным столбом, опешивший, приходящий в себя, и чувствующий себя так, словно мне в душу наплевали. Надо же было так в роль вжиться -- опять забыл, что мы на шоу, опять казалось, что иду в бой по настоящему...
– - Андрей Александрович, -- прошелестел в наушниках шлема женский голос, -- Вас тоже просим пройти в тот же выход.
А знакомый голос, где-то я его уже слышал... Ника! Ну конечно же Ника -- наша куратор! Совсем ты, Андрейка, позабыл, что Большой Брат следит за тобой.
– - Пойдём, командир?
– - Ромка уже избавился от гермошлема, и смотрел теперь на меня виноватыми глазами, так, словно это он меня не уберег.
– - Пойдём.
– - я отстегнул шлем, и, держа его на сгибе локтя, пошел вслед за всеми.
У самого выхода стоял добрый доктор Ойподох -- тот самый, что лечил меня от последствий боевых стимуляторов.
– - Для покойника неплохо выглядите.
– - усмехнулся он.
– - Курсант -- кыш.
Рома вытянулся по струночке и поспешил удалиться. Мне осталось лишь проводить его удивленным взглядом.
– - И вас бы мне век не видать, док. Что это?
– - он протягивал мне большую, словно нафталиновую по размеру, таблетку.
– - Сэйв файл шоу?
– - Это рассосать и лечь спать. Пойдёмте, провожу в лазарет.
– - он кивнул в сторону, приглашая следовать по одному из ответвлений основного коридора.
– - Успокоительное?
– - я закинул таблетку в рот и пошел, куда приказано.
– - Вообще, адреналин зашкаливает, конечно, спасибо.
– - Ну и успокоительное тоже.
– - врач покосился на меня.
– - Но в основном средства для выведения из организма местной химии.
– - Простите?
– - не врубился я.
– - Вас самого никогда не удивляло, что всё происходящее кажется вам реальным, будто бы на самом деле планетой правите, словно боты -- живые, а смерти их настоящие?
– - Да постоянно!
– - ответил я.
– - Хотя раньше никогда за собой такого не... Секунду, вы что, хотите сказать что какие-то препараты в моём кабинете распыляли?
– - Ну зачем так сложно?
– - хмыкнул мой собеседник.
– - В еду добавляли. Препарат безвредный, не волнуйтесь.
– - Чудны дела твои, телевидение...
– - пробормотал я.
– - Не боитесь, что я вашу контору по судам затаскаю за использование такой фигни без моего согласия?
– - А этот препарат уже и так-то через неделю в вас никакая лаборатория бы в жизни не нашла, а после таблетки, которую я вам дал, так и вовсе к утру всё из организма выйдет.
– - Да?
– - я подумал, не выплюнуть ли мне Ойподоховский препарат, но потом решил, что не стоит. Всё равно же я судиться ни с кем не собираюсь -- так чего ерепениться?
– - Абсолютно точно, уверяю вас. Мы пришли.
– - док положил ладонь на сенсорную панель у одной из ничем не примечательных дверей, и та тут же ушла в стену, открыв моему взору обычную двухместную больничную палату.
– - Вы, кстати, не против соседей? Или хотите один побыть?
– - Это смотря что за соседи.
– - я пожал плечами.
– - Некто Пирский Дмитрий Владимирович.
– - сообщил эскулап.
– - Так что?
– - Ха! Его тоже ухлопали?!!
– - я обрадовался.
– - А подать сюда Ляпкина-Тяпкина!
Вот отчего на сердце радость? Оттого, что сделал гадость!
Привел проконсула, -- теперь уже бывшего, -- другой врач, причем буквально через пару минут. Я ещё даже из скафандра вылезти не успел.
Пока выбирались из боевых скафандров (это надеваются они легко, а выползти из этого костюмчика ой как непросто) да переодевались в свою старую одежду, поглядели по телеку и новости заодно. Галактические, разумеется -- жил мир без нас почти что год, и ещё пару часиков протянет. А что творится в скоплении до жути ж интересно было обоим -- и так по трое суток вне зоны связи были.
А дела в шоу творились... Ой, и творились же дела!!!
Ну, во-первых, по Дмитрию объявили траур в Этрурии (капитана "Филина" Сенат объявил врагом этрусского народа, а уцелевшие триумвиры -- своим личным), а по мне в Элладе. Пирскому был объявлен империй и триумф посмертно, мне решили установить памятник на Роксане -- прямо напротив пинающей Денецкого богини Ники, и такой же многоэтажный. Эскиз уже накидать успели -- стою я в боевом скафандре, со шлемом в руках, бластером и десантным ксифосом на поясе, гордо так вскинув голову, на плечах плащ от парадной униформы, а мордаунт такой одухотворённо-возвышенный, что аж плюнуть хочется. Вот когда, спрашивается, успели? Четверть часа всего, как "Амгалан" перестал глушить связь с Ветлуной (это солдаты Савватия порадели -- пирамиду связи захватили, ну и город при нём до кучи), а у них уже всё готово. Впрочем, учитывая то, что заупокойную речь по мне произносила Черикаева, ничего удивительного тут нет.