Звездолет «Иосиф Сталин»
Шрифт:
Свечками вспыхивали деревья, и сквозь стену ветвей поднявшийся горячий ветер гнал на людей плотное облако запыленного пара.
Со скоростью гоночного авто (ни с чем другим скорость никто из наблюдателей сравнить просто не мог) щупальце добралось до берега. Там, словно оно угодило в забытый с войны склад боеприпасов, вверх рванул плотный фонтан пара и грязной воды и… Все смолкло. Рев пропал. В том, что теперь можно было смело назвать тишиной, трещали, обгорая, деревья и шелестя падал с неба горячий дождь.
– Нет.
Год 1930. Июнь
Французская республика. Париж
… Она все-таки согласилась!
Согласилась, и вчерашний вечер превратился в сказку.
Конечно, это не ограничилось десятком франков, но Бог с ними, с деньгами! Мир, все-таки создан не для денег, а для удовольствий. Для встреч с девушками, для чувств, для улыбок, для танцев и для таких вот утренних минут, когда ты здоров и тебя переполняют счастливые воспоминания…
Жизнь, радуясь вместе с мсье Форитиром, послала ему улыбку Солнца. Сквозь щели ставень в комнату проникали золотые ленты солнечных лучей. Пылинки сверкали в них словно частички золотой пудры счастья. В этом золоте купалась стоящая в молочной бутылке роза. Она вчера подарила её ему.
Она – ему!
Закинув руки за голову мсье Форитир смотрел сквозь спинку кровати на все это великолепие и улыбался. Довольно глупо улыбался, конечно, как отметила какая-то сконфуженная этим часть его сознания, ну да ладно. Во-первых – никто не видит, а во-вторых – приятно. Такое случается не каждый день.
Сегодня они опять куда-нибудь пойдут. И возможно…
Распираемый энергией он отбросил одеяло и направился в ванную. Проходя мимо окна, тронул ставни, и те разошлись, впуская в комнату солнечное утро. Краем глаза поймал панораму города. За окном утро в порыве небывалой щедрости делилось с людьми солнцем и свежим воздухом. Чудесный город Париж! Старые черепичные крыши, небо, облака.
Не дойдя до ванной, он замер и шагнул обратно.
Небо, конечно, осталось на месте, но теперь его не делил надвое росчерк Эйфелевой башни.
Год 1930. Июнь
САСШ. Нью-Йорк
… Джошуа Хиккамайзер, лиловогубый безработный негр, последний день свой жизни решил провести не так, как обычно. Вместо бесплатной столовой и стояния на бирже труда он отправился к Ист-Ривер. Умирать на голодный желудок было, конечно, неприятно, но и, правду сказать, супчик из кухни «Армии Спасения» тоже не самая большая радость для желудка, решившего расстаться с жизнью, а на что-либо другое сейчас он рассчитывать не мог.
Денег у него не было, работы у него не было, да и надежды найти её – тоже. Работы не хватало даже для белых, на что в таком положении могли рассчитывать черные?
Безработица, черт её подери! Кризис!
«Совсем Бог забыл Америку» – подумал Джо.
Справа от него раскинулся Бруклин, слева –
Из-под пальцев редкими горошинами катились черные автомобили. У их хозяев были деньги и работа, и наверное они уважали себя больше чем он, но Джошуа смотрел не на них. Он смотрел в будущее, представил, как наклонится, и не в силах держаться на камне соскользнет и полетит вниз, в воду…
Не было ни страха, ни любопытства.
Он мог бы не раздумывать, а прыгнуть прямо сейчас, но к жизни его привязывал окурок сигары длинной не меньше трех дюймов. Зачем расставаться с жизнью, когда напоследок можно получить еще немного удовольствия?
Это была сигара белого неудачника. Он подобрал её вчера около трупа выбросившегося из окна биржевого игрока. Видно не хватило терпения у бедолаги докурить её до конца. То ли совесть мучила, то ли Смерть так позвала, что не смог удержаться.
И хотя Джошуа был даже вдвойне благодарен ему – и за сигару и за то, что натолкнул на мысль прийти сюда, повторять его ошибку он не хотел. Сперва докурит, а уж потом…
Он вспомнил крик прыгуна, заставивший его обернуться, звук удара – мокрый шлепок и посмотрел налево.
Там торчали небоскребы Манхеттена, скрывая за каменными стенами офисы банков и корпораций. Такие не плечом не сдвинуть, не разбить.
Откуда ни возьмись, волной накатила злоба, заставив сжать кулаки. Паразиты! Кровососы! Чертовы эксплуататоры!
Друг Гесс, Гесс Холл, объяснял ему, почему сейчас рабочим живется плохо, но Джошуа не верил ему. Даже не то что бы не верил, просто знал, что борьба за справедливость бесполезна. Слишком не равны силы.
Он выпустил плотное колечко дыма и загляделся, как ветер понес его вдоль реки. Говорят, один из миллионеров пообещал миллион долларов тому, кто сумеет пустить так вот двенадцать колец и продуть их струйкой дыма… Подумать только! За двенадцать колец – целый миллион. Денег им, паразитам, девать некуда.
Он зябко поёжился.
Конечно же, люди, которые могут позволить себе заключать такие пари и курить такие сигары как эта, никогда не проиграют тем, кто курят дешёвые сигареты и, вместо того, чтоб тренироваться пускать кольца, всю жизнь работают.
Эти белые держали жизнь за горло и диктовали условия всем остальным. Они хорошо одевались, ели в ресторанах, а на долю таких как он доставались миски «Армии Спасения».
Справиться с такими смогли бы разве что Президент или Господь Бог. Только они… Пальцам стало горячо. Вынырнувший из раздумий безработный оглядел придирчиво окурок, прикидывая, чем тот может его порадовать. Да уж ничем, пожалуй.