Звездопад. Похороны шоу-бизнеса
Шрифт:
– Все это всего-навсего шалости. Забей. Не думай об этом.
– Феликс. – Смотрела на меня Полина. – Раз так, я не желаю об этом больше слышать. Чтобы я больше никогда не видела этого! Сожги этот список, сожги немедленно… или выбрось… порви… – Слабеет ее голос… – Иначе я не знаю, что я сделаю с тобой… мы точно расстанемся… навсегда… да… расстанемся… – Она изнеможденно закрывает лицо руками.
– Конечно, дорогая. Я обещаю. Я клянусь тебе.
Кое-как встав с кресла, я подобрался к моей милой девочке и обнял ее. Почувствовав на своем теле мои руки, Полина затрепетала.
37
Я сидел в маленьком кафе «Астрахань» и допивал уже третью чашку кофе, думая о том, что Палыч, как и все мои знакомые бандиты, никогда не отличался пунктуальностью. А еще и вкусом – такое ужасное место, как «Астрахань», а также такой ужасный кофе надо было еще в Москве поискать… Ощущение было такое, будто в чашку насыпали дешевого суррогата, разбавив водой из под крана.
Не успел я придумать то, что могли добавить вместо сливок, в зал ресторана грузной походкой вошел Палыч. Двухметровый браток неловко потоптался на месте, затем увидел меня, кривовато улыбнулся и подсел.
– Здравствуй, Феликс. – Взглянул он на меня своим обычным, ничего не выражающим взглядом. – Как ты? Выздоровел?
– Нормально, Палыч. – Сказал я. – Слышал историю-то?
– Какую?
– Как я в больницу попал.
– Ну, ты мне тогда что-то рассказывал… А что случилось-то?
– Жена избила. – Едва сумел вымолвить я.
– Да ладно?! – Не поверил Палыч. – Полный пиздец!!! Как это так?!
– Как-как… Посрались мы с этой сукой основательно, а у меня приступ случился… – Я осекся, совсем не желая рассказывать Палычу про болезнь. – Ну вот, я упал, и эта мразь стала добивать меня ногами. Ни скорую не вызвала, ни охрану не позвала, стала пиздить меня по голове. Столько лет прожили, а тут, пиздец. Такое…
– Мда… – Протянул Палыч, и даже в его суровом голосе послышались нотки сочувствия. – Действительно, жестоко.
– Ну вот. – Помедлив, сказал я. – Вопрос надо как-то решать.
– И что же ты хочешь?
– Ммм… – Я смотрел ему прямо в глаза. – Для этого-то ты и здесь…
Как всегда бесстрастный взгляд собеседника упирался мне прямо в переносицу. Палыч мог решить любое дело – он был одним из тех, кто нарисовался в суровые девяностые и так не расстался со своей главной профессией. Кое-что по этой линии я и хотел ему предложить.
– Надо ее наказать. – Я нервно отпил коньяк. – Может, брата ее на время похитить, она его очень любит… Или еще что-нибудь в таком духе.
– Погоди. – Сказал Палыч. – А ты собираешься подавать на развод?
– Конечно. – Ответил я. – Но сначала, сам понимаешь, надо этой суке отомстить.
– Слушай, Феликс. – Неожиданно сменил тон Палыч. – Как у тебя со знанием законов? – И поймав мой ошарашенный взгляд, засмеялся. –
– Ну так… – Заморгал я. – Кое-что есть.
– А теперь слушай. – Сказал Палыч. – Сколько у тебя денег?
– В смысле?! – Посмотрел я на него. – Думаю, тебе хватит.
– Да не, я не про это… Я про то, сколько у тебя в глобальном смысле.
– Ну есть сбережения… – Осторожничал я.
– А конкретнее?
– Ну как… – Начал вспоминать я. – Лимона три в акциях, еще два – лейблы, десять – моя доля в компании… Дом, машина, кэш в банке… Хм, ну лимонов двадцать-двадцать пять будет… Погоди? – воскликнул я. – К чему это?
Над столиком нависло несколько секунд тишины. Палыч достал сигарету, прикурил ее и глубоко затянулся.
– Так вот. – Сказал он. – Готовься, что половина этих денег в случае развода уйдет к жене.
– Блядь… – Я смотрел ему в глаза. – Да ладно?
– Даже не пятьдесят процентов, а семьдесят-семьдесят пять, еще на ребенка полагается. Ты, что, законов не знаешь? Вы же вместе работали, наживали имущество, а если будете разводиться, придется делить. Вспомни, сколько Гафт при разводе отдал, голым остался из-за своей шалавы.
– Ебаный в рот… точно… – Я прямо-таки осел. – Так она же ни копейки в дом не принесла. Не работала никогда… Она же нищая была…
– Это ты суду объяснишь. – Усмехнулся Палыч.
– Нда…
Я даже не подозревал, что дело может принять такой оборот. Отдать этой мрази имущество? Отдать ей деньги? Отдать ей то, что я зарабатывал потом и кровью? Я спал по четыре часа в день, чтобы приумножить свое состояние хотя бы на доллар, а эта сука валялась на диване и жирела, смотря телик… Нет, нет… этого точно не будет!
– И что же ты предлагаешь? – спросил я, глядя в глаза Палыча, в которых играли дьявольские огни. – Что?
– Эх, Феликс. – Зловеще оскалился он. – Это уж ты сам решай.
– Неужели… – Задумался я. – Неужели валить ее?
– Говорю же – решай. – Улыбнулся он еще шире.
– Знаешь… – Сказал я. Время встречи подходило уже к концу. – Я подумаю…
– Ага. – Кивнул Палыч. – Особо только не затягивай. Сам понимаешь, почему… Вдруг она уже сама подала на развод.
Я суховато пожал ему руку, вышел из кафе, в полном ауте сел в машину и поехал домой.
38
Следующие дни и ночи я придумывал план казни Марины. Убрать, да, убрать – такое сладкое слово. Палыч в точности озвучил мою идею последних дней. Мне всегда хотелось избавить свою жизнь от этой суки, а теперь, когда иного выхода нет, особенно.
Я долго ворочался в кровати, придумывая наиболее изощренные способы убийства. Интересно, какой вариант лучше? Просто вальнуть толстуху и сбросить труп в Москву-реку? Нет, слишком просто, к тому же я не увижу ее мучений. Она должна была ответить мне за унижение. Отпилить ноги ножовкой и долго пытать? Фи, совершенно неэстетично. Закопать на окраине Москвы и залить могилу цементом, оставив лишь дыхательную трубку? Слишком уж в стиле плоских криминальных боевиков, да еще и рискованно.