Звезды падают вверх
Шрифт:
– Не женщина. Но надо – очень.
– Ну, я мог бы завтра узнать… – задумчиво протянул водитель. – По своим каналам…
– Я заплачу, – поспешно сказал Ваня.
– Я за информацию денег не беру, – отмахнулся шофер и добавил: – С частных лиц.
– А с кого берешь? – полюбопытствовал Кольцов.
– С организаций. Точнее – с одной организации. Газета называется.
– Ты что, журналист?
– Вроде того.
Они приближались к Кольцевой дороге – границе Москвы.
– А в какой газете работаешь? – поинтересовался Ваня.
– В «Молодежных вестях».
– О, крутая
– Наверное.
– А зовут тебя как? Может, я читал?
– Дмитрий Полуянов.
– Полуянов!.. Знаю!.. Вот здорово!.. Это ты за красным бриллиантом охотился?
– Ну, я.
– А ты правда Полуянов?
– Права показать? – усмехнулся Дима.
– Да нет, не надо… Но что ж ты на машине деньги сшибаешь? Платят мало?
– Да нет, платят мне нормально… – чуть смущенно проговорил журналист-водитель. – Понимаешь, я репортаж готовлю о «бомбилах». «Репортер меняет профессию» – знаешь?.. Рубрика такая… Ну а если попутно на пиво заработаю – почему нет?
– Счастливый, – вздохнул Иван. – Я вот этим постоянно занимаюсь…
Произнеся это, он вдруг с удивительной остротой понял: к прежней жизни – в которой были ежедневный отупляющий труд за баранкой, провинциальный тихий Азов-13 – ему больше нет возврата. Перед Иваном расстилалась новая, иная жизнь. Судьба начиналась с чистого листа. Что ждет его там, впереди? Эта мысль не тревогу вселила в него, а отчего-то – радостное возбуждение. На секунду показалось: все у него будет хорошо.
Но для этого надо найти убийц Марины. И оправдаться самому. А путь к этому, почему-то казалось Ивану, лежит через его прошлое. Через странный подмосковный объект-санаторий. Через питерского морячка Карандышева…
– А кто ты по профессии? – поинтересовался водитель.
– Был летчиком.
– О!
– Сейчас на пенсии… Вот и подрабатываю… Слушай, а ты быстро сможешь найти этого Карандышева?
– Не знаю, – проговорил Дима.
Он уже пожалел, что пообещал седоку помочь в поисках. «Бабки с него брать за информацию не хочется, – подумал он, – а бесплатно возиться – чего ради?»
Пассажир, казалось, почувствовал его колебания. Вроде бы на что-то решившись, он проговорил:
– Помоги!.. Я тебе такой материал дам – сенсацию сделаешь!
– Да? – вяло откликнулся Дима. И без энтузиазма поинтересовался: – А в чем дело?
– Долгая история.
– Я тебя за язык не тянул, – пожал плечами водила.
«Может, в самом деле рассказать ему? – подумал Иван. – В конце концов, именно это я и собирался сделать: встретиться с каким-нибудь журналистом и рассказать ему все… Правда, я думал найти газетчика потом, когда у меня появятся хоть какие-то доказательства… А если они, доказательства, никогда не появятся? Или меня посадят раньше?.. А этот журналюга – малый, кажется, неплохой… Может, именно он мне и поможет?..»
– Ты не против, если мы возьмем бутылочку, посидим где-нибудь? – решился Иван. – Я угощаю. И я тебе кое-что расскажу…
Они стояли на последнем перед Кольцевой дорогой светофоре. Уже были видны пост ГИБДД, двое скучающих гаишников и залитая мертвенным светом фонарей многоуровневая развязка на пересечении Ярославского шоссе и МКАД.
Дима искоса бросил изучающий взгляд на Кольцова. «Нет, на психа совсем не похож, – подумал он. – Может, и в самом деле какая-то сенсация? Да нет, скорей провинциальная бодяга… Полковнику квартиру дали без очереди… Или какой-нибудь прапорщик гранатами на базаре торгует… Ладно, послушаю… Будет в его рассказе хоть что-нибудь ценного, выбью с главного командировку… Юг все-таки, не Колыма… Настоящего рыбца там куплю… Раков…»
– Ладно, – решился водитель-журналист и предложил: – Поехали ко мне?
– Поехали, – сразу согласился Иван.
«Шестерка» свернула на МКАД и понеслась по пустынной Кольцевой дороге направо, на юг столицы.
За ней, не замеченный седоками, неотступно следовал «Пассат».
Глава 11
Побег
Иван Кольцов И Дима Полуянов заехали в ночной супермаркет на улице Генерала Белова. Иван поменял в обменке двадцать долларов. Купил бутылку водки «Смирновъ», сыру и салатов в пластмассовых коробочках – лососевый, селедку под шубой, традиционный «оливье». Полуянов жил неподалеку.
Бросили машину под окнами его семнадцатиэтажного дома. На Ивана давили однотипные громады домов спального микрорайона.
Иван и Дима поднялись на восьмой этаж. Квартира у Димы оказалась однокомнатная и по-холостяцки захламленная. Прошли на кухню. Сунули водочку в морозильник. Дима нарезал колбасу и сыр толстыми ломтями. Хлеб оказался слегка заплесневевший. Ну ничего страшного: и не таким продуктом им обоим в своей жизни приходилось закусывать. Очистили хлебушек от белого налета, порезали, открыли салатики. Дима достал водяру. Устроились, конечно же, на кухне.
Откупорили, разлили по первой. Чокнулись, выпили: «За знакомство!»
Ивану, не слишком привычному к выпивке, водка сразу ударила в голову. Приятное тепло разлилось по телу.
Из распахнутого окна веяло совсем не московским – чистым, теплым и ароматным воздухом. В семнадцатиэтажной громаде дома напротив горело лишь несколько бессонных окон.
Иван начал свою историю. Он решил рассказать Полуянову обо всем, что знал. Ничего не утаивать – разве что о встрече с Леной не упоминать: это его интимное, к делу не относится. А поверит ли ему журналист или не поверит – его право.
Дима своими по-журналистски умелыми вопросами время от времени направлял рассказ Кольцова в нужное русло. Иван поймал себя на мысли, что ему отчего-то оказалось очень легко делиться с Дмитрием о происшедшем. Словно нужна была ему эта исповедь.
Он старался быть последовательным. Сначала рассказал о госпитале-санатории близ подмосковной станции Первушино, в котором в восемьдесят пятом году ставили опыты над курсантами. Затем – о письме Венички, его самоубийстве. Потом перешел к тому эпизоду на дороге перед городком, когда он впервые «услышал» мысли сына подполковника Гревцева. Затем рассказал о том, как узнал о смерти жены… Голос его сорвался. Дима налил еще по рюмке. Они выпили, не чокаясь. Иван перешел к рассказу о драке в кафе в Абрикосове. Поведал даже о своем выигрыше в казино «Византия»…