Звезды под ногами

Филдинг Лиз

Выйдя на улицу, Диана поймала два-три изумленных взгляда соседей, но лишь улыбалась, здоровалась и проходила мимо. Назначила встречу в банке. Сходила в библиотеку.

Ей уже казалось, что все обошлось, когда в магазине к ней подошел репортер.

— Прекрасный загар, Диана. Хорошо отдохнули?

— Мы разве знакомы?

— Джек Хардинг. «Курьер». Полагаю, в Рамал-Хамрахе в это время года чудесно.

Как ни странно, ей совсем не хотелось убегать и прятаться. Она спокойно положила в корзину сыр, яйца, яблоки.

У кассы журналистов было уже трое.

— Собираетесь

ли вы снова встретиться с шейхом?

— Передайте мне вот ту банку с томатной пастой, — произнесла Диана.

— Вернетесь вы на работу?

— Разве вам не следует бегать за супермоделью? — спросила она, теряя терпение.

— Она в реанимации. И потом, история Золушки куда интереснее.

— Это сказка. Вы что, пойдете ко мне домой?

— А вы угостите нас кофе и расскажете о своей жизни?

— Нет, но пользу вы принести можете, — Диана указала на свои покупки, — отнесите это до машины. — И, не дожидаясь, пока кто-то из них возьмется за сумки, вышла из магазина. Лишь у машины она повернулась и одарила носильщиков улыбкой: — Благодарю вас. — Открыв дверь, поинтересовалась: — А завтра вы придете?

— А что будет завтра?

— Ничего. Газон надо подстричь, а папе из-за вашего нашествия не пришлось этим заняться.

Они рассмеялись со смущенным видом людей, застигнутых за чем-то неприличным.

— Нет? Очень жаль, но ничего более захватывающего обещать не могу. — С этими словами Диана шагнула внутрь, закрыла дверь и прислонилась к ней, дрожа всем телом. Вот тебе и «все обошлось».

Но она выживет. Репортеры сами уберутся, как только поймут, что ловить им тут нечего. Еще через неделю никто и не вспомнит, что она танцевала с шейхом на Баркли-сквер. Ну, может, кроме того, кто нагрел руки, продав старую школьную фотографию.

Пусть сказка с принцем — несбыточная мечта, зато сам принц останется незабываемым. Он дал свершиться волшебству, с ним мир вновь засверкал всеми красками. И оказалось, что мечтать разрешено. И всего можно добиться…

На следующий год у нее будет свое такси. Розовое, с искрой. Люди станут оборачиваться на него и улыбаться. И всякий раз, проезжая по Лондону, она будет благодарить Захира за то, что вытащил ее из привычной колеи, в которой она все глубже увязала.

Диана глубоко вздохнула и прошла в кухню. Поставила сумки на стол.

Кошка потерлась о ее ноги, подошла к двери и, отказываясь пользоваться специальным кошачьим выходом, требовательно мяукнула.

— Ну, ты и принцесса, — сказала Диана, с шутливым реверансом открывая дверь.

И замерла, уставившись на воплощение своей фантазии. Принц пустыни, которого она ожидала встретить, несясь в Хитроу. Настоящий белый балахон, отороченный золотом, совершенно невозможный головной убор.

— Твоя тетя Алиса любезно позволила мне пройти через ее сад, — сказал Захир, отвечая на невысказанный вопрос: «Какого черта ты здесь делаешь?»

Пожал плечами. Улыбнулся. Одними глазами.

— Тетя Алиса! — взорвалась Диана. — К чему было пробираться обходными путями, раз ты так разоделся? — Она обличающе наставила на него палец. — Где ты припарковал своего верблюда?

— Диана, мне очень неприятно тебя разочаровывать, но я приехал на такси.

— Великолепно! Водитель, должно быть, уже в красках расписывает свою поездку. Едва я избавилась от трех журналистов, проводивших меня до дома… — Схватив Захира за руку, она втащила его в кухню, захлопнула дверь и прислонилась к ней, закрыв лицо руками.

— У меня не было намерения пробираться незамеченным, но я знал только адрес тети Алисы. — Он по одной оторвал ее руки от лица, поцеловал каждую по очереди. — Наверное, мне следовало идти по улице и стучать во все двери, пока я не найду тебя…

Беспомощно махнув рукой, она смирилась. Главное ведь — не как, а почему он здесь очутился.

— Что ты тут делаешь, Захир? Только я слегка успокоилась, как ты решаешь превратить чудо девятидневной давности в событие для первой полосы.

— Мне нечего скрывать, и тебе тоже. Да, Фредди просил меня передать. — Откуда-то из складок его балахона появился кусок веревки. — Он хотел, чтобы ты посмотрела, какой рифовый узел мы завязали.

Диана взяла веревку. Узел был теплым, и, не вполне отдавая себе отчет в том, какое это может произвести впечатление, она приложила его к щеке. И внезапно вскинула на Захира глаза:

— Мы?

— Ну, мы двое.

— Но… Ты сказал, что больше не вернешься в Надиру на этой неделе.

— Ты поэтому и уехала?

— Может быть. Но и не только. Ты выслушал мою историю, а потом… Ты освободил меня. Показал, как мы все незначительны и вместе с тем велики. Многие годы я жила, ничего не ожидая. Веря, что и не стою ничего хорошего…

— Веря, что ты лягушка? — Он улыбнулся. — Ты же знала, что достаточно одного поцелуя принца…

— Нет. Настоящий смысл сказки в том, что мы все принцессы. Просто некоторые из нас утратили способность это видеть. Но ты обращался со мной как с принцессой. Дал набраться храбрости, чтобы поверить.

У двери раздался долгий звонок. Оперативно они…

— Кстати, о сказках, почему ты вернулся, Захир? Разве у тебя нет дел поважней? Типа организации своего бракосочетания?

Никто бы не сказал, что его застигли врасплох.

— В том вся прелесть нашей системы, Диана. Как только я принял решение и выбрал невесту, мне делать нечего. Пока мы разговариваем, моя мама ведет переговоры с семьей невесты, подписывает контракт.

— Поверить не могу, что слышу это от тебя. Это… отвратительно.

— Нет-нет. Уверяю тебя, женщины с радостью берут это на себя. Спорят относительно точных размеров дома, который должен быть у моей невесты в Лондоне…

— Дома?

В Лондоне?

— Женщина должна иметь свой дом. Конечно, соответствующим образом меблированный. И доход, чтобы его содержать. Машину. — Он поразмыслил немного. — Или две. — У его глаз появились крохотные морщинки — предшественники улыбки. — Содержание принцессы — вещь дорогая. — Снова раздался долгий, требовательный звонок в дверь. За ним — громкий стук. — Не хочешь открыть?