Звезды в моем сердце
Шрифт:
– О лошадях, о многом другом, – ответила Гизела. – У лорда Куэнби великолепные конюшни, мадам.
Императрица вздохнула:
– Ты не слишком словоохотлива. Что он тебе говорил? Он заметил, что ты красива? Попытался за тобой ухаживать?
Гизела почувствовала, как кровь хлынула к ее щекам.
– Я ведь выступала от вашего имени, мадам, поэтому, естественно, он решил, что я красива, – пролепетала она.
– И он сказал тебе об этом? – продолжала допытываться императрица.
– Да.
Из
– А что произошло потом? Графиня Фестетич не покидала свою комнату, болела. В доме никого больше не было?
– Никого, – еле выговорила Гизела.
Императрица нахмурилась:
– Странно, очень странно. Наверное, он решил, что, раз он в глубоком трауре по отцу, множество гостей будет неуместно. В то же время у него должны были быть причины пригласить меня одну. Не понимаю. Он дал какие-нибудь объяснения?
– Только то, что хотел поговорить с вами, – сказала Гизела.
Императрица вздохнула:
– Как неразумно я поступила, что послала тебя вместо себя. Мне казалось, что это все равно… Впрочем, не стоит говорить! Дело сделано! Бесполезно теперь сожалеть о чем-то. Хотя в своей жизни я довольно часто жалею о многом. Остается надеяться, что эта история не дойдет до ушей императора. В противном случае он будет шокирован и уязвлен.
– Не думаю, что лорд Куэнби станет вести переписку с императором, – сказала Гизела.
– Надеюсь, ты права, – ответила императрица. – Давай вместе уповать на то, что он позабудет обо мне и не станет рассказывать о моем визите своим знакомым. А теперь мне только остается попросить тебя, дитя мое, тоже позабыть об этом. Ты обещаешь стереть из памяти любые мысли о том, что произошло с тобой за последние два дня?
– Постараюсь, – сказала Гизела. Она взяла протянутую руку императрицы и опустилась на колени рядом с кушеткой. – Я была счастлива служить вам, мадам, – произнесла она. – Для меня это была большая честь. Случилось то, о чем я не смела и мечтать.
– Уверена, ты справилась со своей ролью превосходно, – мягко проговорила императрица. – И поэтому у меня есть для тебя небольшой подарок.
Она взяла со столика, стоявшего неподалеку, маленькую коробочку, обтянутую кожей. Гизела приняла ее из рук в руки, так и не поднявшись с колен. Внутри футляра, в бархатном гнездышке, лежала восьмиугольная звезда точно такой формы, как те, что императрица одолжила Гизеле на время поездки, но только выполненная в виде броши.
– О, благодарю вас, мадам! – воскликнула Гизела. – Очень красивая вещь!
– Надеюсь, она иногда напомнит обо мне, – сказала императрица.
– Я никогда не смогу забыть вас, мадам, – ответила Гизела.
Императрица наклонилась вперед и коснулась
– Ты просто прелесть, – сказала она. – Когда я вернусь в Австрию, я обязательно навещу твоего дедушку и расскажу ему о тебе, а потом я попрошу его пригласить тебя в гости, чтобы ты могла познакомиться со своими дядями и тетями и многочисленными кузенами. Уверена, мне он не откажет и с радостью примет тебя в своем доме.
– Это было бы чудесно, мадам. Вы думаете, они захотят меня видеть?
– Ну конечно, захотят, – ответила императрица. – А еще я хочу, чтобы ты встретилась с герцогом Максимилианом – моим отцом и твоим тоже, маленькая Гизела. Он стареет, но все такой же красивый, все такой же веселый и беззаботный, как и раньше. Где бы он ни был, его везде с радостью принимают; но особенно счастлив он, когда бывает в своих любимых Баварских горах – повсюду разъезжает на маленьком пони или поет песни под цитру. Я расскажу ему о тебе, и, не сомневаюсь, он захочет повидаться с тобой.
– Прошу вас, мадам, только не забудьте, – попросила Гизела.
– Не забуду, – сказала императрица. – Обещаю тебе. Но я останусь здесь еще несколько недель, а потом поеду в Вену. Пройдет какое-то время, прежде чем я смогу попасть в свой дом в Поссенхофене, так что не жди приглашения слишком быстро.
Она улыбнулась и вновь дотронулась до щеки Гизелы.
– А теперь, дитя, ты должна меня простить, если я попрошу тебя отправиться домой. Сегодня к обеду соберется несколько новых гостей, и будет неразумно, если они тебя увидят. А вдруг кто-нибудь из них потом случайно проговорится при лорде Куэнби, что в Истон Нестоне была девушка, чрезвычайно похожая на хозяйку?
– Вы хотите, чтобы я уехала прямо сейчас? – упавшим голосом спросила Гизела.
– Это было бы разумно, – подтвердила императрица. – Моя горничная поможет тебе переодеться, а о карете я уже распорядилась, она будет тебя ждать.
Императрица позвонила в стоявший рядом золотой колокольчик. Тут же раскрылась дверь, и в комнату вошла горничная.
– Помогите мисс Мазгрейв переодеться, – велела императрица. – И проследите, чтобы она обязательно поела перед дорогой. А теперь, Гизела, до свидания!
Она протянула руку, которую Гизела поцеловала, прежде чем встать с колен. А потом, совсем как ребенок, который не может справиться со своими страхами, Гизела воскликнула:
– Неужели я больше не увижу вас, мадам?
– Разумеется, увидишь, – успокоила ее императрица. – У меня есть свои планы относительно тебя, которым ты наверняка обрадуешься. Ну а пока мы с тобой предприняли очень рискованный шаг, и нам следует сейчас соблюдать осторожность. Ты понимаешь?
– Да, конечно, – согласилась Гизела.