...И в трещинах зеркальный круг
Шрифт:
2
– Приходил доктор Хейдок, – укоризненно доложила мисс Найт. – Я сказала ему, что вы отправились чаевничать к миссис Бэнтри. Он обещал заглянуть завтра.
Она помогла мисс Марпл освободиться от верхней одежды.
– А теперь, надо думать, мы устали, – побранила она мисс Марпл.
– Вы, может, и устали, – ответствовала мисс Марпл. – А я – нет.
– Устраивайтесь поуютнее у камина, – пригласила мисс Найт, как обычно не обращая на реплики хозяйки особого внимания. (То, что лопочут эти старушки, можно пропускать мимо ушей. Ублажать их – это самое
Мисс Марпл поблагодарила и сказала, что предпочитает бокальчик сухого хереса. Лицо у мисс Найт вытянулось.
– Даже не знаю, что на это скажет доктор, – недовольно заметила она, вернувшись с бокалом.
– Завтра утром обязательно его спросим, – пообещала мисс Марпл.
Наутро мисс Найт встретила доктора Хейдока в холле и стала что-то взволнованно ему нашептывать.
Пожилой доктор вошел в комнату, потирая руки – утро выдалось прохладное.
– А вот и доктор к нам пришел, – радостно сообщила мисс Найт. – Позвольте ваши перчатки, доктор?
– Ничего, и здесь будут хороши, – откликнулся Хейдок, легкомысленно бросая их на стол. – Пощипывает сегодня.
– Бокал хереса? – предложила мисс Марпл.
– Я тут слышал, вы пристрастились к спиртному. Пить в одиночку негоже.
Графин и бокалы уже стояли на маленьком столике возле мисс Марпл. Мисс Найт удалилась из комнаты.
Доктор Хейдок был старым и добрым другом. Он почти перестал практиковать, но своих давних пациентов навещал.
– Говорят, вы тут распадались, – сказал он, опустошив бокал. – Так, знаете ли, не пойдет, годы уже не те. Имейте в виду. К тому же вы отказались вызывать Сэндфорда.
Сэндфорд был напарником Хейдока.
– Эта ваша мисс Найт все равно его вызвала – и совершенно правильно сделала.
– Да ничего со мной не случилось – синяк и легкое потрясение. Доктор Сэндфорд так и сказал. Вполне могла подождать, пока вы вернетесь.
– Поймите простую вещь, дорогая моя. Я ведь не вечный. А Сэндфорд, позвольте вам доложить, куда образованнее меня. Первоклассный доктор.
– Все молодые доктора одинаковые, – высказала свою точку зрения мисс Марпл. – Померяют тебе давление и, что бы с тобой ни было, прописывают гору новых таблеток, которые теперь шлепают на конвейере. Зато какой товарный вид! Розовые, желтые, коричневые. Медицина нынче как супермаркет – все в блестящей упаковочке.
– Вот пропишу вам пиявки да слабительное из александрийского листа да разотру вас камфорным маслом, тогда будете знать.
– Это я и сама делаю, когда кашель изгоняю, – не испугалась мисс Марпл. – И очень помогает.
– Нам не нравится стареть, вот и все объяснение, – мягко произнес Хейдок. – Лично я это дело ненавижу.
– Вы рядом со мной почти мальчик, – решила подбодрить его мисс Марпл. – А меня само старение не огорчает. Скорее огорчают связанные с ним проблемы.
– Кажется, я вас понимаю.
– Совершенно нельзя побыть одной! Выбраться в одиночку на прогулку – проблема! Даже вязанье – оно всегда было для меня такой отрадой, я ведь в этом деле настоящая мастерица. А сейчас все время петли пропускаю – и часто даже не замечаю этого.
Хейдок задумчиво посмотрел на нее. Потом подмигнул:
– Всегда
– В смысле?
– Не можете вязать – для разнообразия займитесь развязыванием. Пенелопа поступала именно так.
– Боюсь, у меня с ней мало общего.
– Но ведь развязывать сложные узлы вы умеете? – Он поднялся: – Мне пора. Знаете, что бы я вам прописал? Эдакое симпатичненькое, смачненькое убийство.
– Ну, это уж вы хватили!
– А что? Впрочем, увязать по пояс совсем не обязательно. Вспомните старину Холмса. Меня всегда привлекала его методика. Увы, она отошла в прошлое. Но его самого будут помнить долго.
После ухода доктора в комнату не замедлила ворваться мисс Найт.
– Ну вот, – отметила она, – теперь мы заметно повеселели. Доктор рекомендовал тонизирующее средство?
– Он рекомендовал мне убийство – оно меня взбодрит.
– То есть хороший детективный роман?
– Нет, – ответила мисс Марпл. – Убийство настоящее.
– Господи! – воскликнула мисс Найт. – Да где же его взять, настоящее убийство? В наших тихих краях?
– Убить человека, – заметила мисс Марпл, – можно где угодно.
– Разве что в Новых Домах? – предположила мисс Найт. – Тамошние молодые пижоны наверняка ходят с ножами.
Но местом убийства, когда оно совершилось, стали не Новые Дома.
Глава 4
Миссис Бэнтри отступила на несколько шагов, оглядела себя в зеркало, чуть поправила шляпу (вообще-то шляпы она носила крайне редко), натянула хорошие кожаные перчатки, вышла из своего жилища и тщательно заперла за собой дверь. Последние дни она жила в радостном предвкушении надвигающегося события. После ее разговора с мисс Марпл прошло около трех недель. Марина Грегг с мужем прибыли в Госсингтон-Холл и более или менее там обосновались.
Днем в этом доме собирались лица, которые готовили благотворительный прием в пользу «Службы скорой помощи Святого Иоанна». Миссис Бэнтри не входила в состав организационного комитета, но получила записку от Марины Грегг с приглашением прийти на чай перед собранием. В записке упоминалась их встреча в Калифорнии, а подписана она была так: «С искренней симпатией, Марина Грегг». Текст был не отстукан на машинке, а написан от руки. Вполне естественно, миссис Бэнтри была обрадована и польщена. Как ни крути, а знаменитая кинозвезда – это знаменитая кинозвезда, а пожилые дамы, хоть и блестят на местном небосклоне, прекрасно знают, что в мире подлинных звезд они светят весьма тускло. Поэтому миссис Бэнтри напоминала сейчас ребенка, которому было уготовано нечто особенно приятное.
Миссис Бэнтри шла по подъездной дорожке, и ее проницательные глаза не пропускали ничего вокруг, отмечали все новое. Все здесь заметно посвежело и попышнело с тех пор, как дом переходил из рук в руки. «Да, – удовлетворенно пробурчала себе под нос миссис Бэнтри, – новые хозяева на ремонт не поскупились». С дорожки не был виден сад с цветочными клумбами, и этому миссис Бэнтри тоже порадовалась. В те далекие дни, когда она жила в Госсингтон-Холле, сад с цветочным бордюром был предметом ее гордости. Ах, какие у нее росли ирисы! Лучших не было во всем графстве! Да, ей есть что вспомнить, есть чем гордиться.