04.1912
Шрифт:
Джордж повесил голову и закусил губу.
— Я не знаю, — сказал он, — я не люблю разбираться в таких вещах. Моя дорога прямая и ясная. Что вы ни говорили бы, мисс Джеймс, а я считаю себя джентльменом и не буду считать им своего дворецкого даже через двадцать и через сорок лет.
— Мир изменчив, мистер Джордж, — только и сказала Мэри. — Мир изменчив. И сейчас вы говорили о внешнем. Я же говорила о внутреннем благородстве.
— Внутреннее, — Джордж резко взмахнул рукой, — должно прилагаться к внешнему, иначе как можно считать себя джентльменом! А вот простолюдину нужно постараться, чтобы доказать, что он чего-то стоит…
Мэри улыбнулась и отвела взгляд. Щёки Джорджа покрылись лихорадочным румянцем, его глаза безумно блестели, и говорил он бессвязно, спотыкаясь и теряя связи между словами.
— Возможно, мистер Джордж, в ваших словах и есть частица истины, — сказала она, — но я не могу сказать, что я полностью с вами согласна.
Джордж не стал спорить — это было для него удивительно. Он заложил руки за спину, наклонился вперёд и стремительно двинулся к концу променада. Шарлотта изумлённо посмотрела ему вслед. Хотя она часто затевала дома шуточные дискуссии и с радостью в них побеждала (поскольку все были научены мистером Флэнаганом поддаваться ей), пока Мэри и Джордж говорили, она не вставила ни словечка. Шарлотта взволнованно показала брату в спину:
— Куда это он, Мэри?
— Он скоро вернётся, — безмятежно ответила Мэри.
Поскольку Джордж был точнейшей копией мистера Флэнагана, стоило ожидать, что, едва его гнев утихнет, он придёт обратно и будет вести себя так, словно ничего особенного не произошло. Шарлотта вздохнула и посетовала совсем взрослым тоном:
— Ах, вот всегда с ними так, с этими обидчивыми мальчиками!
И она немедленно помчалась догонять Джорджа, звонко постукивая толстыми каблучками по доскам. Мэри же собралась с силами, глубоко вдохнула, выдохнула, постаралась обуздать бешеный стук сердца и неторопливо, как будто бы прогуливаясь, отправилась навстречу мистеру Эндрюсу. Шарлотта пробежала мимо него, не поздоровавшись; вероятно, это несколько огорчило конструктора: он явно ждал от Шарлотты хотя бы словечка и поник, когда она даже не посмотрела в его сторону.
— Добрый день, мистер Эндрюс, — поздоровалась Мэри. Пока у неё хватало сил и самообладания, она предпочитала наступать и задавать все необходимые вопросы самостоятельно.
Но сердце у неё билось так отчаянно и так жалко, что ей было понятно: дольше минуты-двух она не выдержит.
— Добрый день, мисс Джеймс, — приветливо улыбнулся ей конструктор, — как прошёл ваш день?
— Как обычно, я ни на что не жалуюсь, — ответила Мэри, — а как же ваш день, мистер Эндрюс? Я не ожидала встретить вас… здесь.
— По правде говоря, — живо отозвался тот, — я не намеревался совершать долгие прогулки сегодня. В мои планы входило побеседовать с капитаном и заглянуть на нижние палубы, меня интересует состояние нескольких котельных… но прежде, чем заняться этим, я хотел бы вернуть вам одну вещь, которая, кажется, важна для вас, — и он протянул Мэри её аккуратно сложенную шаль.
Мэри с трудом сглотнула. В горле у неё как будто застряла огромная пробка.
«Неужели он отказался? Но почему? Ведь это… это же его собственные вещи?»
— А-а… — нелепо протянула Мэри, — б-благодарю, мистер Эндрюс. Но разве же…
— Мистеру Уайльду было приятно такое внимание, — словно невзначай обронил конструктор, — увы, нередки такие случаи, когда пассажиры после помощи им смотрят на членов экипажа так, словно они не заслуживают даже короткой благодарности. Бесспорно, жизнь и здоровье пассажиров в руках команды, но, как мне кажется, вы понимаете, что и небольшое выражение признательности греет душу.
У Мэри дрогнули руки, и она едва удержала шаль так, чтобы та не распахнулась. При ближайшем рассмотрении она легко могла заметить, что шаль, очевидно, развернули и позже сложили заново, плотным и компактным конвертом. Внутри же шали, между её складками, виднелся край бумаги. Мэри подцепила его двумя пальцами и тут же покосилась на мистера Эндрюса. Тот дипломатично смотрел в спины бегущим Джорджу и Шарлотте и, казалось, о чём-то размышлял.
— Я не знаю, как выразить свою благодарность вам, мистер Эндрюс, — сказала Мэри, — я… мне действительно стыдно, что по моей вине вам пришлось оторваться от своих дел…
— Мне было приятно побыть вашим помощником, — пожал тот плечами, — а ваш разговор с юным мистером Флэнаганом натолкнул меня на кое-какие размышления. Прошу прощения, мисс Джеймс, но его обрывки я уловил случайно. Они заинтересовали меня, так что я прислушался.
— В этом нет ничего дурного, право, — стала открещиваться Мэри, — но вы снова начинаете мне льстить!
— Мисс Джеймс, к сожалению, вы склонны себя недооценивать: любую похвалу вы воспринимаете как ложную, — улыбнулся мистер Эндрюс, — более того, достойный разговор невозможен без хорошего собеседника.
У Мэри отлегло от сердца.
— Действительно, — уверенно сказала она и выпрямилась, — для двенадцатилетнего мальчика мистер Джордж очень умён. Мне хотелось бы, чтобы мистеру Джорджу всегда улыбалась удача, ведь у него большое будущее.
Мистер Эндрюс снова перевёл взгляд на детей. Шарлотта догнала Джорджа, и теперь они шагали бок о бок, о чём-то разговаривая.
— Если бы все наши предсказания сбывались… — начал он, но вдруг оборвал сам себя и снова обернулся к Мэри. — Что ж, полагаю, больше я не имею права вас задерживать. Был бы очень рад увидеться с вами снова.
— И я, мистер Эндрюс, — словно во сне, ответила ему Мэри.
Она не сводила взгляда с шали, пока мистер Эндрюс ещё не успел отойти далеко. Стоило же ему покинуть крытый променад, как Мэри нетерпеливо схватилась за уголки шали, стремительно развернула её и замерла. Аккуратный белый листочек опустился на доски, точно в центр солнечного пятна, и неистово заблестел на свету, рассеивая кругом себя искры.
Мэри наклонилась и дрожащей рукой подняла листочек. Она не смогла удержаться и воровато, испуганно осмотрелась, прежде чем развернула его. Шарлотта и Джордж, как завороженные, следили за плавными перемещениями облаков по просевшему небу.
— Никого, — вслух выдохнула Мэри и торопливо поднесла листок к глазам. Пальцы у неё стали мокрыми и скользкими от пота.
«Мисс Джеймс!
Благодарю за возвращенные вещи и передаю вашей сестре пожелания всего наилучшего. Надеюсь, её здоровью не был нанесен ущерб.