100 уроков лидерства А.В. Суворова для бизнеса
Шрифт:
В июле 1787 года командующий австрийской армией принц Кобург запросил у Суворова помощи. Поскольку ему угрожала 40-тысячная турецкая группировка. В распоряжении самого Кобурга имелось 18 тысяч человек. «Иду», – ответил Суворов и быстрым маршем двинул свои 7 тысяч на встречу Кобургу. За сутки суворовцы преодолели расстояние в 50 верст, заметно удивив австрийцев, а дальше началось самое интересное. Суворов под разными предлогами отказывался встречаться с Кобургом, пока не выстроил мост через Путну и не перевел часть своих войск на другой берег. Только после этого он предложил Кобургу встретиться на мосту, предварительно выслав ему диспозицию с планом атаки на турецкий лагерь.
Этот странный поступок объяснялся довольно просто: Кобург принц, а Суворов даже еще и не граф, да и генеральское звание Кобурга, если придраться, было немного выше, чем суворовское, и войск у него в два раза больше. По логике вещей общее командование совместной операцией должно было достаться Кобургу. В то же самое время Суворов знал Кобурга как человека
11
Сам Суворов на вопрос, почему он избегал военного Совета с Кобургом, отвечал так: «Нельзя было, он умный, он храбрый, да ведь он тактик, а у меня план не тактический. Мы заспорили бы… а неприятель решил бы спор тем, что разбил бы нас. Вместо того – ура! С нами бог! И спорить было некогда!»
Суворов расположил войска в динамичные полковые (или сводные из нескольких батальонов) каре [12] с конницей в резерве. Он быстро охватил своими флангами засевших в лесу турок, которые были вынуждены бежать к основному лагерю. Оттренированные суворовские артиллеристы быстро заставили турецкие пушки замолчать, и обычный для Суворова штыковой удар довершил дело. Турки повсюду бежали, разгром довершала легкая кавалерия. Потери Суворова составили убитыми 15 человек, тяжело ранеными – 7, легко ранеными – 63 человека. Прекрасно разбираясь в характере ран, Суворов лично контролировал уход за ранеными. Австрийцы потеряли немногим более. «Со мною и немцы воевать умеют», – заключил Александр Васильевич.
12
В суворовском исполнении эти быстро передвигающиеся вместе с приданной артиллерией каре представляли собой что-то вроде больших танков, противопоставить которым туркам было нечего.
Суворов требовал от Потемкина и Репнина, которому формально подчинялся, продолжить наступление, но те медлили, что позволило визирю сосредоточить вблизи реки Рымны 100-тысячное войско. Кобург опять взмолился о помощи. «Иду», – ответил Суворов. Непогода и разлившиеся реки затрудняли движение, но суворовского потока, когда тот набирает скорость, остановить не могло ничто: ни люди, ни природа. Суворовские 7000 человек подоспели как раз вовремя, вызвав вздох облегчения у австрийцев. На этот раз Суворову уже не пришлось придумывать каких-либо хитростей, чтобы вовлечь Кобурга в свои планы. Победа у Фокшан много способствовала взаимному доверию. Тем не менее Кобург, указывая на четырехкратное превосходство турок и удобный для оборонительных действий рельеф местности, предложил оборонительное сражение, вызвав немалое раздражение Суворова: «При таком неравенстве сил только быстрая атака обещает успех». Видя колебания Кобурга, Суворов пригрозил, что пойдет один. Кобургу осталось только принять его план.
Интересно привести здесь настрой и одновременно сценарий, который задал Александр Васильевич своим войскам: «Начинать малым лагерем, потом на большой. Построясь ордером баталии, вмиг перешед Рымну, идти храбро, атаковать при Тырго-Кукули или всех встречающихся варваров лагери. Один за другим. До конца… Боже, пособи! Прежние сигналы: «Иосиф», «Екатерина». Поспешность, терпение, строй, храбрость, сильная дальняя погоня». Все тот же несокрушимый и неудержимый поток, однако, как всегда, полностью адаптированный к ключевым моментам именно той ситуации.
Чуть ниже по течению реки недалеко от 1-го турецкого лагеря Суворов оборудовал переправу: мост и искусственный брод. Рано утром 11 сентября 1878 года войска двумя колоннами беспрепятственно переправились на другой берег Рымны. Порядок построения войск был тот же, что и в Фокшанах: в 1-й линии каре из 2–3 батальонов, во 2-й – тяжелая кавалерия. В резерве находилась легкая кавалерия. Неприятель подвергался быстрой уверенной атаке каре, встречные контратаки быстро гасились точной прицельной стрельбой и картечными выстрелами пушек, за которыми следовал мощный штыковой удар. Вражеская конница, попадавшая в интервалы между каре, очень быстро уничтожалась перекрестным огнем. Если пехота в своем наступательном порыве начинала замедляться, на уже расстроенного противника неслась лавина тяжелой кавалерии. Такого удара не выдерживал никто. Полный разгром противника довершала легкая кавалерия. Путем многократных тренировок Суворов настроил этот механизм как часы, которые никогда не давали сбоев.
Сражение при Рымнике 11 сентября 1789 г. Художник И. Марк
Так получилось и в этот раз. После того как союзные войска выстроились в боевой порядок, Суворов возглавил левое крыло и, усилив себя левенерами (легкими австрийскими гусарами), быстро направил удар на 1-й турецкий лагерь, насчитывающий 12 тысяч человек. Правое крыло турок не выдержало удара пехоты и побежало сразу, левое дрогнуло после удара тяжелой кавалерии и тоже вскоре рассыпалось, успех был полный. Легкая кавалерия уничтожала врага в брошенном турками лагере, но по первому сигналу Суворова быстро все бросила (легко ли солдат заставить бросить добычу?!!). Суворов поспешил на помощь Кобургу, который с трудом отбивал атаку главных турецких сил. Храбрая венгерская конница под руководством барона Карачая 7 раз врубалась во вражеские ряды. В турецкой атаке в разное время было задействовано около 40 тыс. человек. Совместными усилиями последние атаки врага были отбиты. Суворов дал войскам короткий получасовой отдых, отвел уставшую венгерскую кавалерию в резерв, соединил оба крыла и быстрым шагом двинул боевые порядки на деморализованного врага, скоростным катком прокатившись по оставшимся трем турецким лагерям. Ни коран, ни картечь по своим, ни взорванные мосты бегущих турок остановить уже не могли, это был полный разгром. 100-тысячная турецкая группировка перестала существовать. Потери русских составили убитыми 45 человек, тяжелоранеными 29, легко – 104 человека, австрийский урон был немногим больше.
Австрийский офицер, участвовавший в тех сражениях, так писал о суворовских войсках: «Как ни хороши наши люди, но русские превосходят их в некоторых отношениях. Почти невероятно, что о них рассказывают. Нет меры их повиновению, верности, решимости и храбрости. К этому еще присоединяется крайне воздержанный образ жизни этих людей. Непостижимо, какой пищей и в каком малом количестве питается русский солдат и как легко все переносит, если не получает оной целый день. Это не мешает ему идти 12 и 14 часов кряду и, кроме того, переносить всякую погоду без ропота.
Грамота о пожаловании А. Суворову в 1789 году графского достоинства Российской империи и наименования Рымникский
Пехота главным образом составляет силу русской армии. Особенность ее составляет то, что она всегда чисто щегольски одета и даже можно сказать убрана. Когда она идет против неприятеля, то одета щеголеватее, чем наши войска на плац-параде. У каждого солдата галстух и манжеты чисто вымыты и каждый смотрит щеголем. Но при атаке снова делается скифом. Они стоят, как стена, и все должно пасть перед ними. Атака малого лагеря (у Тыргокули), которую генерал Суворов выпросил произвести со своими войсками, была произведена с ужасным диким хохотом, каким смеются Клопштоковы черти. Слышать, как такой хохот подняли 7 тысяч человек, было делом до того новым и неожиданным, что наши войска смутились, однако вскоре пришли в себя и с криками «Виват, Кобург!» затем «Виват, Иосиф!» двинулись против турок [13] ».
13
Цит. По Лопатин В. С. Жизнь Суворова, рассказанная им самим своим современникам. М.: Терра, 2001, с. 225.
И хотя эти высказывания не лишены налета легендарности, они достаточно верно воссоздают картину того неудержимого потока, который всегда удавалось создавать Суворову из приданных ему войск. В русский поток влился австрийский, и затем эта русско-австрийская лавина просто смела все турецкие лагеря вместе с людьми, которые ничего не могли ей противопоставить.
После Рымника Суворов в свойственной ему манере предлагал Потемкину и императрице перенести боевые действия в Болгарию, а затем двинуться на Стамбул, этому во многом способствовал и разгром, который учинили туркам Репнин с Кутузовым при Мачине. В этом сражении были разбиты 80 тыс. турок под руководством Юсуф-паши. Екатерина колебалась: с одной стороны, силы турок действительно были исчерпаны, с другой стороны, она сталкивалась с беспрецедентным давлением объединенной Европы (Франция, Англия, Швеция, Голландия, Пруссия), которая вознамерилась любой ценой остановить Россию и не позволить ей осуществить Греческий проект [14] . Европейская коалиция уже вывела из войны Австрию и заставила ее вернуть завоеванное Турции. Колебался и Потемкин, привыкший действовать очень осторожно и наверняка. Последней каплей, заставившей Екатерину отказаться от плана Суворова, был Репнин [15] , который открыто заявил, что Суворова в Болгарию посылать нельзя, он-де загубит армию. В итоге Суворову пришлось вместо Стамбула штурмовать неприступный Измаил.
14
Греческий проект Екатерины заключался в полном вытеснении турок в малую Азию, возвращение Стамбулу название Константинополя и создание вокруг него южной православной империи.
15
Репнин и Суворов всегда были соперниками и ревновали к военным успехам друг друга.