100 великих чудес света (с илл.)
Шрифт:
А вот сцены придворной жизни – танцы, беседы, игра в шахматы, борьба, король в окружении придворных.
...Сцены, посвященные Шиве, Раме, Кришне, превращениям Вишну, перемежаются эпизодами с участием принцев и принцесс. Вот история сына Кришны и Рукмини, брошенного в море демоном зла и проглоченного рыбой.
Храм – это что-то вроде города в городе. Замкнутый в окружающих его высоких стенах, со своей собственной внутренней жизнью, своими священниками, служками, музыкантами, священными танцовщицами, слугами, рабами... Со своим складом роскошных ритуальных одеяний, предметов культа, еды; со своими кухнями, службами, помещениями. И со своей богатой казной, в которой год от году увеличивались колоссальные запасы драгоценных приношений и даров – золотой посуды и серебра, жемчуга, бриллиантов, алмазов...
Чтобы построить только один храм Бантеай-Хмар, затерянный в джунглях на северо-востоке страны, 40–45 тысяч рабочих должны были трудиться по десять часов в день восемь лет подряд. А над орнаментом его тысяча человек должна была работать 20 лет! А ведь были еще другие храмы и монастыри в других городах... Был Пра-Кхан – «Священный меч», мавзолей, воздвигнутый Джаяварманом VII в память своего отца и занимавший площадь в 56 гектаров.
В надписи, посвященной буддийскому храму Та-Прохм, можно прочитать: «Ему принадлежит 3140 деревень. В нем было занято 79 365 человек, из них – 18 великих жрецов, 2740 служителей, 615 танцовщиц. Храму принадлежало 5000 килограммов золотой посуды, почти столько же серебряной, 35 алмазов, 40 620 жемчужин, 4540 других драгоценных камней, огромная золотая чаша...». Но это еще не все. Далее надпись перечисляет «продукты питания всякого рода: рис, масло, патоку, растительное масло, крупы, мед». И даже 2387 пар одежды для облачения статуй! А ведь это был далеко не единственный храм.
Но через столетие после Джаявармана VII, последнего великого строителя Ангкора, от когда-то преуспевающей империи остались одни воспоминания. В 1431 году после одного из набегов сиамцев, которые взяли и разграбили город, большинство жителей покинули Ангкор.
Но город не хотел умирать... Город дождался своего времени, когда легенды о нем услышал Анри Муо. Люди нашли и вновь вернули к жизни Ангкор, который стал одним из крупнейших музеев мира. Башни его украшают национальный герб Камбоджи...
Древняя соперница Багдада
Один из внуков легендарного Гарун аль-Рашида – халиф Аль-Мутасим (рожденный от турчанки-наложницы), встав во главе могучей Аббасидской державы, окружил себя личной гвардией из наемников-турков. Их дерзкое поведение, грабежи и поборы вызывали недовольство багдадцев, грозившее вылиться в открытое выступление. Все чаще раздавались голоса против самого халифа, потворствовавшего злоупотреблениям. Необходимо было срочно разрядить обстановку, и халиф Аль-Мутасим отдал распоряжение о строительстве в пустыне, в 138 километрах от Багдада, новой столицы – Самарры.
Всего за полтора десятка лет на правом берегу Тигра вырос город, «пленительный и прекрасный, как мираж в пустыне», вытянувшийся вдоль реки на несколько километров. Сюда в 836 году и была перенесена столица Аббасидского халифата. Семь последних халифов благоустраивали город, в котором в пору наивысшего его расцвета жило около 200 000 человек. Это была очень значительная цифра для того времени.
Однако через 56 лет звезда Самарры закатилась. Основную роль в этом сыграли неблагоприятные условия, и прежде всего недостаток воды. Город начал быстро пустеть, и Багдад вернул себе звание столицы.
Немецкие археологи в начале нашего века обнаружили во время раскопок руины мечетей, дворцов, жилых домов, фрагменты резьбы по стуку и дереву, стенные росписи. Руины Самарры на три километра тянутся вдоль широкого русла Тигра. «Приятная для глаз» Самарра поражает обширностью территории и огромными размерами зданий. Главная улица города шла параллельно берегу реки и была шириной 100 метров. По обеим сторонам ее катили свои воды каналы, а ряды деревьев защищали прохожих от зноя.
В 847 году при халифе Аль-Мутаваккиле стала строиться Большая мечеть, которая и до сего дня считается самой крупной в мусульманском мире. Она занимала площадь в 38 000 квадратных метров и представляла собой типичный образец арабской колонной мечети с молитвенным залом и минаретом. Внешняя стена мечети имела полукруглые башни и 16 входов. До наших дней только и сохранилась эта стена и огромный минарет аль-Мальвия, располагающийся в нескольких метрах от торцовой стены мечети, с ее северной стороны.
Этот минарет с начала своего сооружения стал символом Самарры и до сих пор пользуется в Ираке наивысшей популярностью. Он имеет необычную форму: на квадратном основании располагается усеченный конус, охваченный внешним спиральным обходом – пандусом шириной почти полтора метра. Видимо, его строители вдохновились образом вавилонского зиккурата – культовой башни Древнего Двуречья, но минарет аль-Мальвия для своего времени был явлением уникальным.
Высота минарета достигает 52 метров, и виден он издалека, так как в одиночестве возвышается на плоской земле среди руин распростертой внизу мечети. Он спирально ввинчивается в небо, и подъем по пандусу к его вершине становится все круче. Пять полных оборотов спирали с одной стороны залиты палящим солнцем, а с теневой стороны погружены в непривычный для этих мест холод. Кругом одиночество и тишина безмолвной пустыни, только яростно свистит пронзительный ветер.
Редкой красотой отличается цвет аль-Мальвии и стен мечети. Цвет кирпичных построек в течение дня меняется от интенсивности освещения. Он то бледно-желтый, как пески пустыни, то становится ослепительно золотистым и даже розоватым, словно загорается в лучах солнца.
От самой Большой мечети остались сейчас только мощные многометровые стены, которые образуют огромный прямоугольник внутреннего двора. По имеющимся историческим сведениям, молитвенный зал храма одновременно вмещал до 10 000 верующих.
Длинные узкие полоски рвов, петляющие по холмам, – это окопы, вырытые в 1917 году, когда под Самаррой проходили бои между отходившими турецкими войсками и наступающей английской армией.
Сейчас минарет аль-Мальвия стал историческим памятником, взятым под охрану государства. С его вершины, украшенной небольшой комнаткой-кельей, открывается на руины, раскинувшиеся внизу, сказочный вид.
София Киевская
Князь Ярослав правил долго и счастливо. Крепко держал он бразды правления, цвела при нем Русская земля, и прозвали его на Руси и в иных государствах Мудрым. Столицу свою – Киев – принарядил он не хуже Царьграда-Константинополя. Невелики были городские укрепления при Владимире – воздвиг он новые стены на высоких земляных валах: так и назвали новую крепость городом Ярослава. Сотни людей рубили городни – бревенчатые срубы, а потом засыпали их землей, закладывая основание вала: иначе оползут валы, размоются дождями. Трое ворот вели в город: каменные, сводчатые, – а самые красивые, подобно цареградским, назывались Золотыми, потому что золоченая медь покрывала их створки.
И новые храмы поставил князь в Киеве – один Георгиевский, потому что христианское имя Ярослава было Георгий, другой – Ирининский, потому что жену Ярослава, шведскую принцессу Ингигерду, на Руси окрестили Ириной.
А главную церковь земли Русской, сердце русской митрополии, он посвятил мудрости – Софии. Древние греки чтили мудрость под именем богини Афины, а жители Византии поклонялись ей в образе Богоматери.
Собор был заложен на месте победоносной битвы киевлян с печенегами. Ему было отведено самое высокое место города. Путнику, через какие бы ворота он ни вошел в Киев, открывался многокупольный Софийский собор.