Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Уже первые шаги Павла-императора продемонстрировали его намерение действовать во всем наперекор политике матери. Этим стремлением пронизано по сути все его царствование, в результате чего, по словам историка В О Ключевского, «самые лучшие по идее предприятия испорчены были положенной на них печатью личной вражды». Новый император пытался как бы зачеркнуть предшествующие 34 года русской истории, объявить их сплошной ошибкой.

Во внутренней политике Павла выделяются несколько взаимосвязанных направлений — преобразования в государственном управлении, сословная политика и военная реформа. Первое, казалось, продолжало уже начатое Екатериной — дальнейшую централизацию власти. Если при Екатерине особенно усилилось значение генерал-прокурора Сената, то при

Павле он превратился как бы в премьер-министра, обладавшего функциями министров внутренних дел, юстиции и частично министра финансов. Дальнейшее изменение положения Сената в целом связано с реорганизацией центрального и местного управления. Павел восстановил некоторые из ранее ликвидированных коллегий, считая, однако, необходимым преобразовать их в министерства, то есть заменяя принцип коллегиального правления единоличным. В 1797 году было создано совершенно новое министерство уделов, ведавшее землями, которые принадлежали непосредственно царской фамилии, а в 1800 году — министерство коммерции.

Еще решительней разломал Павел всю систему местного управления, учрежденную в 1775 году: были ликвидированы должности наместников, закрыты приказы общественного призрения, управы благочиния, городское сословное управление было слито с органами полиции, городские думы ликвидированы. Реформе подверглась и созданная Екатериной судебная система. Изменил Павел и административно-территориальное деление страны, принципы управления окраинами империи.

Прибалтийским губерниям, Украине и некоторым другим территориям были возвращены традиционные органы управления.

Наступление на дворянские привилегии, обозначенные Жалованной грамотой 1785 года, началось практически с первых дней павловского царствования. Уже в 1797 году был объявлен смотр всем числящимся в полках офицерам и не явившиеся уволены в отставку. На первый взгляд, эта мера была вполне разумна и справедлива, но за ней последовало ограничение привилегий для неслужащих дворян: в 1800 году Павел распорядился большинство из них определить в военные. С октября 1799 года был установлен порядок, по которому для перехода с военной службы на гражданскую требовалось специальное разрешение Сената. Другим указом неслужившим дворянам было запрещено участвовать в дворянских выборах и занимать выборные должности.

Историкам известны и случаи применения в павловское время отмененных Екатериной для дворянства (как и для некоторых других категорий населения) телесных наказаний. Но ошибочно считать, что политика Павла была направлена против дворян. Скорее, он стремился превратить их в рыцарское сословие — дисциплинированное, организованное, поголовно служащее и преданное своему государю. Не случайно Павел сделал попытку ограничить приток в ряды дворянства представителей прочих сословий.

В области внешней политики Павел I заявил о желании мира со всеми странами и об отказе от каких бы то ни было военных действии, что прямо вытекало из «Рассуждения» и «Наказа».

Решительно изменился Петербург. Шлагбаумы, верстовые столбы, будки были выкрашены в черно-белый цвет (тогда он считался верхом уродства). Жестко регламентировалась жизнь горожан. Запрещено было носить фраки, круглые шляпы, а предписывались немецкие камзолы, треуголки, парики и башмаки с пряжками. В 10 часов вечера повсюду гасили огни, и столица должна была отходить ко сну. Даже обедать все должны были в одно и то же время, в 13 часов. Офицерам не разрешалось ездить в закрытой карете, а лишь верхом или в дрожках. При встрече с императором надлежало выйти из экипажа и отдать поклон (только дамы могли оставаться на подножке), в противном случае — арест. Контраст с предыдущим царствованием был столь велик, что ропот, смешанный с язвительными насмешками, доходил до самого императора. Мелочная регламентация банальных, житейских ситуаций была особенно тягостна для дворянства, привыкшего к сравнительно широкой личной свободе.

Новые указы появлялись так часто, что их не успевали освоить, поэтому нарушали их, подвергались взысканиям. За четыре года царствования Павла I издано было 2179 законодательных актов, или в среднем 42 в месяц (при Екатерине II издавалось в среднем 12 в месяц). Разумеется, при стремлении Павла сосредоточить всю полноту власти в своих руках личные его качества становились все более весомым социальным фактором.

Павел I не приближал к себе вельмож, имевших собственное суждение по тому или иному вопросу. Главные критерии, по которым он отбирал высших сановников, суть исполнительность (зачастую слепая), умение, не рассуждая, в кратчайшие сроки выполнить поручение, то есть скорость исполнения приказаний; честность и неподкупность; наконец, «знание службы». Павлу нужны были лишь добросовестные исполнители, бюрократы всех рангов в собственном смысле этого слова, признающие лишь волю вышестоящего да инструкции.

Гатчинский уклад жизни император перенес в Петербург. Свою личную жизнь он так же строго регламентировал, как и быт своих подданных, причем никогда не отступал от однажды принятого режима дня. Обычно он вставал очень рано, пил кофе и уже в 6 часов утра принимал с докладом петербургского генерал-губернатора, в 7 часов слушал доклады по иностранным делам. К 9 часам он выходил на вахт-парад и развод караула, совершаемые, как правило, при большом стечении народа. Когда толпа мешала, Павел I вежливо просил отодвинуться. Вообще же, смотры гвардии длились около двух часов, и всегда, в любую погоду, в мороз или дождь, император на них присутствовал.

Он любил показать себя человеком бережливым, по крайней мере, по отношению к себе, от излишеств воздерживался. Павел имел одну шинель, которую носил и осенью, и зимой. Но даже недруги императора признавали его щедрость. «Расхват имений» в его царствование можно объяснить принципиальными соображениями: император считал, что крестьянину целесообразно находиться в частном владении.

За четыре года своего правления он раздал до 600 000 душ (Екатерина II за 34 года раздала 850 000 душ.) Такой награды мог удостоиться отличившийся на смотре офицер или даже проситель.

В отличие от Екатерины, Павел раздавал прежде всего государственных крестьян, тем самым значительно ухудшая их положение. Объявив в начале царствования, что каждый подданный имеет право обратиться с жалобой лично к нему, Павел жестоко пресекал подобные попытки со стороны крестьян. В декабре 1796 года был издан указ о закреплении крестьян за частными владельцами в Области войска Донского и в Новороссии, в марте 1798 года — о разрешении заводчикам из купцов покупать крестьян к своим предприятиям с землей и без земли. С другой стороны, появился и ряд законодательных актов, объективно способствовавших ослаблению крепостного гнета. Так, в феврале 1797 года была запрещена продажа дворовых и безземельных крестьян с молотка, в октябре 1798 года — продажа украинских крестьян без земли. Впервые крепостные крестьяне должны были принести присягу новому императору наравне с вольными. Наиболее известен «Манифест о трехдневной барщине», изданный Павлом вместе с рядом других важных документов в день его коронации 5 апреля 1797 года.

Основной смысл манифеста заключался в том, чтобы запретить крестьянам работать в воскресные дни. Об ограничении же барщины тремя днями говорилось скорее как о желательном, более рациональном распределении рабочего времени земледельцев.

По отзывам современников, Павел обладал недюжинным умом, замечательной наблюдательностью и крепкой памятью. Власти самодержца он желал придать некий ореол святости, непогрешимости. Апеллировать к нему мог любой человек, бросив жалобу в специальный ящик. Павел лично разбирал жалобы, и ответы его печатались в газете. Таким путем вскрывались крупные злоупотребления. И в этом случае Павел I был непреклонен. Никакие личные заслуги или происхождение не спасали от наказания. Так, князь Сибирский и генерал Турчанинов за лихоимство были разжалованы и приговорены к пожизненной ссылке в Сибирь. При Павле младший офицер мог требовать суда над полковым командиром, рассчитывая на беспристрастное разбирательство.

Поделиться:
Популярные книги

Сколько стоит любовь

Завгородняя Анна Александровна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.22
рейтинг книги
Сколько стоит любовь

Кодекс Крови. Книга ХII

Борзых М.
12. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга ХII

Безумный Макс. Ротмистр Империи

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Безумный Макс
Фантастика:
героическая фантастика
альтернативная история
4.67
рейтинг книги
Безумный Макс. Ротмистр Империи

Я все еще граф. Книга IX

Дрейк Сириус
9. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я все еще граф. Книга IX

Кодекс Охотника. Книга XV

Винокуров Юрий
15. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XV

Газлайтер. Том 4

Володин Григорий
4. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 4

Объединитель

Астахов Евгений Евгеньевич
8. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Объединитель

Купеческая дочь замуж не желает

Шах Ольга
Фантастика:
фэнтези
6.89
рейтинг книги
Купеческая дочь замуж не желает

Приручитель женщин-монстров. Том 7

Дорничев Дмитрий
7. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 7

На границе империй. Том 3

INDIGO
3. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
5.63
рейтинг книги
На границе империй. Том 3

Афганский рубеж

Дорин Михаил
1. Рубеж
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.50
рейтинг книги
Афганский рубеж

Путь Чести

Щукин Иван
3. Жизни Архимага
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
6.43
рейтинг книги
Путь Чести

Неудержимый. Книга XI

Боярский Андрей
11. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XI

Я — Легион

Злобин Михаил
3. О чем молчат могилы
Фантастика:
боевая фантастика
7.88
рейтинг книги
Я — Легион