100 великих казней
Шрифт:
Сначала с Берии сняли гимнастерку, оставив белую нательную рубаху, затем скрутили веревкой сзади руки.
Военные переглянулись. Нужно было решить, кто именно будет стрелять в Берию. Москаленко обратился к Юферову:
«Ты у нас самый молодой, хорошо стреляешь. Давай».
Павел Батицкий шагнул вперед, доставая парабеллум.
«Товарищ командующий, разрешите мне. Этой штукой я на фронте не одного мерзавца на тот свет отправил».
Руденко поторопил:
«Прошу привести приговор в исполнение».
Батицкий прицелился, Берия вскинул голову и через секунду обмяк. Пуля попала прямо в лоб. Упасть же телу не дала веревка.
Труп Берии сожгли в крематории.
В тот же день в подвалах Лубянки расстреляли шестерых его подручных – В.Н. Меркулова (бывшего министра госбезопасности
Абсурдные обвинения в шпионаже так и не сняты с него до сих пор.
ИМРЕ НАДЬ
Имре Надь (1896—1958), казненный коммунистами за антикоммунизм, на самом деле был одним из ветеранов венгерского и международного коммунистического движения. Участник Гражданской войны в России, в 1920-х годах он находился на партийной работе в Венгрии, с 1928 года эмигрировал и жил в СССР, занимаясь хозяйственной и научной деятельностью, в конце 1944 года вернулся в Венгрию. Очевидно, возвращение произошло с санкции Сталина – Венгрия переходила в зону влияния СССР, и ей следовало обеспечить просоветское правительство. В последующие годы И. Надь занимал ведущие государственные посты: министра сельского хозяйства в 1944—1945 годах, министра внутренних дел в 1945—1946 годах, в 1951-м – министра заготовок, в 1952-м – заместителя Председателя Совета Министров.
А затем произошло то, что принято называть «хрущевской оттепелью». Послесталинский курс Хрущева оказал большое влияние на политику Венгрии.
Крутая расправа со сталинизмом вызвала шок в руководстве «братских стран». Однако огромное количество людей были введены в заблуждение этой демагогией, думая, что настала пора реальных свобод.
Очевидно, решив, что венгерское правительство недопонимает «курс реформ» (или недостаточно активно на него реагирует), по инициативе советского руководства на пост главы правительства был назначен Имре Надь, которому и было поручено ознакомить с новым курсом широкую общественность. Имре Надь, позже названный «венгерским Горбачевым», горячо ратовал за коренную ломку, перестройку старого, просталинского курса.
Имре Надь
Политика ВПТ не устраивала Надя, он видел, что перестройка носит лишь поверхностный характер, а не полное изменение курса страны – экономического и социального, правительство раздирают идеология новых времен и методы старой закалки.
Надь разочаровался в партии и все больше опирался на независимые от партии общественные силы, действуя если и не помимо партии, то через ее голову и оказывая на нее давление со стороны.
«Слишком далека партия от народа», – утверждал Надь. Он участвовал в создании Отечественного народного фронта, возлагая на эту организацию большие надежды: Надь намеревался сделать фронт независимой от партии политической силой. Некоторые считали даже, что у Надя был план создания второй партии в Венгрии.
В конце 1954-го – начале 1955 года положение Надя как главы правительства поколебалось, что напрямую было связано с изменениями в СССР. Пленум ЦК ВПТ постановил вывести Надя из Политбюро за его антимарксистские взгляды и фракционную деятельность, а также исключить из состава ЦК. Государственное собрание отозвало Надя с поста Председателя Совета Министров. Все громче звучал во второй половине 1956 года боевой клич оппозиции: вернуть Имре Надя к руководству партией и страной. Надь написал заявление в ЦК с просьбой восстановить его в партии ввиду необходимости сплотить партийные ряды, а также ввиду того, что он убедился в стремлении руководства
События в Польше сыграли для Венгрии роль детонатора – появилась мысль о демонстрации солидарности с народом Польши. 23 октября демонстрация солидарности, встретив сопротивление властей, перешла в восстание по классической ленинской схеме – были захвачены телеграф, радио и прочие средства массовой информации.
Ситуация в Будапеште стремительно выходила из-под контроля властей.
В ночь с 23-го на 24 октября 1956 года состоялось заседание ЦК ВПТ, которое решило, что в столице Венгрии «разразилась контрреволюция». Было решено просить Советский Союз прислать для ее подавления советские войска, размещавшиеся в Венгрии, согласно условиям Варшавского договора, поскольку стало ясно, что внутренними силами подавить начавшееся восстание не удастся. Той же ночью советские танки вступили в Будапешт. В эту же ночь ЦК включил в свой состав видных оппозиционеров, в их числе был и Имре Надь. Возглавить правительство было рекомендовано Надю.
Утром 24 октября Совет Министров оповестил население по радио, что фашистские и реакционные элементы развернули вооруженное нападение и что войскам отдан приказ поступать с зачинщиками по всей строгости закона. В интересах восстановления порядка запрещались всякие собрания, скопления людей и демонстрации. С личными обращениями по радио выступили Имре Надь и Янош Кадар. Кадар подчеркнул необходимость защитить власть рабочего класса от врага и призвал коммунистов и всех трудящихся поддержать советские войска и вооруженные силы Народной республики. Участие советских войск в защите режима было воспринято многими как вмешательство извне в венгерские дела, в результате чего настроения масс развивались во все более неблагоприятном направлении.
Обстановку совершенно обострило кровопролитие, произошедшее утром 25 октября перед парламентом. По собравшимся здесь демонстрантам был открыт пулеметный огонь с крыш прилегающих к площади зданий. Эти события, весть о которых разнеслась по Будапешту, а затем и по всей Венгрии, накалили страсти и намного усложнили положение защитников «народной демократии» и приверженцев умиротворения.
Тем временем, явившись к Имре Надю, делегация первого в Венгрии рабочего Совета потребовала от правительства расторгнуть Варшавский договор, добиться вывода до 1 января 1957 года всех советских войск с территории Венгрии, установить с Советским Союзом «равноправные и независимые отношения», сделать парламент «действительно высшим органом страны», а профсоюзы – «независимыми организациями», создать на заводах рабочие советы, повысить заработную плату низкооплачиваемым категориям рабочих и служащих и установить максимум для высокооплачиваемых категорий, предоставить амнистию повстанцам и политическое убежище перешедшим на их сторону советским бойцам и офицерам, создать из рабочих и других трудящихся новые органы государственной безопасности.
В тот же день, 26 октября, Надь предложил Центральному комитету приветствовать восстание как «национальное и демократическое движение», но не получил поддержки большинства. Врагами народной власти именовались лишь те, кто откажется сложить оружие до 22 часов.
Заявляя в категорическом тоне о твердой решимости ЦК и правительства защищать достижения народной демократии и ни на йоту не уступать в вопросе о социализме, призывая коммунистов, рабочих и вооруженные силы «уничтожать беспощадно тех, кто поднял свое оружие на государственную власть нашей народной республики, если они не сложат оружие в установленный срок», обращение заканчивалось в другом тоне: «Пусть национальное единство и примирение сменят эпоху братоубийства!» Советское правительство обещало неотложно рассмотреть вопрос об удалении советников СССР из государственного, хозяйственного и военного аппарата стран народной демократии и обсудить вопрос о пребывании советских войск на территории Венгрии, Румынии и Польши. Декларация называла справедливым и прогрессивным движение венгерского народа против недостатков в области экономического строительства и против бюрократизма, хотя и отмечала, что к этому движению вскоре после его начала примкнули силы «черной реакции и контрреволюции».