100 великих мистификаций
Шрифт:
История персидской принцессы подвигла многих археологов на расследование. Вскоре они обнаружили, что в надписи на нагрудной пластинке содержатся грамматические ошибки. Серия рентгеновских снимков показала, что некоторыми операциями, свойственными египетским методам мумификации, просто пренебрегли. Пакистанский профессор Ахмад Дани пришел к выводу, что труп и гроб принадлежат к разным эпохам: тело моложе гроба. И наконец грянул гром. Мумифицированное тело оказалось современной женщиной примерно 21–25 лет, скончавшейся в 1996 году от удара тупым предметом в шею. 5 августа 2005 года было объявлено, что тело захоронят по местным обычаям. Однако оно до сих пор пребывает в сокровищнице. Очевидно, вместе с утратой восторга по поводу обнаружения мумии жители Пакистана утратили и интерес
Природа – мастерская Эдуарда фон Хартмана
Помнится, пришлось автору этих строк заниматься творчеством весьма интересного германского писателя Франка Ведекинда, работавшего на рубеже XIX – XX веков. И вдруг в его пьесе «Пробуждение весны» один из героев стал произносить удивительно знакомые фразы, вроде: «Природа не храм, а мастерская». Не сразу вспомнилось, откуда это, но многие идиомы Мельхиора Бирута из пьесы немецкого автора оказались до боли знакомы. Мельхиор Ведекинда и Евгений Базаров из романа И. С. Тургенева «Отцы и дети» произносили похожие, а порой одинаковые идиомы.
Подумалось, что едва ли Ведекинд взял свои фразы из текста русского классика Тургенева. Тогда откуда? Первой мыслью было выяснить, чем же интересовался Ведекинд, кто был его «духовным отцом», любимым философом.
Путь оказался верным, и такая фигура вскоре обнаружилась. Из высказываний некоего профессора Уфуэса, писавшего статью о творчестве Ведекинда, следовало, что писатель был увлечен исследованиями немецкого ученого Эдуарда фон Хартмана (в советской традиции фамилия употреблялась как Гартман), книги которого, по словам Уфуэса, в то время «лежали на столе каждой хорошенькой кокотки». Из этого следовало, что даже дамы полусвета ко второй половине XIX века изрядно устали от сентиментальных романов: их изголодавшееся воображение жаждало пищи для ума. Все-таки наступало время феминизма. Эту пищу для ума они обрели в трудах Хартмана, главной книгой которого стала «Философия бессознательного».
Эдуард фон Хартман
Изумление открывшего эту книгу не имеет границ, поскольку там в большом количестве встречаются и любимые фразы Базарова, и его опыты с лягушками, и многое другое, касающееся чисто любовной тематики и взаимоотношения полов. Хартман претендовал на трактовку буквально всех явлений биологической и даже чувственной и творческой жизни на земле.
Лейтмотивом его исследования был некий орган, или «рецептор», в организме, который заставляет живое существо совершать определенные разумные действия, ставшие его программой. Начиная с простейших существ, Хартман утверждал, что головной мозг тут ни при чем, как и вообще голова: если отрезать богомолу голову, он еще пару дней будет совершать привычные действия – искать пищу, совокупляться. Главное – это рецепторы, повелевающие инстинктами. Увлекшись своими рассуждениями, Хартман в итоге переходит от животного мира к человеку и сообщает, что для любви человек подсознательно подбирает себе особь, от которой хотел бы иметь потомство, даже если это физически невозможно или встреча произошла случайно. То есть человеком руководят не вкус и эстетико-физиологические ощущения, а его природные инстинкты и подсознание, уподобляющее его животному с его репродуктивной функцией.
Несмотря на явный волюнтаризм и передергивание многих фактов, текст Хартмана завораживает и увлекает. Эту далеко не художественную, полную биологических и физиологических моментов книгу хочется читать. И причина заключается в ее простоте и логичности аргументов: все, о чем пишет Хартман, кажется невероятно убедительным. Конечно, это никакая не «философия», а в чистом виде упрощенная «физиология», но во второй половине XIX века физиология и была философией Нового времени.
Каким же образом взгляды Хартмана пересекались с русским писателем Тургеневым? Ответ оказался удивительно прост: воззрения
Становится понятно, что так сконфузило русского классика, когда приятель, критик Боткин, пожурил его, назвав Базарова не русским человеком и апотезой (искусственно приращенной ветвью). Боткин попал в точку, и Тургенев ответил недовольно и уклончиво, что, дескать, никакая Базаров не апотеза, просто он новый человек, таких людей в России пока еще очень мало, но скоро их станет больше.
Позднее физиолог и потенциальный материалист Эдуард фон Хартман серьезно увлекся спиритизмом, как многие ученые, его современники (здесь уже упоминался сэр Артур Конан Дойл). Хартман даже написал книгу о спиритизме, в которой было собрано много интересных фотографий, сделанных в ультракрасных лучах. На них, помимо людей, сидевших за круглым столом, заметны фигуры фантомов: где-то белые призраки мужчин и женщин, где-то лишь белые руки над чьей-то головой. Было ли это первым опытом видения потустороннего или очередной мистификацией, сказать сложно. Такие увлечения, как и такие общества, на рубеже XIX и XX веков были чрезвычайно распространены.
Древние астронавты и теории Эриха фон Деникена
Помнится, в середине 1970-х годов в Москве начался настоящий бум из-за вышедших на широкий экран документальных фильмов швейцарского путешественника и режиссера Эриха фон Деникена «Тайны богов» и «Колесницы богов». Они стали настоящим откровением для страны, лишенной широких взглядов. Но дальше показов дело не пошло: книги на русский не перевели. В Берлине же издания исследователя занимали в магазине несколько шкафов.
< image l:href="#"/>Выводы Деникена опирались на археологические раскопки и древнюю мифологию
Идею о том, что причиной появления многих древних цивилизаций на Земле были пришельцы, в научном мире принято считать спекулятивной. Например, в книге «Колесницы богов. Неразгаданные загадки прошлого» Деникен решительно отрицает возможность существования у древних людей выдающихся способностей. Он утверждает, что мифология, искусство, принципы устройства общества и другие составляющие древних культур были принесены астронавтами из другого мира. Он сомневается не только в возможностях памяти людей прошлого, он также ставит под вопрос способность человека к созданию культур и цивилизаций вообще. Он полагает, что различным искусствам и наукам должны были научить наших предков гости из космоса. Даже упоминается Леонардо да Винчи – якобы как прямой потомок пришельцев, наделенный генетической памятью, которая позволяла ему зарисовывать летательные аппараты и подводные лодки.
По мнению ученых, некоторые доказательства фон Деникена сфальсифицированы. Например, он опубликовал фотографии гончарных изделий, которые, по его словам, были найдены во время археологических раскопок. По мнению Деникена, на посуде, датируемой еще библейскими временами, изображены летающие тарелки. Однако исследователи из передачи Nova разыскали гончара, сделавшего эти якобы древние горшки, и обвинили фон Деникена в мошенничестве. Тот ответил, что его обман оправдан: некоторые люди способны верить во что-то, лишь увидев доказательства. Это прозвучало в передаче «Дело древних астронавтов» 8 марта 1978 года.
Тем не менее и хрустальный череп, созданный особым методом шлифовки, и птица, похожая на самолет, хранящаяся в Иракском музее, и наскальные рисунки с изображением странных богов на странных колесницах с реактивными двигателями – все это завораживало и притягивало.
Данные ученого опирались на археологические раскопки и древнюю мифологию. Гигантские изображения животных в пустыне Наска (Перу) он считал древним космодромом инопланетян. И это выглядело резонно, если учесть, что создать фигуры такого размера для древних людей было просто нереально, а увидеть птицу или паука можно было только с воздуха, то есть с летательного аппарата, которого не существовало.