100 великих операций спецслужб
Шрифт:
После ряда досадных провалов и неудач абвер в основном утратил интерес к использованию русской белогвардейской эмиграции в качестве шпионов и диверсантов. Разумеется, их привлекали к деятельности спецслужб, но чаще в качестве переводчиков, агентов-провокаторов, сотрудников различных учреждений на временно оккупированной советской территории.
Еще одной причиной утраты интереса со стороны разведслужб стало то, что с началом войны многие русские эмигранты перешли на просоветские позиции, считая, что Россия, в чьих бы руках она ни находилась (царя или большевиков), все-таки их родина, которую надо любить и защищать. Известна на этот счет позиция даже такого убежденного врага советской власти и коммунистов, как генерал Деникин, который после начала войны выступал против сотрудничества с немцами и в поддержку Красной армии.
Из воспоминаний скульптора С. Т. Коненкова, проживавшего в те годы в США: "В составе почетных членов Комитета (помощи Советской России) оказались Рахманинов и Тосканини, Сергей
Кстати, проблемы с русскими эмигрантами были не только у немецкой разведки. Вот выдержка из "Ориентировки 4-го Управления РСХА Германии об использовании СИС русских эмигрантов" от 21 июня 1940 года:
"В свое время служба "Сикрет интеллидженс сервис" вела с помощью русских эмигрантов интенсивную разведывательную работу против Советского Союза. Со временем обнаружилось, что эти эмигрантские источники следует рассматривать как абсолютно ненадежные, так как они были не в состоянии давать объективную оценку действительной ситуации в Советском Союзе. На основании этого русских эмигрантов использовали по русским вопросам в меньшей степени, чем для разведслужбы против тех стран, в которых эти эмигранты поселились…
Штурмбанфюрер СС Кнохен".
Однако оставались и другие выходцы из России. Еще за несколько лет до начала войны абвер обратил внимание на украинских националистов, считая их полезными для проведения в жизнь гитлеровских идей. В планах абвера они были разделены на следующие группы:
1. Бывшие петлюровские офицеры.
2. Группа гетмана Скоропадского (сам Скоропадский был непригоден, так как сторонников в Польше не имел).
3. Группа полковника Коновальца (согласно данным Абвера II, у него были сильные сторонники в Польше).
В 1937 году был возобновлен контакт с группой Коновальца, установленный Абвером I еще в 1925 году. После встречи был заключен договор: с немецкой стороны деньги, со стороны агентурной группы — работа. В 1938 году Коновалец был убит, и работу продолжили с его преемником — полковником Мельником, бывшим управляющим имением митрополита Шептицкого, претендовавшим на роль вождя украинских националистов до августа 1939 года. Но в сентябре 1939 года из польской тюрьмы, где за убийство польского министра Перацкого отбывал наказание один из лидеров националистов Бандера, он был освобожден немцами. Между Бандерой и Мельником началась борьба за власть, которой умело пользовались как германская, так и советская разведки, играя на противоречиях лидеров ОУН.
Абвер ставил своей задачей вербовку агентуры и спецподразделений из числа украинских националистов. Из показаний полковника Штольце (25 декабря 1945 года):
"…Затем я получил от Лахузена указание сформировать под моим руководством особую группу. Ее кодовое наименование «А»; она предназначалась исключительно для подготовки диверсионной деятельности в советском тылу и для его деморализации.
…В приказе указывалось, что для поддержки молниеносного удара по Советскому Союзу Абвер II с помощью сети доверенных лиц должен направить подрывную работу, ведущуюся против России, на разжигание национальной ненависти между народами СССР. В порядке выполнения… указаний Кейтеля и Йодля я установил связь с находившимися на службе абвера украинскими националистами и членами других националистических групп.
В частности, я лично дал главарям украинских националистов Мельнику (кодовая кличка "Консул I") и Бандере указание немедленно после нападения Германии на Россию организовать на Украине провокационные путчи с целью ослабить тыл советских войск, а также оказать влияние на мировое общественное мнение, раздувая якобы происходящее разложение советского тыла".
А вот что показал сам Лахузен на заседании Нюрнбергского трибунала. Итак, отрывок из стенограммы допроса Эрвина Эдлера фон Лахузена-Вивремонта, третьего (после Канариса и Пикенброка) человека в германском абвере. Допрос ведут полковник Джон Харлан Эймен, заместитель главного обвинителя от США на Нюрнбергском процессе, и главный обвинитель от СССР генерал Р. А. Руденко.
"Эймен. Что говорилось, если говорилось вообще, о возможном сотрудничестве с украинской группой (буржуазных националистов)?
Лахузен. Да. Канарису было поручено (причем тогдашним начальником штаба ОКВ (верховного главнокомандования вермахта)) Кейтелем в виде директивы от Риббентропа… организовать на Галицийской Украине повстанческое движение, целью которого было истребление евреев и поляков.
Эймен. Какие еще имели место совещания?
Лахузен.
Однако эти показания Лахузена были слишком общи. Поэтому главный обвинитель от СССР генерал Р. А. Руденко задал Лахузену конкретные вопросы:
"Руденко. Свидетель, я хочу доставить вам несколько вопросов в порядке уточнения. Правильно ли я вас понял, что повстанческие отряды из украинских националистов создавались по директиве германского верховного командования?
Лахузен. Это были украинские эмигранты из Галиции.
Руденко. И из этих эмигрантов создавались повстанческие отряды?
Лахузен. Да. Может быть, не совсем правильно называть их отрядами, это были люди, которые брались из лагерей и проходили полувоенную или военную подготовку.
Руденко. И какое же назначение имели эти отряды?
Лахузен. Это были организации, как я уже говорил, состоящие из эмигрантов Галицийской Украины, которые работали совместно с отделом разведки за границей.
Руденко. Что они должны были выполнять?
Лахузен. Задача их состояла в том, чтобы с началом военных действий выполнять распоряжения соответствующих офицеров германских вооруженных сил, то есть те директивы, которые получал мой отдел и которые исходили от ОКБ.
Руденко. Какие же задачи ставились перед этими отрядами?
Лахузен. Эти отряды должны были производить диверсионные акты в тылу врага и осуществлять всевозможный саботаж.
Руденко. То есть на территории тех государств, с которыми Германия находилась в состоянии войны, в данном случае на территории Польши. А помимо диверсий какие еще задачи ставились?
Лахузен. Также саботаж, то есть взрывы мостов и других объектов, которые в какой-либо степени представляли важность с военной точки зрения. Эти объекты определялись оперативным штабом вооруженных сил.
Позднее в допрос включился также член Международного военного трибунала от СССР генерал-майор юстиции И. Т. Никитченко.
"Никитченко. На каких еще совещаниях давались приказы по уничтожению украинцев и сожжению населенных пунктов в Галиции?
Лахузен. Я должен выяснить, что именно подразумевает генерал этим вопросом. Относится ли он к совещанию в поезде фюрера в 1939 году, по времени — перед падением Варшавы? По записям в дневнике Канариса, оно состоялось 12 сентября 1939 года. Смысл этого приказа, или директивы, исходившей от Риббентропа и переданной Кейтелем Канарису, а затем в краткой беседе еще раз обрисованной Риббентропом Канарису, был следующий: организации украинских националистов, с которыми управление "Заграница/абвер" сотрудничало в военном смысле, то есть в проведении военных операций, должны вызвать в Польше повстанческое движение украинцев. Повстанческое движение должно было иметь целью истребить поляков и евреев, то есть прежде всего те элементы и круги, о которых все время стоял вопрос на совещаниях. Когда говорилось о поляках, имелись в виду, в первую очередь, интеллигенция и те круги, которые называют носителями воли к национальному сопротивлению. Такова была задача, данная Канарисом в той связи и которую я охарактеризовал так, как она сохранилась в документальной записи. Идея была отнюдь не убивать украинцев (то ее украинских националистов), а напротив, вместе с ними осуществить задачу, имевшую чисто политический и террористический характер, сотрудничество и то, что на самом деле было совершено управлением "Заграница/абвер" и этими людьми (их насчитывалось примерно 500 или 1000 человек), ясно видно из дневника. Это была подготовка к выполнению военной диверсионной задачи.
Никитченко. Эти приказы исходили от Риббентропа и Кейтеля?
Лахузен. Они исходили от Риббентропа".
Здесь уместно вспомнить, что руководимому Лахузеном отделу Абвер II подчинялся учебный полк особого назначения «Бранденбург-800». В него был включен батальон «Нахтигаль» ("Соловей"), состоявший из украинских контрреволюционных элементов. В качестве их политического руководителя и офицера надзора подвизался Теодор Оберлендер. После нападения фашистской Германии на Советский Союз его диверсионный батальон «Нахтигаль» вступил в качестве ударного отряда гитлеровской армии во Львов и с 30 июня до 7 июля 1941 года осуществлял жесточайшие погромы, жертвами которых, по приблизительным подсчетам, стали 5000 мужчин и женщин, стариков и детей. Военные преступления и преступления против человечности офицера абвера Оберлендера были расследованы в 1960 году Верховным судом ГДР, и тогдашний министр ФРГ по делам "изгнанных и лишенных прав" был заочно (хорошо зная свою вину, он не решился приехать из ФРГ на процесс) приговорен к пожизненному заключению в каторжной тюрьме.