100 великих оригиналов и чудаков

Баландин Рудольф Константинович

— Жизнь справедливо определять как сочетание процессов. Более того, её можно понимать как особую форму движения, а разум — как саму его целенаправленность. Древнее выражение «и камни мыслят» содержит в себе определённую долю истины, поскольку в нашем понимании стирается грань между мёртвой и живой природой, а функция жизни распространяется в обе стороны: в микро- и макромир.

— Начало функции живого нужно искать в свойстве отражения (в философском смысле понятия), которое характерно в определённой степени и для «мёртвого» мира. Расширяется наше представление о носителях жизни: наряду с белком они обнаруживаются в нуклеиновых кислотах (не исключено, что есть и другие). Бесконечное

развитие может мыслиться как смена качественно новых ступеней, как смена форм воплощения. Нет ничего удивительного, если развитие Вселенной будет пониматься как чередование стадий: …идея… материя…идея… материя… при таком чередовании бессмысленно говорить о приоритете идеи или материи.

— Вселенную можно представить неоднородной во времени. В ней могут одновременно быть зоны «молодые», достигшие «зрелости» и те, в которых эволюция в определённом смысле себя изжила, исчерпав запас своей энергии, «пропустив» материю через многие формы её организации. Разум, зародившись и развившись до высокого уровня, неизбежно вторгается в процесс стихийной эволюции Вселенной, ускоряя его, внося свои коррективы, направляя. Возможно, некоторые зоны Вселенной сейчас являются местом приложения усилий разума, создающего новые галактики и звёздные системы. Со временем таких зон может становиться всё больше и больше… Наряду с очагами Праразума не исключены и очаги юного Разума. Об этом нам остаётся только фантазировать. Реликтовое излучение, как и «кладбище звёзд», — это удивительно романтические загадки космологии, оставляющие большой простор для воображения. Я связываю реликтовый свет с проявлением Праразума во Вселенной. Возможно также, что это — «первозданный» свет мира, тот первоисточник энергии, который привёл в движение всю небесную механику.

— Современное человечество живёт не в мире чудес, а в ожидании их. Ни спутники и космические корабли, ни чудеса телевидения и электроники людей уже не поражают. Чем это объяснить? Может, тем, что «всякое чудо длится девять дней» — как гласит английская пословица? Или человечество вообще утратило способность удивляться? Тем не менее, люди ждут «чуда». Будущее должно принести «чудеса», тем более что теоретически некоторые из них уже обоснованы: 1) множественность разумных миров во Вселенной; контакты Земли с другими мирами; 2) положительное вмешательство в эволюцию человека, в наследственность; 3) антимир; 4) признание целесообразности во Вселенной; мысль о диалектике самой диалектики и другие.

— Нельзя всерьёз пророчествовать, ибо будущее всегда смеётся над лжепророками. А быть подлинным пророком дано не каждому. Поэтому мы будем говорить о будущем, сохраняя в резерве большую долю иронии в свой собственный адрес.

— Кривая прогресса, имеющая тенденцию превратиться в вертикаль, свидетельствует о том, что дальнейшее развитие должно идти принципиально иным, качественно новым путём. Будущее нашей цивилизации я вижу в постепенном отмирании тех её форм, которые сложились на протяжении предыдущего тысячелетия. Технический этап развития можно считать временным. Он потребовался только как условие, как ступень на пути развития человека, как средство пробуждения, активизации и универсализации умственных способностей человека-накопителя и реализатора информации.

— Человек должен идти по пути, на котором будет осознаваться высокий смысл Вселенной, её Причины и Закона, а также приоритет духовных и умственных его целей над целями физическими и материальными, прояснится «роковой» вопрос всех времён: кто мы, откуда пришли, куда идём? Человек научится строго классифицировать и различать добро и зло. Процесс познания мира изменится радикальным образом. Знания, полученные наукой, будут

совпадать со знаниями Откровения.

— Будущее человеческого рода и есть то чудо, которое люди ждут тысячи лет, не успевая пресытиться ожиданием. Если всю свою историю люди предполагали, что смысл жизни — в поисках её смысла, то будущее должно принести щедрую компенсацию за этот поиск.

Подобные высказывания В. К. Зайцева достойны обсуждения. Возможно, они отражают подлинное озарение мыслителя, стремящегося проникнуть в неведомое. В наш век узкой специализации, суетности, озабоченности личными интересами и мелкими помыслами такие люди, как он, выглядят не просто чудаками и оригиналами. Некоторые их воспринимают как мудрецов или даже пророков; у других они вызывают острую неприязнь.

В людях, исполненных героического энтузиазма, правы они или заблуждаются, присутствует «искра Божия». Они — искатели истины, устремлённые в неведомое. Без них наш мир станет убогим, тусклым, скверным, бессмысленным.

ОСТРОУМЦЫ

Поэт Велимир Хлебников, человек чрезвычайно оригинальный, написал «Заклятие смехом»:

О, рассмейтесь, смехачи!О, засмейтесь, смехачи!Что смеются смехами,Что смеянствуют смеяльно…Смеюнчики, смеюнчики…

Как известно, смеюнчики бывают разные: острые и тупые, злобные и утробные. На этот счёт у того же Хлебникова в поэме «Зангези» есть реплика: «Мыслитель, скажи что-нибудь весёленькое. Толпа хочет весёлого. Что поделаешь — время послеобеденное».

Должен предупредить: утробного смеха, то ли помогающего пищеварению, то ли отвлекающего от столь важного процесса, в нашем случае не будет. Нас будет интересовать юмор серьёзный и даже отчасти сатира.

Для предмета одушевлённого смехачество может обернуться обидой. Кому приятно, чтобы над ним смеянствовали смехачи? Хотя некоторые персонажи, в которые всадили немало сатирических стрел, только по этой причине сохранились в памяти потомков.

Тема смехачей и смехотворцев огромна, и мы затронем её вскользь. Нас будут интересовать из них наиболее оригинальные и чудаковатые, да и то — далеко не все.

* * *

Говорят, смех убивает. Но, увы, люди предпочитают убивать друг друга иными способами. Тому, кто выходит на бой со злом, вооружённый одним остроумием, приходится с этим считаться.

Припев «Ей-ей, умру от смеха» в песенке Беранже вполне добродушен. От смеха ещё никто не умирал. Всегда находятся какие-нибудь другие причины. Но были и есть чудаки, умирающие со смехом!

Один преступник, которому палач медлил накинуть петлю на шею, попросил: «Давай скорей, а то я боюсь щекотки». Другого висельника причащал перед смертью священник, закончивший свою проповедь: «Скоро вы будете там, в лучшем мире, вкушать небесную пищу». Преступник деликатно ответил: «Я не голоден, святой отец. Если желаете, идите вкушать вместо меня».

Симонид

С древних пор о смерти говорили не только всерьёз, но и в шутку. Трудно сказать, кто тут был первым. Возможно — греческий поэт Симонид (556–468 гг. до н. э.). Родившись на острове Кеос, он находил приют и у вождя афинской демократии Фемистокла, и при дворе тирана Сиракуз Гиерона. По-видимому, его талант писать кратко и проникновенно был, как говорится, востребован.

Немало надгробных надписей — эпитафий — сочинил он, героических или лирических. Но в некоторых порой присутствовала ирония: