100 великих россиян
Шрифт:
Окончив «Онегина», Чайковский сразу стал думать над сюжетом и героями новой оперы. В конце концов он остановил свой выбор на легендарной Жанне д'Арк. Взяв за основу трагедию Шиллера «Орлеанская дева» в переводе Жуковского, он сам сочинил либретто и с увлечением принялся за музыку. В отличие от глубоко лирического «Онегина», новая опера отличалась исключительной монументальностью и была написана в широкой хоровой манере с использованием больших хоровых масс и развернутых ансамблей. В феврале 1881 г. «Деву» поставил Мариинский театр, однако впечатления на современников она не произвела и в действующем репертуаре оставалась недолго.
Неудача сильно расстроила Чайковского. Одно время он даже хотел совсем отказаться от сочинения опер, но вскоре его увлек новый пушкинский сюжет — отталкиваясь от поэмы «Полтава»,
Трудная тема получила в опере блестящее воплощение. Слухи о новом произведении Чайковского возбудили большой интерес в обществе. В 1884 г. репетиции «Мазепы» начались одновременно в обеих столицах — в Большом и Мариинском театрах. Обе премьеры прошли с большим успехом, и опера заняла прочное место в репертуаре русских театров.
А Чайковский уже был во власти новых замыслов. Поселившись в феврале 1885 г. в деревне Майданово близ Клина (вообще, окрестности Клина становятся с этого времени местом его постоянного пребывания), он пишет симфонию «Манфред» по поэме Байрона. Тогда же он начинает работу над своей восьмой оперой «Чародейка» по одноименной пьесе Шпажинского. К этому времени талант Чайковского получает всемирное признание. Прославленные виртуозы Европы и Америки с огромным успехом исполняют его произведения во всех концах Старого и Нового Света. Чайковский получает письма от множества поклонников, многие музыкальные общества избирают его своим почетным членом. Когда в 1885 г. Чайковский приехал во Францию, об этом, как о важном культурном событии, писали все крупные французские газеты. В 1887–1888 гг. он с огромным успехом (в качестве дирижера своих произведений) совершил гастрольное турне по Германии, Франции и Англии. В 1888 г. в знак признания его выдающихся заслуг император Александр III назначил композитору ежегодный пансион в 3 тысячи рублей (сумма по тем временам небывалая).
Возвратившись из зарубежных гастролей, Чайковский пишет свою Пятую симфонию, а в ноябре 1888 г. начинает работу над вторым балетом — «Спящая красавица» по сказке Перро. Работа шла в тесном общении с замечательным балетмейстером Мариусом Петипа, благодаря чему Чайковский смог составить точнейший сценический план произведения во всех мельчайших деталях. Поразительное слияние музыки и танца обеспечили балету успех, который нарастал потом с каждым новым представлением.
В 1890 г. всего за четыре с половиной месяца Чайковский создал оперу «Пиковая дама» (либретто по повести Пушкина написал его брат Модест). По его собственному признанию, Чайковский работал над «Пиковой дамой» с небывалым увлечением и наслаждением. Герои оперы стали ему близки как живые люди, и он плакал, когда писал хор, отпевающий бедного Германна.
Таким образом, в приливе гениального вдохновения, была создана одна из величайших оперных трагедий в мировой культуре, которая и по сей день потрясает психологической правдивостью, яркостью картин и напряженностью музыкально-драматического действия. В декабре того же года в Мариинском театре состоялась ее премьера. «Ни одна опера Петра Ильича при первом представлении не была исполнена так прекрасно, — вспоминал Модест Ильич. — Все главные исполнители блеснули своими выдающимися дарованиями». Театр сотрясался от криков «Браво!!» и «Бис!!!». Некоторые арии пришлось по требованию зала повторить по два раза. После каждой картины зрители вызывали на сцену автора и исполнителей. В следующие месяцы опера была поставлена многими ведущими театрами России и везде прошла с поразительным успехом (например, в Киеве она за один месяц повторялась с аншлагом восемнадцать раз).
Весной 1891 г. Чайковский отправился в турне по США. Эта страна глубоко поразила его. «Оказывается, что я в Америке вдесятеро известнее, чем в Европе, — с изумлением писал Чайковский в одном из писем. — Сначала, когда мне это говорили, я думал, что это преувеличенная любезность. Теперь я вижу, что это правда. Есть мои вещи, которых в Москве еще не знают, — а здесь их по несколько раз в сезон исполняют и пишут целые статьи и комментарии к ним. Я здесь персона гораздо более, чем в России. Не правда ли, как это курьезно!!!» Концерт Чайковского в нью-йоркском «Карнеги-холле» прошел с огромным успехом. «Энтузиазм был, какого и в России не удавалось возбуждать, — писал Чайковский. — Вызывали без конца, кричали «upwards» (еще), махали платками — одним словом, было видно, что я полюбился и в самом деле американцам». Вслед за тем были концерты в Балтиморе, Филадельфии и Вашингтоне.
Возвратившись в Россию, Чайковский в 1892 г. работал над балетом «Щелкунчик» (по одноименной сказке Гофмана) и оперой «Иоланта» (по драме датского писателя Генрика Герца «Дочь короля Рене»), а в феврале 1893 г. приступил к своей последней — Шестой симфонии. Он писал брату Анатолию: «Я теперь весь полон новым сочинением (симфонией), и мне очень трудно оторваться от этого труда. Кажется, что у меня выходит лучшее из всех сочинений». На другой день он сообщает племяннику Бобу: «Во время путешествия у меня явилась мысль другой симфонии, на этот раз программной, но с такой программой, которая останется для всех загадкой, — пусть догадываются, а симфония так и будет называться Программная симфония (№ 6)…
Программа эта самая что ни на есть проникнутая субъективностью, и нередко во время странствования, мысленно сочиняя ее, я очень плакал. Теперь, возвратившись, стал писать эскизы, и работа пошла так горячо, так скоро, что менее чем в четыре дня у меня совершенно готова была первая часть и в голове уже ясно обрисовываются остальные части. Половина третьей части уже готова. По форме в этой симфонии будет много нового… Ты не можешь себе представить, какое блаженство я ощущаю, убедившись, что время еще не прошло и что работать еще можно». Напряженный труд продолжался до конца лета. Особенно сложной оказалась оркестровка первой и двух последних частей симфонии. (О напряженной работе свидетельствует рукопись партитуры, вся испещренная исправлениями и пометками, дополнительными вписываниями и вычеркиваниями.) Всегда безмерно строгий к себе, композитор на этот раз был доволен своим творением. «В симфонию эту, — писал Чайковский, — я вложил, без преувеличения, всю мою душу… я положительно считаю ее наилучшей и в особенности наиискреннейшей из всех моих вещей».
Однако исполненная в октябре в Петербурге, симфония (в окончательном варианте она получила название Патетической) не произвела того впечатления, на которое рассчитывал автор. Это поразило и обескуражило его. 21 октября, через пять дней после премьеры, Чайковский, выпив стакан сырой воды, неожиданно заразился холерой. Болезнь вскоре приняла тяжелую форму, и 25 октября Чайковский скончался. Эта скоропостижная, внезапная и нелепая смерть, наступившая в момент, когда композитор находился в самом расцвете своего гения, осветила трагическим светом его последнее творение. Для всех, кто раньше не понимал значения и сквозной темы Патетической симфонии, вдруг открылся ее сокровенный смысл. «…Эта симфония, — писал Стасов, — есть высшее, несравненнейшее создание Чайковского. Душевные страдания, замирающее отчаяние, безотрадное, грызущее чувство потери всего, чем жил до последней минуты человек, выражены здесь с силою и пронзительностью потрясающею. Кажется, еще никогда в музыке не было нарисовано что-нибудь подобное и никогда еще не были выражены с такой несравненною талантливостью и красотою такие глубокие сцены душевной жизни».
ДМИТРИЙ ШОСТАКОВИЧ
Дмитрий Дмитриевич Шостакович родился в сентябре 1906 г. в Петербурге. Отец его был талантливым инженером-химиком, одним из молодых сотрудников Менделеева, а мать до замужества училась в фортепианном классе Петербургской консерватории. Хотя музыка в доме Шостаковичей звучала постоянно, никакого интереса к ней мальчик поначалу не проявлял. «Моя мать… настояла на том, чтобы я начал учиться игре на рояле, — писал Шостакович. — Я же всячески уклонялся… Мать все же настояла и летом 1915 г. стала давать мне уроки игры на рояле.