100 великих тайн
Шрифт:
Все же это оказалось фальшивкой. А может, нет? Может, д’Арцис истолковал своих предшественников неправильно? Может, Генри, по каким-то своим причинам, выдумал историю о подделке и художнике, который разрисовал ткань? Или – что еще более страшно – принудил какого-то несчастного художника «раскрыть правду»? Объяснение должно существовать. Следует заметить одно очевидное обстоятельство: как мог художник нарисовать такой правильный негативный портрет, если он не мог видеть то, что рисует, в позитивном отображении из-за отсутствия соответствующих камер? Гораздо важнее то, что на плащанице не обнаружено никаких следов краски. Нет следов кисти или других признаков работы средневекового художника. Каким образом возникли эти пятна – до сих пор не выяснено.
Первой попыткой установить
Виньон поставил себе целью найти ответы на вопросы «как?» и «что?». «Все наши споры, – писал он, – основываются на том, можем ли мы доказать, что лик появился на плащанице спонтанно, без вмешательства человека». Чтобы сделать это, он использовал и художественные и научные методы.
Он попытался нарисовать картину на полотне примерно такого же качества, как и плащаница (ткань, из которой сделана плащаница, и в самом деле была необыкновенно тонкая и легкая). Если он использовал достаточно краски, чтобы добиться результата, «рисунок стирался от малейшего прикосновения, если ткань складывали».
Он экспериментировал с «теорией соприкосновения»: приклеивал себе бороду, тщательно обмазывал лицо и бороду красным мелом, ложился на лабораторный стол и велел ассистентам прикладывать кусок ткани к его лицу. Результаты, задокументированные и описанные, были крайне неудовлетворительны. «Одно можно сказать с определенностью, – говорил он, – если бы мошенник в аббатстве Лирей действовал таким же образом, как пытались сделать это мы, он бы никогда не сотворил портрета, который бы выдержал испытание фотографией. Даже если на плащанице в некоторых местах черты лица несколько стерлись, пропорции остались исключительно верными; и поразительное впечатление, которое производит этот лик, достигнуто только благодаря абсолютной гармонии всех черт» (эксперименты, которые производили другие исследователи по тем же схемам, привели примерно к таким же заключениям).
Затем Виньон изучил другую теорию: проекционную. Тщательные исследования выявили, что пятна на полотне соответствуют тем частям тела, которые соприкасались с ним или находились на расстоянии не более одного сантиметра. Их интенсивность находилась в обратной зависимости от расстояния: если расстояние было больше одного сантиметра (полдюйма), изображение отсутствовало. Казалось, изображение получилось благодаря «какому-то излучению от тела». Виньон обратился к Библии и задался вопросом, как добиться того, чтобы мирра и алоэ, использовавшиеся при погребении, действовали таким образом, чтобы создать негативное изображение на льне. Ответ, подтвержденный опытами, гласил: аммиак испарялся из тела на ткань, уже пропитанную в смеси алоэ и оливкового масла. А этот аммиак, продолжал рассуждать Виньон, выделялся из пота: у человека, который находится в возбуждении или испытывает муки, пот сильно насыщен мочевиной.
«Мы теперь знаем, какое название дать этому явлению, если кому-то непременно захочется выдумать новое слово: «вейпорографические отпечатки» (vapour – пар, испарения).
Вейпорографическая теория в действительности не нашла поддержки у сегодняшних синдонологов, которые пытаются оспорить химическую версию. Но многие другие версии Виньона – которые подверглись жестоким нападкам после публикации – подтвердились в ходе последующих экспериментов, так же как и его выводы по медицинской части. Он внимательно изучил кровяные пятна, представленные на фотографиях Пиа, и пришел к двум заключениям. Первое – это то, что они соответствуют в точности тем ранам, которые были нанесены до и после смерти распятой жертвы. Второе состояло в том, что никакой средневековый мошенник, находившийся под властью христианской традиции и не имевший достаточных знаний об анатомии, не мог воспроизвести с такой точностью эти пятна.
Одно из утверждений
Он также предположил причину – ныне также поддерживаемую большинством исследователей – возникновения множества отметин в форме крошечных гирек на большей части изображения: они могли возникнуть только в результате ударов римским флагрумом (flagrum), плетью с двумя-тремя хлыстами, на конце каждого были двойные шарики из металла или кости. Инструменту, которым бичевали Христа, теперь дано имя.
Медицинские исследователи прибавили ряд пунктов к огромному списку совпадений между Распятием и картиной, которую нам являет плащаница. Например, большое пятно от раны на боку соответствует описанному в Евангелии и современным медицинским знаниям. В некоторых местах пятно «не проявилось», из чего следует вывод, что кровь смешалась с водяной жидкостью. Святой Иоанн писал, что «один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода»; хотя светила нашего века пока не до конца понимают природу этой водяной жидкости, они допускают, что ее возникновение в таком случае вполне вероятно.
В дополнение следует сказать, что угол, под которым расположены кровяные пятна на руках, соответствует реальному положению вещей. Он действительно должен быть таким, если живое тело подвешивают на кресте. А увеличение грудной клетки, которое демонстрирует плащаница, соотносится с основной причиной смерти: удушьем.
Однако синдонологам, похоже, есть что добавить к этому скудному списку: человек, который был завернут в плащаницу, умер той же смертью, что и Христос. Шансы, что в истории повторился случай, когда жертва распятия претерпевала такие же Крестные муки и получила такие же раны, можно высчитать математически, в то время как число отклонений от «сценария» доходит до миллиарда. Но даже если вероятность такого порядка недостаточно доказана – это ответ только на одну часть загадки. Виньон, трудясь над загадкой плащаницы на рубеже веков, чувствовал, что обнаружил и метод и средство нанесения изображения, и из этого сделал выводы о подлинности плащаницы. Современные авторитеты, хотя и признают медицинские исследования убедительными, все же заявляют, что на вопрос о месте и времени пока нельзя ответить однозначно – так как не до конца разгадана тайна метода и средств. Они считают практически невозможным, чтобы изображение было нанесено на плащаницу рукой человека, но дальше этого не идут.
Наверное, не надо напоминать, что сначала необходимо найти точные и бесспорные ответы на четыре вопроса, чтобы рискнуть ответить на основной, пятый: кто?
В период ранних исканий казалось, что сведения, почерпнутые из письма д’Арциса, дают большое преимущество сторонникам версии о подделке, и только после появления фотографий Энри (которые были значительно лучше снимков Пиа) начало крепнуть движение тех, кто уверен в подлинности плащаницы. Наконец медики и ученые получили высококачественные снимки, со всеми необходимыми увеличениями и деталями.
(Эксперты, которые работали на другом фронте – по Библии, – практически зашли в тупик. В Евангелии нет ничего такого, что предоставило бы неоспоримое доказательство подлинности или поддельности плащаницы. И утверждение, впервые высказанное в письме д’Арциса, о том, что «если бы оно было, представляется крайне невероятным, что святые Евангелисты пренебрегли бы им», остается в силе.)
Парижский хирург Пьер Барбе изучил сильно увеличенный снимок запястных ран и потом провел опыты с ампутированной рукой, чтобы проверить, можно ли воткнуть гвоздь в крепкое сцепление запястных костей в этом месте. И выяснил, что можно: гвоздь проникает в маленькую щель, называемую в анатомии «полость Десто», расширяя ее. Дальнейшие исследования выявили удивительную особенность: гвоздь, вонзенный в запястье, воздействует на срединный нерв, от чего большой палец, сведенный судорогой, прижимается к ладони. На плащанице нельзя различить положение больших пальцев.