100 запрещенных книг. Цензурная история мировой литературы. Книга 2
Шрифт:
Когда Дженис собирается рожать, Кролик приезжает домой, но он снова уходит после того, как Дженис отвергает его сексуальные нововведения как «грязь этой шлюхи». Напившись, она, нечаянно топит их ребенка. В день похорон малыша Кролик примечает двух «девочек… в тесных шортах» и не может отвести взгляд от подростков «с их нахально выпяченными задами и затаившимся в ожидании своего часа сексом». После похорон Кролик возвращается к беременной от него Рут, но она отказывается продолжать их отношения, пока он не сделает выбор между женой и ею. Роман заканчивается тем, как Кролик в панике, не разбирая дороги, бежит по улице.
«Кролик, беги» был запрещен в Ирландии 20
В 1976 году родители учеников школ шести населенных пунктов в округе Эйрусток (штат Мэн) опротестовали включение «Кролик, беги» в фонды библиотек средних школ — из-за упоминания секса и сексуальных отношений вне брака. Родители процитировали в качестве одной из нескольких неприличных сцен первый сексуальный опыт Кролика с Рут, в котором Апдайк впервые описывает, как Кролик ласкает ее груди, а затем подробно рассказывает, как они занимаются сексом:
«Он, как в болезненном дурмане, встает на колени между ее раздвинутых ног. Она приходит на помощь, и они наконец сливаются… она протягивает руку вниз к спутанной-перепутанной шерсти, и ее дыхание с разбегу натыкается на какое-то острие. Бедра ее раскрываются, бьют его по бокам, снова распахиваются, так широко, что он пугается, — она пытается, да нет, не может быть, вывернуться наизнанку; мышцы, кожа, кости — все, что там есть, в ее разросшемся подбрюшье, — вжимается в него, изумляя его какой-то новой, неведомой анатомией неведомого существа… Она обогнала его и теперь ждет, а он в трепетном апогее нежности снова и снова обводит большим пальцем крутой изгиб ее бровей».
Протесты родителей провоцировали и постоянные фантазии Кролика о сексе с большинством женщин, которых он встречает, и язык, которым он описывает эти желания. Его двухмесячные отношения с Рут, после того как он уходит от Дженис в первый раз, вызывают возмущение, потому что книга «представляет виновной в этой связи его жену».
Школьный совет округа создал комитет для рассмотрения жалоб, который рекомендовал сохранить книгу в библиотеках. Принимая окончательное решение, члены совета проголосовали (восемь голосов против шести) против запрета для школьных библиотек, но пришли к выводу, что некоторые ограничения необходимы. Проголосовав семью голосами против шести, с одним воздержавшимся, совет решил, что книга должна быть в ограниченном доступе в каждой из шести школ округа и что школьники смогут брать ее только при предъявлении разрешения, подписанного их родителями.
В 1986 году в средней школе в Медсин Бау (штат Вайоминг) книга была исключена из списка рекомендованной литературы по английскому языку из-за сексуальных описаний и богохульства. В жалобе школьному совету родители цитировали ругательства Кролика, такие, как «дерьмо», «ублюдок», «сукин сын» и использованное Тотеро слово «пизда». Они также обратили внимание на откровенные описания секса Рут и Кролика и «откровенные сексуальные фантазии» последнего.
Adams М. Censorship: The Irish Experience. University: University of Alabama Press, 1968.
Galloway D.D. The Absurd Hero in American Fiction. Austin: University of Texas Press, 1970. P. 21–50.
Hunt G. John Updike and the Three Great Secret Things: Sex, Religion, and Art. Grand Rapids: Eerdmans, 1980.
Markle J. Fighters and Lovers: Theme in the Novels of John Updike. New York: New York University Press, 1973.
Newsletter on Intellectual Freedom. 1977. March. P. 36; 1987. March. P. 55.
Updike J. The Plight of the American Writer // Change. 1978. № 9. P. 36–41.
Wright D. Mapless Motion: Form and Space in Updike's «Rabbit, Run» // Modern Fiction Studies. 1991. № 37. P. 35–44.
Лолита
Автор: Владимир Набоков
Год и место первой публикации: 1955, Франция; 1959, Англия; 1958, США
Издатели: «Олимпия Пресс»; «Уайденфельд энд Николсон»; «Дж. П. Путнамз Санз»
Литературная форма: роман
«Лолита» построена как изучение истории болезни героя-педофила средних лет, Гумберта, — любовника двенадцатилетней Лолиты. В книге прослеживается сексуальная одержимость Гумберта юными девочками, его брак с матерью Лолиты, Шарлоттой, и долгое путешествие через всю страну, которое он совершает с Лолитой после смерти ее матери. Ближе к концу романа нимфетка, теперь шестнадцатилетняя, замужняя, беременная и физически вымотанная, пишет ему и просит денег. Все еще захваченный образом юной Лолиты, Гумберт истерически умоляет ее уехать с ним, но она отказывается. В отчаянии он предлагает ей чек на 3 600 долларов и 400 долларов наличными, чтобы она открыла имя человека, с которым сбежала. Этот человек — Куильти, приятель ее матери, стал любовником Лолиты еще в то время, когда Гумберт лишь смотрел на нее с любовью и вожделением. Гумберт хочет отомстить и в итоге попадает в тюрьму за убийство Куильти.
Страсть господствует в жизни Гумберта: каждая привлекательная девочка в его глазах соблазнительница. Анализируя свою похоть, Гумберт возлагает вину за свою одержимость на девочек, которые, как он считает, нарочно провоцируют его. Сидя в парках и наблюдая за нимфетками, он силится сдерживать свои чувства, которые заставляют его «нестись во весь опор к своему одинокому утолению». До знакомства с Долорес Лолитой Гейз и ее матерью у Гумберта было три нервных срыва, после которых он вынужден был лечиться в санатории. Он упоминает о своих приключениях с чередой проституток, похожих на девочек, и рассказывает, что часто посещал бордели в поисках юных девушек.
Первая встреча с Лолитой насыщена эротикой — Гумберт замечает каждую чувственную деталь ее еще детского тела, затем он мучится поиском возможности удовлетворить свое желание. В одной из первых сцен Лолита сидит рядом с ним на кушетке, и он дразнит ее, отнимая у нее яблоко. Гумберт приходит «в состояние возбуждения, граничащего с безумием», которое перерастает в «глубокое, жгучее наслаждение», так что он едва сдерживается. Он чувствует, что «нервы наслаждения… обнажены» и «малейшего нажима достаточно было бы, чтобы разразилась райская буря». Он сидел, «повисая над краем этой сладострастной бездны», а его рука двигалась по ноге Лолиты «до предела, дозволенного тенью приличия».