100 знаменитых катастроф
Шрифт:
В первые дни после землетрясения режиссер Роман Кармен снял документальный фильм об этой трагедии. Киноленту тоже засекретили на многие десятилетия – коммунистическая верхушка считала, что в самой передовой стране рабочих и крестьян не может быть таких разрушительных катаклизмов и невероятно большого количества пострадавших.
Даже многие военные не были проинформированы о катастрофе. Например, дважды Герой Советского Союза Виталий Попков (он являлся прообразом одновременно и командира «поющей» эскадрильи, и молодого летчика Кузнечика в известном фильме Л. Быкова «В бой идут одни „старики“») получил приказ перегнать новые реактивные истребители в район Ашхабада. Летчик, ничего не зная о беде, решил показать свой класс жителям туркменской столицы. Он и его товарищи снизились до предельно малой высоты и с ревом пронеслись над городом. От гула истребителей люди перепугались, решив, что снова началось землетрясение. Из окон сохранившегося здания ЦК начали выпрыгивать находившиеся
Правительственная комиссия с места катастрофы докладывала Сталину и Политбюро: «Жилищный фонд Ашхабада состоял из 9434 домов общей площадью 558 тыс. м2. Все эти здания в основном разрушены. В городе насчитывалось 220 промышленных предприятий с числом рабочих 9981 человек. Разрушения заводов и фабрик весьма значительны. Сгорел крупный стекольный завод им. Калинина. Все здания мясокомбината превратились в руины, под ними – около 800 т мяса, 25 т сливочного масла, 20 т колбасных изделий. Приняты меры по их раскапыванию для использования. Торговая сеть города, состоявшая из 252 магазинов, ларьков и палаток и 122 столовых и ресторанов, полностью разрушена. Сильному разрушению подверглась железная дорога. Все служебные помещения и пристанционные постройки на протяжении 50 км на восток и 50 км на запад от столицы лежат в руинах. Сильно повреждена водопроводная и ирригационная сеть, выведены из строя мосты и дороги, линии связи и электропередач. Количество погибших и раненых весьма значительно, их точное число установить не представляется возможным. Для захоронения трупов отведено шесть специальных мест. Рытье братских могил производится силами военного гарнизона и уцелевших местных жителей.
8 и 9 октября производилась раскопка и разборка развалин. Для руководства этой работой созданы чрезвычайные „тройки“ (по числу бывших районов города), в которые входят местные партийно-советские работники. Кроме используемых на этих работах солдат к раскопкам привлечено все местное население. В целях недопущения эпидемий начали работу четыре дезинфекционных отряда по обеззараживанию мест раскопок и захоронения трупов. На 11 октября было похоронено 9573 погибших»…
От столицы Туркменской ССР остались горы камней и глины. По обочинам дорог лежали тела мертвых, которых солдаты вытаскивали из-под развалин. Первых раненых военные хирурги оперировали под открытым небом, позже развернулись полевые госпитали. Некоторые люди, находившиеся в каменном плену четыре, пять и даже десять суток, оставались живыми, и их спасли. Греясь по ночам у костров, жители тогда грустно шутили, что у них наступил коммунизм: продукты, одежду, необходимые вещи раздавали бесплатно. Днем стояла жара, и пока не восстановили водопровод, за привозной водой к автомобильным цистернам выстраивались длинные очереди, впрочем, как и за кашей к полевым кухням. Постепенно часть ашхабадцев была эвакуирована в другие города СССР, остальных расселили в палатках и землянках. Осиротевших детей забрали в детские дома. В последующие годы вместо старого здания республиканского ЦК компартии построили новое помещение. Треснувшую мечеть снесли танками, и на ее месте разбили сквер, в центре которого установили памятник туркменскому поэту Махтумкули. Другие здания, уцелевшие, но не подлежащие восстановлению, тоже сровняли с землей.
В советские времена говорили о 25–30 тысячах жертв катастрофы. Однако в их число не были включены погибшие в других туркменских населенных пунктах, обитатели военных городков и заключенные. Помимо столицы, пострадало 89 населенных пунктов в Ашхабадском районе и 55 – в Гекдепинском. На момент написания очерка туркменские власти вслед за президентом Сапармуратом Ниязовым (у которого стихия забрала мать и двух братьев) говорили о 174 тысячах пострадавших. Некоторые исследователи считают, что погибших насчитывалось 60–70 тысяч и более 40 тысяч были искалечены. К этим жертвам необходимо добавить гибель трех тысяч людей в Северном Иране, где стихия затронула 32 населенных пункта.
Государственная комиссия, изучавшая обстоятельства ашхабадской трагедии, пришла к следующему выводу: «Разрушения в основном произошли от несоблюдения элементарных правил строительства сейсмостойких зданий. Несущие конструкции, перегородки, потолки, крыши не скреплялись между собой, как того требуют условия сейсмоопасных районов. Качество кирпича, кладки и особенно раствора свидетельствует о плохом ведении строительных работ. Сырьем для производства кирпича служила малопригодная местная, сильно засоленная глина, а в цементный раствор добавлялся непригодный барханный песок. Контроль над возведением зданий отсутствовал».
Согласно официальным сообщениям, город был восстановлен в кратчайшие сроки, его строил весь Советский Союз. На самом деле и в начале 1980-х годов в бедных районах ашхабадских окраин некоторые люди все еще жили в землянках.
В 1995 году 6 октября было объявлено в Туркменистане Днем поминовения. В очередную годовщину землетрясения там выпустили памятную золотую монету. В центре Ашхабада возвели памятник жертвам катастрофы в виде быка, держащего на своих рогах земной шар и символизирующего неукротимую стихию.
МНОГОСТРАДАЛЬНЫЙ ТАШКЕНТ
Землетрясение, произошедшее ранним утром 26 апреля 1966 года, превратило в руины большую часть древнего азиатского города. На восстановление Ташкента потребовалось свыше трех с половиной лет объединенных усилий армии специалистов со всех концов СССР. Но, к счастью, жертв стихии при таких масштабах разрушений было на удивление мало. Странные явления природы и необычное поведение домашних животных встревожили горожан, не дали им крепко заснуть в ту ночь. В результате, настороженные, обеспокоенные люди быстро отреагировали на начало катастрофы и успели убраться подальше от обреченных зданий.
Периодические землетрясения – это судьба человечества. Нравится нам это или нет, – они происходят снова и снова, абсолютно равнодушные к страху, отчаянию и боли. Им нельзя предъявить обвинения в массовых убийствах, членовредительстве или террористических разрушительных актах. Подобные катастрофы неотвратимы. Земная кора ни минуты не знает покоя – под ней, на глубинах от 100 до 700 километров, как раз и рождаются чудовищные судороги. Еще Овидий сказал: «Причина их скрыта, но зато наши несчастья очевидны». Не удовлетворясь этим тонким замечанием, ученые в течение веков искали причины разрушительных толчков, пытались научиться предвидеть их и выработать меры защиты от вечного бедствия. К сожалению, до сих пор существует только один способ противостоять грозной стихии – построение надежного жилья, способного выдержать колебания и даже разрывы почвы силой в 10 баллов. Казалось бы, не так уж все и сложно, но… Почему-то именно на вопрос «выносливости» строений, которые возводятся в опасных районах, люди часто машут рукой, надеясь, что «пронесет». А когда очередные многоэтажки рушатся от подземных толчков, подобно карточным домикам, объявляют аварийную ситуацию и дни государственного траура. Неужели так проще жить?
Ташкент – самый большой в Средней Азии город с более чем 2000-летней историей (первые сведения о нем содержатся в древневосточных хрониках II века до н. э., а археологические раскопки говорят о существовании еще более ранних поселений на этом месте).
Сильные регулярные землетрясения (до 7–8 баллов по шкале Рихтера) повторяются здесь на протяжении веков. Поэтому местные жители всегда отдавали предпочтение сейсмостойким и относительно безопасным одноэтажным глиняным строениям. Если такое здание и разрушалось, у жильцов оставалось много шансов не только остаться в живых, но и даже избежать сколько-нибудь серьезных ранений и увечий. Кроме того, после очередного сильного толчка глиняные домики легко восстанавливались на старых фундаментах, требуя при этом минимальных затрат сил и средств. Значительно труднее было ремонтировать монументальные сооружения. Так что величественные памятники древних времен, до сих пор поражающие воображение туристов, строились очень долго и тщательно, с учетом возможных колебаний, сдвигов и разломов почвы. Мастера не жалели времени для того, чтобы их творения не стали жертвой очередного катаклизма.
Время шло, город рос, развивался, становился все более многолюдным. Получив статус столицы Узбекистана, Ташкент пополнил число крупнейших мегаполисов Центральной Азии. О маленьких домиках речь не шла уже давно: чтобы дать кров огромному количеству проживающего в столице народа, требовались современные здания. Естественно, многоэтажные. Учитывая, что исходная сейсмичность города равна 8 баллам (он расположен в Пскентско-Ташкентской сейсмогенной зоне), это становилось серьезной проблемой для проектировщиков и строителей. А ведь кроме «собственных», здесь ощущаются также «транзитные» землетрясения, интенсивность которых в отдельных случаях увеличивается. Ташкент, таким образом, представляет собой локальную зону повышенной сотрясаемости. Теоретически это обстоятельство при возведении многоэтажек в расчет бралось. Однако, как показывает жизнь, теория и практика на просторах тогдашнего СССР не только не шли рука об руку, но часто даже и не встречались друг с другом… Так что здания строились без учета сейсмической обстановки в этом районе. Кроме того, в Ташкенте на тот момент существовало много старых одно– и двухэтажных домов со стенами из сырца на слабых известковых или глиняных растворах. Естественно, в них тоже отсутствовали средства сейсмозащиты. Это привело к тому, что 26 апреля 1966 года очередной толчок практически полностью разрушил город и его пришлось строить почти заново. На это потребовалось более трех с половиной лет. Магнитуда землетрясения была относительно небольшой – 5,3 (восемь баллов по 12-балльной шкале), но эпицентр толчков находился в центре столицы. Здания, не рассчитанные на подобное испытание, моментально рассыпались. В руины превратились около двух миллионов квадратных метров жилья – более 36 000 жилых домов и административных зданий. 78 000 семей (около 300 000 человек) лишились крыши над головой. А вот подземные коммуникации, как ни странно, получили меньше всего повреждений и были быстро восстановлены.