100 знаменитых москвичей

Скляренко Валентина Марковна

Перебравшись в Москву в 1831 г., Чаадаев ведет уединенный, но не затворнический образ жизни. Общается с В. Белинским и М. Бакуниным. Ему хочется поделиться своими мыслями с широкой общественностью. Однако в 1833 г. цензурный комитет отказывает Петру Яковлевичу в публикации представленной книги. То было время, когда в интеллектуальной писательской среде наиболее популярным был жанр разнообразных заметок и записок. Тогда, в 1836 г., в довольно-таки либеральном журнале «Телескоп» Чаадаеву удается опубликовать первое из своих философических писем «К госпоже***». Кто же был этим адресатом – до конца не ясно. То ли госпожа Панова, в девичестве Улыбышева, то ли жена декабриста Раевского, урожденная Орлова. Важно другое. Сказать, что публикация наделала шуму – это ничего не сказать. Как ни странно, основным чувством, вызванным ею, было негодование. Все, от мала до велика, вне зависимости от образования и социального положения, считали своим долгом высказать свое возмущение человеком, посмевшим,

по их мнению, оскорбить Россию. Взбудоражены были даже иностранцы, ведь первоначально письмо было написано по-французски, и следовательно, доступно их пониманию, и только потом переведено на русский язык Кетчером (некоторые ошибочно полагают, что Белинским). Власть, конечно, не могла оставить без внимания произведение, вызвавшее такой общественный резонанс. Резолюция Николая I гласила: «Прочитав статью, нахожу, что содержание оной – смесь дерзкой бессмыслицы, достойной умалишенного». Журнал, осмелившийся напечатать подобное, был закрыт, его редактор Надеждин сослан, а цензор, допустивший публикацию, уволен со службы. Что же касается самого автора, то это была его единственная прижизненная публикация. Мысль государя-императора была реализована дословно. Официальная бумага гласила о том, «что достойный сожаления соотечественник, автор статьи, страдает расстройством и помешательством рассудка». Посему «правительство в своей заботливой и отеческой попечительности предписывает ему не выходить из дому и снабдить его даровым медицинским пособием…» Все это выполнялось неукоснительно в течение длительного времени, при этом врач приезжал каждую неделю в сопровождении полицмейстера. Что же такого написал Чаадаев, что могло вызвать такой резонанс?

Сами философские письма были написаны задолго до того, как первое из них было напечатано. Пушкин упоминал о них еще в 1831 г., источники же говорят об их наличии годом раньше. Первое и самое известное из них (еще три были изданы князем И.С. Гагариным в Париже, на французском языке, много лет спустя) проникнуто сожалением и скепсисом по отношению к России, обделенной, по мнению автора, многим в сравнении с Европой и оторванной от мировой истории. Отсюда и последовавшая буря возмущения.

Как следствие, многие считают Чаадаева родоначальником русского западничества. Кроме того, в своих работах мыслитель уделял много внимания размышлениям о прогрессе человечества в целом, о путях достижения благоденствия, о религии и образовании. Некоторые его идеи даже перекликаются с теми, которые изложил Л.Н. Гумилев в своей работе «Этногенез и биосфера Земли». Позже, в 1837 г., в ответ на многочисленные обвинения Чаадаев напишет другое сочинение, «Антология сумасшедшего», где то ли несколько пересмотрит свои взгляды, то ли более пояснит их. По крайней мере, в нем судьба России рисуется не такими мрачными красками.

Многое о Чаадаеве говорят его слова, которые Лебедев не зря поставил эпиграфом в книге, ему посвященной: «Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее; я думаю, что время слепых влюбленностей прошло… Я полагаю, что мы пришли после других для того, чтобы делать лучше их. Чтобы не впадать в их ошибки, в их заблуждения и суеверия». Возможно, именно с Чаадаева писал своего Чацкого А.С. Грибоедов, ведь они были дружны еще с университета.

Современниками Чаадаев был не понят, но его слова заставляют задумываться уже не одно поколение и в течение многих лет звучат актуально.

Великий мыслитель и философ умер в Москве 14 апреля 1856 г. от воспаления легких. Для того же, чтобы составить собственное мнение о том, прав или не прав был Чаадаев в своих суждениях, следует просто взять и почитать его сочинения. Они и сегодня никого не оставят равнодушными.

Чурикова Инна Михайловна

(род. в 1943 г.)

Популярная русская актриса театра и кино. Исполнительница острохарактерных и драматических ролей. Обладательница почетных званий и наград: народной артистки СССР (1991 г.), премии ЛКСМ за создание образа современницы на экране (1916 г.), приза «Золотой Лев» как лучшей актрисе кинофестиваля в Венеции (1971 г.), Гос. премии РСФСР им. братьев Васильевых за роль в фильме «Васса» (1985 г.), приза «Серебряный медведь» на Берлинском кинофестивале за роль в фильме «Военно-полевой роман» (1984 г.), премии «Ника» за роль в фильме «Ребро Адама» (1991 г.), приза зрительских симпатий на кинофестивале в Виареджо (1993 г.), премии «Кинотавр» за роль в фильме «Плащ Казановы» (1994 г.), призов на кинофестивалях «Женский мир-94», в Берлине и Сан-Рафаэле за роль в фильме «Год Собаки» (1994 г.) и др.

«Инна Чурикова – это лицо, личность, отмеченная Богом. Я бы разглядел ее в тысячной толпе… Каждый раз, в каждой новой

работе мне думается, что я исчерпал ее талант до конца, все понял, все узнал. Но начинается новая картина, и я вижу, что ничего не понял, ничего не узнал. Бесконечность чуда – это, наверное, и есть Актриса», – так сказал об Инне Чуриковой знаменитый режиссер Глеб Панфилов, ее муж. Теперь даже сложно представить себе, что актриса, которая по праву заслуживает таких слов, могла бы никогда не связать свою жизнь с театром и кино. А ведь Инну Чурикову не хотели принимать ни в Щукинское училище, ни в Школу-студию МХАТа, куда она пыталась поступить после окончания школы. А один из педагогов во время приемных экзаменов внезапно спросил нескладную, голенастую абитуриентку: «Девушка, а вы давно смотрели на себя в зеркало?» После этого Инна в слезах забрала документы. Но обида жила в ней недолго. Преодолеть неуверенность в себе и бороться с комплексами по поводу «нетипичной внешности» Инне помогала мама, профессор ботаники. «Она не отговаривала поступать в театральное, а только посоветовала, как читать серьезное стихотворение „Я помню чудное мгновенье“: до этого на всех экзаменах я читала только смешное. „Дочка, а ты попробуй читать с закрытыми глазами“. Я попробовала. „Вот так и читай“, – одобрила она. Я помню, что когда я это проделала во МХАТе, там все умирали от хохота». Несмотря ни на что, Инна Чурикова решила снова рискнуть, и на этот раз попытка оказалась удачной – Инна была принята в Театральное училище им. М. Щепкина.

Окончив учебу в 1963 г., молодая актриса попала в Московский театр юного зрителя. Там ей приходилось играть в основном разнообразных зверюшек, а вершиной ее творчества в этот период была роль Бабы-Яги. «Ну подумаешь – лисички, свинки, горбуньи, ведьмы… Ведь это все замечательно весело», – говорила себе молоденькая актриса. «Вы удивительная "свинья", вы просто гениальная "свинья", – слышала она от режиссеров. И хотя в какой-то мере эти слова были приятны, Инна понимала, что «быть гениальной "свиньей" – еще не значит быть гениальной актрисой. Она продолжала добросовестно относиться к каждой, даже самой маленькой своей роли, что было вполне естественно для нее, но уже ощущала, что способна на нечто большее: «ТЮЗ стал для меня хорошей школой, но прошло несколько лет, и я затосковала. Надоело. Мне предлагают играть свинью, а я чувствую, что не могу больше хрюкать».

Неизвестно, как сложилась бы ее судьба, если бы однажды Инну не увидел в роли Бабы-Яги молодой режиссер Глеб Панфилов, который искал исполнительницу главной роли для своего дебютного фильма «В огне брода нет» (1967 г.). Панфилова настолько поразила необычная актриса, что он твердо решил пригласить ее на съемки своей картины. Когда же режиссер показал фотографию Чуриковой маститому драматургу Евгению Габриловичу, написавшему сценарий для этого фильма, тот испуганно воскликнул: «Бери какую угодно, только не эту!» Но решение режиссера было безоговорочным, и после нечеловеческого сопротивления художественного совета студии Инна Чурикова все же была утверждена на главную роль художницы-самородка Тани Теткиной. В этой работе необычайно ярко раскрылся незаурядный драматический талант молодой актрисы. В 1970 г. кинолента «В огне брода нет» была удостоена первой премии – «Золотого леопарда» на кинофестивале в Локарно.

Участие в этом фильме было далеко не первой киноработой Чуриковой. Ее дебют в кино состоялся еще в 1960 г., когда она исполнила небольшую роль Райки в фильме «Тучи над Борском». После этого она снялась еще в нескольких картинах – «Я шагаю по Москве» (1963 г.), «Где ты теперь, Максим?» (1964 г.), «Морозко» (1964 г.), «Стряпуха» (1965 г.), «Тридцать три» (1965 г.), «Неуловимые мстители» (1966 г.), «Старшая сестра» (1966 г.). Но именно счастливый союз с Глебом Панфиловым помог полностью раскрыться таланту актрисы. «…Как случилось, что среди сотен он увидел и выбрал именно ее? Ее, которую все видели другой – водевильной, гротесковой, шутовской… Какой угодно, только не лиричной, мягкой, неисчерпаемой, женственной. Случилось…» – писала об этом киновед Алла Гербер десять лет спустя.

В 1970 г. на экраны страны вышел еще один, сразу ставший широкоизвестным, фильм Панфилова «Начало», где Чурикова играла одновременно и актрису, снимающуюся в роли Жанны д'Арк, и наивную провинциалку Пашу Строганову, приехавшую в Москву «учиться на артистку». После выхода фильма на экраны Панфилов и Чурикова получили мировую известность.

Судьба соединила двух талантливых людей не только в великолепный творческий союз, но и в семейный. В 1969 г. Инна и Глеб поженились, у них родился сын Иван. Он не связал свою жизнь ни с актерской, ни с режиссерской профессией, о чем Инна очень жалеет. Иван закончил МГИМО и теперь занимается юриспруденцией. В их семье, которой вот уже более 30 лет, любят и ценят друг друга. «У нас с Глебом прекрасные взаимоотношения: то я ему плечо подставлю в трудную минуту, то он мне… Кто в нашей семье хозяин? Я знаю одну пару творческих людей, которые друг о друге говорили так: "Мы оба пулеметчики. Вот только пулеметные ленты подносить некому". Иногда я подношу. А иногда и Глеб. Но кроме режиссера и актрисы есть еще мужчина и женщина под одной крышей. И женщина должна понимать очень многое и владеть ситуацией», – говорит Инна Чурикова.