11 мифов о Российской империи
Шрифт:
Для начала отметим, что в наши дни изменился сам смысл понятия «чиновник» – сейчас его употребляют для обозначения любого госслужащего, работающего в органах власти, в то время как в старой России чиновником имел право называться только носитель классного чина, прописанного в табели о рангах. При этом носителем чина мог быть не только управленец, но и преподаватель гимназии, профессор университета, врач и т. д. Присвоение чинов было регламентировано строгой системой:
«Один из главных организационных принципов государственной службы заключался в том, что государственный служащий должен был пройти ее снизу вверх целиком, начиная с выслуги низшего классного чина. Это диктовалось как необходимостью замещения всех должностей, так и получением требуемой опытности. В каждом классе необходимо было прослужить известный минимум лет. За особые заслуги по службе этот срок мог быть сокращен» [18] .
18
Шепелев Л. Е.
Государство уделяло большое внимание повышению образования чиновников. Так, выпускники университетов могли сразу же при поступлении на службу претендовать на чин 10-го класса (коллежский секретарь), а для того, чтобы претендовать на чин выше 9-го класса, любой чиновник должен был иметь высшее образование, или при отсутствии такового – самостоятельно сдать достаточно сложный экзамен. Поэтому молодые люди, намеренные связать свою жизнь с государственной службой, стремились к получению лучшего образования. Так, например, П. А. Столыпин, будущий премьер-министр и реформатор, в 1881 году поступил на естественное отделение Санкт-Петербургского государственного университета, где изучал аграрные науки. Параллельно он прослушал курс юридического факультета, получив, таким образом, фактически два высших образования одновременно.
В начале XIX века в Санкт-Петербурге были открыты два высших учебных заведения, специально предназначенные для подготовки высококлассных управленцев – это были Императорский Царскосельский (Александровский) лицей и Императорское училище правоведения.
П. А. Столыпин – студент Санкт-Петербургского императорского университета
Вообще, Российская империя была одной из немногих стран в мире, где образование было одним из важнейших факторов, обеспечивающих карьеру государственного служащего. Преимущества по образованию были столь велики, что в 1856 году Департамент законов с тревогой отмечал, что такое положение «окончательно увлекло в службу гражданскую всех просвещенных людей, человек образованный не останется теперь ни купцом, ни фабрикантом, ни помещиком, все они идут в службу», и что в этом случае «Россия вперед не пойдет ни по торговле, ни по промышленности, ни по улучшению земледелия» [19] .
19
Волков С. В. Почему РФ – еще не Россия. М.: Вече, 2010. С. 92–93.
Современный историк Сергей Владимирович Волков, специализирующийся на изучении элитных групп Российской империи, приводит небезынтересную информацию по выпускникам вузов того времени:
Из 1114 воспитанников Нежинского лицея 780 (70 %) были чиновниками, 111 (10 %) – офицерами, не служили – только 76 человек (6,8 %).
Из воспитанников Санкт-Петербургского историко-филологического института за период 1871–1893 гг. на государственной службе (в основном в Министерстве народного просвещения) находились 100 % – т. е. все! [20]
20
Там же. С. 93–94.
Конечно, определенную роль играли и происхождение чиновника, и наличие у него протекции, но все же эти важные факторы отходили на второй план перед умом и усердием государственного чиновника. «Когда мне в молодости случалось встретить умного человека, во мне тотчас рождалось горячее желание видеть его употребленным ко благу страны», – писала в своих записках императрица Екатерина II [21] . В российском обществе, считалось хорошим тоном покровительствовать именно талантливым и умным. Родственные и дружеские связи также играли важную роль, но нередко наличие у поступающего на службу рекомендательных писем считали ясным свидетельством отсутствия у рекомендуемого каких-либо умственных способностей. В исследовании В. А. Томсинова приводится образчик типичного рекомендательного письма конца XVIII столетия:
21
Томсинов В. А. Светило российской бюрократии. М.: 1997. С. 36.
«Любезный друг, Петр Степанович! Доброго соседа моего сын Николай отправляется для определения в статскую службу. Он большой простофиля и худо учился, а потому и нужно ему покровительство. Удиви милость свою, любезный друг, на моем дураке, запиши его в
22
Там же. С. 38.
В данном случае влиятельность автора письма, с одной стороны, облегчила молодому человеку поступление на службу, но, с другой стороны, столь нелестная характеристика вряд ли способствовала его дальнейшему карьерному росту.
Важным источником пополнения государственного аппарата Российской империи являлись вооруженные силы страны. Российская армия была, говоря современным языком, государствообразующей структурой русского государства. Нужно отменить, что армия была фактически единственной силовой структурой в стране – полиция была малочисленна (об этом подробнее ниже), а Отдельный корпус пограничной стражи и Отдельный жандармский корпус, хотя и находились в подчинении, соответственно Министерства финансов и Министерства внутренних дел, но комплектовались кадрами исключительно из числа военнослужащих. Именно армейские структуры отвечали за безопасность императора, что свидетельствовало о полном доверии государя к своим войскам.
Поэтому поступление военнослужащих в государственный аппарат (переход в статскую службу) не только не было редким явлением, но и, напротив, – поощрялось правительством. При переходе в чиновники офицер повышался на один или даже на два чина, а армейский унтер мог рассчитывать на получение 14-го классного чина. Доля бывших военнослужащих среди чиновников была значительной и в некоторые времена доходила до 30–35 %. В качестве «багажа» бывшие офицеры приносили с собой развитое чувство дисциплины, ответственности и безусловной лояльности. На последнем аспекте стоит остановиться подробнее.
3. Третьим важным фактором, обуславливающим высокую эффективность государственного аппарата Российской империи, является особенность положения чиновников как «государевых людей». В монархическом государстве все обстоит достаточно просто: чиновник имеет одну амбицию – служить престолу-отечеству. И успешность его карьеры зависит исключительно от чиновничьей вертикали. Поэтому главными критериями выдвижения чиновников были оценка вышестоящим начальством результатов их деятельности – т. е. профессионализм и служебная лояльность. При этом служебное рвение является приоритетным фактором, что способствует выдвижению из чиновничьей массы наиболее талантливых и профессиональных управленцев в высшие слои. Именно так во главе российской бюрократии оказывались такие люди, как М. М. Сперанский, А. М. Горчаков, П. А. Столыпин, С. Ю. Витте и другие. Весьма примечательно в этом плане исследование российского историка В. А. Томсинова, посвященное выдающемуся государственному деятелю России М. М. Сперанскому. Томсинов полагает, что Сперанский являлся своего рода «идеалом» чиновничьего мира, образцом для подражания для тысяч российских бюрократов. Недаром даже исследование о его жизни и деятельности историк назвал «Светило российской бюрократии» [23] .
23
Томсинов В. А. Светило российской бюрократии. М.: 1997.
Однако, возразит читатель, эти же принципы действуют в государственной службе и современной России, и любой другой демократической страны. Есть ли разница? Есть, так как при демократии к простому принципу субординации добавляется еще и другой, значительно более важный – политическая ориентация. В самом деле, как и любой иной член демократического общества, государственный чиновник имеет свои политические и партийные предпочтения, и этот фактор нельзя игнорировать. Допустим, начальник придерживается одной политической доктрины, а подчиненный другой, прямо противоположной ей по всем вопросам. Станет ли такой чиновник ревностно исполнять указания своего начальника, если он с ними не согласен по политическим мотивам и даже полагает их вредными? Подчеркнем, что речь идет не об обычном конфликте «начальник – подчиненный», а о возможном наличии принципиальных противоречий между чиновниками, делающими одно дело. Для того чтобы избежать подобных коллизий в демократической системе при назначении на высшие бюрократические должности, обязательно учитывается политическое кредо кандидата, и этот параметр является более значимым, нежели его профессиональные и деловые качества. В политической практике многих демократических стран закреплена норма о формировании правительства страны – т. е. высшего слоя бюрократии – по партийному принципу – например, из числа верхушки победившей на парламентских выборах партии. То есть министр может быть хоть наилучшим профессионалом, но если его партия проиграла очередные выборы – он должен уйти. И чем выше государственный пост, тем большую роль при назначении на него играет политический фактор.