Шрифт:
– «Шесть утра. Будильник, как всегда, срабатывает без опозданий. Надежная вещь, постоянная, если не была прекращена подача электричества. Назойливый, монотонный, периодический, громкий писк, заставляющий проснуться, кого угодно, заполняет
Окна плотно зашторены. Ни один лучик солнечного света не мог проникнуть в это царство тьмы и одиночества. Все чисто, потому что пыль не успевала оседать на вещах. Но даже это не могло скрыть гнетущей атмосферы в комнате и неоднозначных настроений ее владельца.
К его счастью, эта надоедливая утренняя сцена является основным маркером, по которому молодой человек судит о том, где находится. Дело в том, что вчера перед сном, он ставил другую мелодию оповещения. Ему приходится делать это машинально и систематически, чтобы быть уверенным в своих выводах. И раз это чудесное утро начинается все с того же до боли знакомого уничтожающего нервы писка, значит, сегодня тысяча восемьсот двадцать третий день его заключения во временной петле пятнадцатого июня две тысячи двадцатого года.
Не открывая глаз, опустив руку на пол и не обнаружив деревянной биты на том месте, где он оставил ее вчера, парень тяжело вздохнул. Это был второй звоночек, который подтверждал его мнение по поводу того, что завтра не наступило. Кстати, биту он взял самую лучшую, какую смог предложить продавец в магазинчике около дома, где проживал Уильям. Последние несколько дней он заходил туда поздно вечером, чтобы приобрести это орудие, способное украсить его начало дня, разломав будильник на мелкие кусочки. Таким образом, заключенному хотелось отпраздновать возвращение в постоянное и неизменное течение времени.
Единственное решение, которое он принял – считать себя заключенным. Так оно и было. Он ложился спать в двенадцать часов, а просыпался в шесть утра. И каждый день происходило то же, что и вчера. И так было всегда на протяжении последних пяти лет его личного календаря.
Конец ознакомительного фрагмента.