1812. Обрученные грозой
Шрифт:
— Княгиня Качловская, — Палевский хмыкнул и легонько сжал руку Докки.
— Оставьте, генерал! — воскликнула Качловская. — Мы с Докки прекрасно знакомы. Я просто не сразу поняла, с кем вы здесь беседуете. Верно, граф заинтересовался вашими племянницами, — доверительно сообщила она Докки. — Им сколько? Лет по восемнадцать? Не поддавайтесь на его уговоры и не знакомьте его с ними. Он разобьет их сердечки и даже этого не заметит.
Она шаловливо похлопала веером по плечу Палевского и снова обратилась к Докки:
— Будучи тетушкой, вы вынуждены подыскивать
Докки теперь твердо знала, что терпеть не может Сандру, просто не выносит эту отвратительную интриганку, к которой совсем недавно относилась вполне миролюбиво. Тем временем княгиня сделала еще одну гадкую вещь. Она высмотрела в толпе растерянного Вольдемара и помахала ему сложенным веером.
— Monsieur Ламбург! — позвала она. — Monsieur Ламбург! Мы здесь!
Он покрутил головой, услышал, что его зовут, заметил Докки и направился к ней, на ходу промокая платком красный вспотевший лоб.
— О, вот вы где, ma ch`erie Евдокия Васильевна… ваше превосходительство, — громко сказал он, низко поклонившись Палевскому, снисходительно кивнул молчаливому поляку и приложился к ручке княгини. — Я-то везде вас ищу, ma ch`erie Евдокия Васильевна, да-с…
С этими словами он оттопырил локоть и подставил его Докки.
— Позвольте сопроводить вас, ma ch`erie Евдокия Васильевна…
Палевский молча наблюдал за этой сценой, лицо Сандры светилось откровенным торжеством. Докки, для которой сразу стал немил весь белый свет, покорно потянула свою руку из-под локтя генерала.
Но он не отпустил ее, прижал крепче к себе и сказал:
— Э-э… господин…
— Ламбург, — вмешалась Сандра. — Вольдемар Ламбург, жених баронессы.
— Ваше превосходительство… — пробормотал Ламбург, крякнул и еще раз поклонился Палевскому, определенно не собираясь опровергать слова Качловской. — Да, я… гм… мы…
Докки не успела вымолвить и слова, как граф бесстрастным голосом заявил:
— Увы, этим вечером вам, господин… Ламбург, придется обойтись без общества баронессы. Она приглашена государем к его столу и была столь любезна, что не отказала его величеству в этой малости.
С этими словами он прошел мимо изумленного Вольдемара, княгини и ее спутника, уводя с собой не менее изумленную Докки.
— Но меня не приглашал государь! — прошептала она.
— Его величество пригласил меня, а я — вас, — ответствовал он, все так же крепко прижимая к себе ее руку.
Докки досадовала, что Палевский увел ее прежде, чем она успела осадить Качловскую и развеять миф о своей помолвке с Ламбургом. И еще ей показалось странным, что генерал не отпустил ее с женихом, хотя, казалось, он должен был отвернуться от нее, узнав, что она чужая невеста, или как-то на это отреагировать.
«Видимо, ему все равно — свободна я или нет», — с обидой подумала она, но тут вспомнила, что Палевский слышал разговор сплетниц в саду и с самого начала знал о ее женихе, и
Докки ничего не понимала. Если она ему нравится и он хочет склонить ее к связи, то зачем постоянно настраивает ее против себя? Ведь ему достаточно сделать даме пару комплиментов, улыбнуться и посмотреть на нее светлыми глазами, чтобы та согласилась на что угодно. «Но не я, — мысленно поправилась она, — хотя и мне трудно устоять перед его обаянием».
Наконец появился государь со свитой, и все гости разместились за столами и приступили к трапезе. Докки сидела между Палевским и каким-то незнакомым ей чином Главного штаба. В общем разговоре обсуждались только что полученные сведения о прибытии Бонапарте в Данциг и недавний визит в Вильну графа Нарбонна.
— Нарбонн при всех признал, что рассуждения вашего величества были весьма и весьма убедительны и логичны, — воскликнул кто-то из придворных. — Он же смог на них ответить лишь общими фразами, не имея никаких аргументов.
— Каким образом можно было возразить на мои слова, когда я заявил, что не начну первым войны, но и не положу оружия, пока хоть один неприятельский солдат будет оставаться в России? — ответил довольный собой император, которому было приятно вспомнить, как он осадил посла Бонапарте. — Я так ему и сказал: ваш повелитель — великий полководец, но на моей стороне вся огромная Россия и бесстрашная армия.
При этих словах все зааплодировали.
— Вот злая шутка, — вполголоса сказал чин Главного штаба Палевскому. — Родной брат Людовика XVI находится в подчинении человека, который захватил власть во Франции.
— Родной брат? — удивилась Докки, которая вечно была не в курсе последних сплетен. — Как же…
— Утверждают, что Нарбонн — плод сомнительной связи Людовика XV с собственной дочерью [16] , — пояснил Палевский. — Хотя официально он считается законным отпрыском знатнейшего испанского рода, несколько веков владеющего графством Нарбонн в Южной Франции. Его родители занимали важные должности при дворе французского короля.
16
Подобные разговоры о происхождении графа Нарбонна упоминаются в Дневнике Н. Д. Дурново (1792–1828) за 1812 г.
— Но без каких-либо оснований не появились бы эти слухи, — заметил чин.
— Иногда высказанной вслух зловредной мысли достаточно, чтобы пошли разговоры, — ответил Палевский. — Ничего не могу утверждать насчет появления на свет Нарбонна, но достаточно хорошо знаю свет, живущий слухами и сплетнями.
Он наклонился к Докки и тихо спросил:
— Этот господин Ламбург — действительно ли ваш жених?
— О, нет, — так же тихо ответила она, обрадованная, что Палевский сам затронул эту тему. — Это лишь пересуды некоторых дам…