1812

Устав от биваков походных,

Стерев подпругу на конях,

Наш полк тем летом прибыл в Гродно

И на постои стал в домах.

Чтоб разогнать дремоту лета,

Развеселить тоску у дам,

По всем канонам этикета

В Собранье был объявлен бал.

Немало дружеских пирушек

Уже бывало у меня.

Немало выпито мной кружек

Из бочек пива и вина.

Но с чем сравнить веселье бала?

В груди и в мыслях – горячо,

Когда тебя так взволновало

Нагое девичье плечо.

Уже не раз в горячке боя

Я саблей саблю отбивал.

Но никогда еще без страха

На танец женщину не звал.

В атаке конной, в страшной сече

Поранить тело может сталь,

А в случае отказа девы,

В душе досада и печаль.

И потому, готовясь к балу,

Я весь душевно трепетал.

Все представлял, как входишь в залу,

Какой паркет, наряд у дам.

В тот ласковый июньский вечер

Мы все пришли, как на парад,

Горели в канделябрах свечи

И отражались в зеркалах.

Уже играл в тени оркестр,

Мотив всех нас в круженье звал.

Гостям шампанское, закуски

Лакей учтиво предлагал.

Чуть в стороне от главной залы

Стояли с картами столы.

Старушки там уж обсуждали

Наряды «милой детворы».

Бесперерывно экипажи

Съезжались, подвозя гостей,

На верхней лестничной площадке

Стояли мы в кругу друзей.

Весь цвет, все местное дворянство,

Все семьи тридцати родов

Оделись, обобрав крестьянство,

Явились во главе отцов.

Уже устали восхищаться

Мы туалетами девиц,

Когда подъехала карета,

Сверкая позолотой спиц.

Когда лакей откинул дверцу,

Спустилась взрослая чета.

За ними нимфы две вспорхнули

Одна другой была стройна.

Я обомлел при виде младшей:

– Но кто же это, господа?

– О! Это дочки Пироговых –

Катрина и ее сестра!

– Но кто, позволь узнать, Катрина?

– Вон та, что волосом светлей.

– А как зовут сестру младшую?

Она же всех вокруг милей!

– Они зовут ее Еленой.

Когда в дому я их бывал,

Она была еще ребенком,

И это первый ее бал.

Мой друг лукаво усмехнулся

И невзначай предупредил,

Чтобы от выстрелов Амура

Свое я сердце сохранил.

Как водится, был послан к черту,

И на минуту лишь исчез.

Потом с шампанским возвернулся

И объявили полонез.

Все закружились в пробных тактах,

Потом быстрее понеслись.

И ты в свой первый танец с папой

Входила в бал, влетала в жизнь.

О, как стучало мое сердце!

Я шпилькой стать твоей хотел,

Твоим платком, твоей быть лентой,

Я в мыслях за тобой летел!

Как только кончилась фигура, -

Уже возле тебя стоял.

Не помня ничего от страха -

Себя в партнеры предлагал.

Каким же был тот миг волшебным –

Мне на плечо рука легла.

Тебя за талию я обнял

И заглянул в твои глаза…

А в них горели звезды ночи,

Плескался в пене океан,

Лесов российских запах сочный

И свежесть утренних полян.

Тонул я в океанской бездне,

Терялся в широте лесов,

Гулял средь сказочных созвездий,

Дремал на мураве лугов…

Тебе всего шестнадцать было,

Вставал твой жизненный рассвет.

И нас с тобою разделяло

Пятнадцать зим, пятнадцать лет.

Весь вечер мы с тобой кружились,

Твой голос вился, как ручей,

Глаза твои теплом светились

В вечернем пламене свечей.

Уж мама взглядом намекала,

Партнеров надо, мол, менять.

Уж папа твой, нахмурив брови,

Конец ознакомительного фрагмента.