1Q84. Книга 1. Апрель-июнь
Шрифт:
«Тоже мне, ходячая энциклопедия!» – подумала Аомамэ, но, выдавив улыбку, ответила:
– Да, что-то вроде.
Мужчина глотнул еще скотча, закусил орешками из блюдца.
– Мне, конечно, любопытно, кем вы работаете, но раз вам не хочется об этом говорить…
Аомамэ кивнула:
– Прямо сейчас – неохота.
– А может, ваша работа связана с большим количеством слов? Допустим, редактор? Или ученый в институте?
– Почему вы так решили?
Он взялся за галстук, без особой нужды поправил узел.
– Да так… Уж больно внимательно читаете
Аомамэ легонько постучала ногтями по краю стакана.
– Книги читаю, потому что нравится. С работой это не связано.
– Ну, тогда сдаюсь. Даже представить себе не могу.
– Это уж точно,- сказала Аомамэ. «И наверно, не сможешь до самой смерти»,- добавила она про себя.
Ненавязчиво, словно бы невзначай, он ощупывал взглядом ее тело. Аомамэ сделала вид, будто уронила какую-то безделицу, и нагнулась за ней, позволив мужчине заглянуть в вырез блузки как можно глубже. Насколько она знала, грудь в таком случае открывалась неплохо.
Не говоря уже о комбинации с кружевами. А затем выпрямилась на табурете и залпом допила «Катти Сарк». Здоровенный ледяной шар в стакане испустил интригующий треск.
– Заказать вам еще? Я точно буду,- предложил мужчина.
– Будьте любезны,- согласилась Аомамэ.
– Я смотрю, вы совсем не хмелеете…
Она загадочно улыбнулась. Но тут же и посерьезнела:
– Ах да! Совсем забыла. Я же хотела у вас кое-что спросить.
– Что именно?
– Вы не заметили, у полицейских в последнее время не менялась форма одежды? Или модель пистолета в кобуре?
– В последнее время? – задумался он.- Это когда?
– На этой неделе.
Лицо мужчины озадаченно вытянулось.
– Да, и форма, и оружие у полиции действительно поменялись. Но это случилось несколько лет назад. До того ходили подтянутые, а потом их мундиры начали превращаться в одежду для выхода в магазин. И пистолеты стали автоматическими. С тех пор никаких особых изменений я не заметил.
– Погодите. Еще неделю назад все японские полисмены носили револьверы, нет?
Мужчина покачал головой:
– Нет. Пистолеты у них автоматические.
– Вы абсолютно в этом уверены?
От такого вопроса собеседник завис. Сдвинул брови, всерьез напряг память.
– Ну, всего не упомнишь, но насчет модернизации полицейских пистолетов тогда много шумели в газетах. Дескать, их новое оружие слишком… э-э… чувствительно для решения повседневных проблем. Куча организаций тогда заявили правительству серьезный протест.
– Несколько лет назад? – уточнила Аомамэ. Мужчина подозвал бармена, человека лет на пять
старше. И повторил ему вопрос: когда именно поменялись оружие и форма сегодняшних полицейских?
– Два года назад, по осени,- ответил бармен, не задумываясь.
– Вот видишь? – рассмеялся мужчина,- Даже бармену в отеле об этом известно!
Бармен также усмехнулся.
– Да нет, что вы! – пояснил он.- Просто мой младший брат в полиции служит, вот я и помню… Он еще жаловался, что никак не привыкнет к новой форме. И что пистолет слишком тяжелый. До сих
– А что стало со старыми револьверами? – спросила Аомамэ как можно безразличнее.
– Все изъяли на разборку и переплавку,- ответил бармен.- Помню, еще в новостях показывали, как их разбирают. Вы представляете, сколько нужно времени и сил, чтобы разобрать такую гору револьверов и утилизировать такую кучу патронов?
– Лучше б за границу продали,- вздохнул лысоватый клерк.
– Экспорт оружия запрещен Конституцией,- напомнил бармен.
– Вот видишь? Даже простой бармен в отеле…- снова начал было мужчина, но Аомамэ перебила его:
– Вы хотите сказать, что вот уже два года полиция вообще не носит револьверы?
– Насколько я знаю, нет.
Аомамэ нахмурилась. Может, у нее с головой не в порядке? Не далее как сегодня утром она встретила полицейского в старой форме и с револьвером в кобуре. Мало того: до сих пор ей ни разу не доводилось слышать о том, чтобы все револьверы в стране – все до единого!- вдруг уничтожили. Но с другой стороны, не могут же лысоватый с барменом ошибаться одновременно – или тем более морочить ей голову, сговорившись заранее! Выходит, заблуждается она сама?
– Спасибо! У меня больше вопросов нет,- сказала она бармену. Тот улыбнулся профессиональной улыбкой и вернулся к работе.
– Значит, тебе нравятся полицейские? – уточнил лысоватый.
– Глупости,- покачала она головой.- Просто память заплутала немного.
Они выпили очередной «Катти Сарк» – он с содовой, она со льдом,- и мужчина заговорил о парусниках. Дескать, в одной из бухточек Нисиномии* у него пришвартована небольшая яхта. И как только выдается свободное время, он ставит парус и выходит в Закрытое море**. Он пытался убедить ее, как это здорово – остаться с собой наедине и всем телом чувствовать морской ветер. Но Аомамэ было плевать на его море. Рассказал бы лучше об изобретении шарикоподшипников или о системе энергоснабжения на Украине – все интереснее. Она скользнула глазами по часам на руке.
* Нисиномия – западный пригород Осаки.
** Закрытое, или Внутреннее Японское море (яп. Сэто-Найкай) – море Тихого океана, со всех сторон окруженное островами Хонсю, Кюсю и Сикоку.
– Уже поздно. Можно задать откровенный вопрос?
– Конечно.
– Даже, как бы сказать… очень личный вопрос?
– Отвечу, как могу.
– У тебя крупный пенис?
Мужчина приоткрыл рот, сощурился и пристально посмотрел на нее. Словно не поверил своим ушам. Но лицо Аомамэ оставалось серьезным. По глазам было видно: она не шутила.