1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 1. Апрель-июнь
Шрифт:
— Видимо, сильный шок или обида мешали ей выразить это словами?
— Она не напоминала обычного ребенка в шоке или депрессии от разлуки с семьей. Скорее походила на человека с временно выключенной нервной системой. Слава богу, это не помешало ей привыкнуть к новому дому. Тем более, что о прошлом ей здесь никто никогда не напоминал…
Сэнсэй скользнул взглядом по двери гостиной. И снова посмотрел на Тэнго.
— Что бы с Эри ни произошло, бередить ей душу не следовало. Я считал, что лучшее лекарство для девочки — время. А потому и сам ни о чем не спрашивал, и к ее молчанию относился так, будто ничего особенного не происходит. Практически все время Эри проводила с Адзами. Как только дочь приходила из школы, девочки наскоро обедали, а потом уходили к себе в комнату. Чем они там занимались, я уж не знаю.
— А до этого вы с Адзами жили вдвоем?
— Жена моя скончалась десять лет назад, — ответил сэнсэй. И выдержал небольшую паузу. — Автомобильная авария, мгновенная смерть. Остались мы с дочкой вдвоем. Да еще одна моя дальняя родственница по соседству — приходит по хозяйству помочь, за девочками присмотреть… Мы с Адзами переживали очень тяжело. Слишком внезапно все случилось — ни проститься, ни хотя бы внутренне подготовиться никто не успел. Поэтому, когда у нас появилась Эри, мы восприняли это как своего рода избавление. Да так оно, в общем, и было. Даже ни слова не говоря, девочка просто сидела рядом — и мы успокаивались. А за семь лет Эри понемногу начала говорить. С тем, что было сначала, просто никакого сравнения. Допускаю, что со стороны речь Эри до сих пор воспринимается странно. Но мы-то знаем, какой это на самом деле прогресс.
— А сейчас Эри ходит в школу?
— Нет, в школу больше не ходит. В списке учеников значится, но это просто для учета. Школьная жизнь оказалась не для нее. Сейчас Эри учится дома — или я сам объясняю, или ее бывшие одноклассники в свободное время занимаются с ней индивидуально. Хотя, конечно, знания она получает отрывочные, о приличном, классическом образовании речи не идет. С чтением ей всегда было сложно; когда мог, я читал ей вслух. А также покупал на кассетах аудиокниги. Вот, собственно, и все образование. Тем не менее девочка очень умна, чтобы не сказать — мудра. Если сама захочет в чем-либо разобраться, копает глубоко, схватывает быстро — просто маленький гений. Но все, что неинтересно, почти полностью игнорирует. И сам этот зазор — интересно или нет — у нее, к сожалению, очень велик.
Дверь в гостиную оставалась закрытой. Вскипятить воды и разлить по чашкам чай в этом доме, видимо, требовало времени.
— Значит, «Воздушный кокон» записала Адзами под диктовку Эри? — спросил Тэнго.
— Как я уже говорил, все вечера девочки проводили у себя в комнате. Что они там делали, мне неведомо.
Это было их тайной. Но с какого-то времени Адзами стала печатать на моем словопроцессоре. Садилась у меня в кабинете и забивала в память машины то свои конспекты, то какие-то записи на кассетах. И что интересно — примерно тогда же Эри понемногу начала говорить. В девочке проснулся интерес к происходящему. Маска отрешенности наконец-то исчезла, на лице заиграли чувства. Я снова различал в ней ту Эри, которую знал когда-то.
— То есть тогда и началось ее исцеление?
— Не полное. К сожалению, только частичное. Но восстановление началось, несомненно. И скорее всего — именно благодаря истории, которую она рассказывала.
Тэнго ненадолго задумался. А потом решил сменить тему:
— А насчет исчезновенья супругов Фукада вы в полицию не обращались?
— А как же! Сходил в тамошний участок. Об Эри ничего не сказал. Но сообщил, что мои друзья не дают о себе знать уже несколько лет, и я опасаюсь, не держат ли их в неволе. Однако в те дни перед «Авангардом» даже полиция была бессильна. Коммуна, сказали мне, зарегистрирована как частное владение. И пока нет явных доказательств преступления, вторгаться на их территорию не имеет права ни один представитель закона. Сколько я этих полицейских порогов ни обивал, все мои заявления откладывали в долгий ящик. Пока наконец не наступил семьдесят девятый год, когда мне прямо сказали, что даже тайного расследования по данному вопросу провести невозможно…
Сэнсэй умолк, словно что-то припоминая, и задумчиво покивал головой.
— Что же случилось в семьдесят
— В семьдесят девятом году «Авангард» получил статус религиозной организации.
На несколько секунд Тэнго потерял дар речи.
— Религиозной? — повторил он наконец.
— Да, было чему удивляться, — еще раз кивнул сэнсэй. — Ни с того ни с сего «Авангард» превратился в религиозную секту. И губернатор префектуры Яманаси выписал официальное разрешение на ее регистрацию. С появлением этой бумаги полицейская проверка на территории «Авангарда» стала практически невозможна. Это означало бы нарушение конституционного права граждан на свободу вероисповедания. Определенно «Авангард» завел «руку» в Министерстве юстиции, обеспечив себе мощнейшую поддержку в верхних эшелонах власти. Той самой власти, перед которой местная полиция — просто деревянные солдатики. Когда я услышал об этом в полиции, меня точно громом ударило. Просто не мог поверить своим ушам. Они показывали какие-то бумажки, чтобы я убедился, но переварить эту новость мне удалось далеко не сразу. Я слишком хорошо знал Фукаду. Почти как себя самого. Ведь из нас двоих это я занимался историей цивилизаций и в вопросах мировых религий, можно сказать, собаку съел. Он же, наоборот, всегда был прирожденным политиком и в любых речах опирался в первую очередь на логику и рационализм. И уж что-что, а религию просто на дух не переносил. Даже если бы это потребовалось ему стратегически, лидером секты он не стал бы объявлять себя никогда.
— А ведь получить разрешение на организацию секты очень непросто, — задумчиво произнес Тэнго.
— Не совсем так, — покачал головой сэнсэй. — Конечно, для этого нужно пройти через целую кучу сертификации, административных формальностей и прочей бюрократической ерунды, но если за кулисами этого театра ты заинтересовал кого-либо политически, любые ворота перед тобой откроются чуть ли не сами. Ведь определить, что есть мирное религиозное отправление, а что — сатанинский культ, всегда было крайне сложно. Точного определения нет, есть лишь вольное толкование. А там, где есть свобода для толкования, всегда найдется место для политиков и концессионеров. Получай лицензию на религиозную деятельность — и делай что в голову взбредет. Без уплаты налогов и под надежной защитой закона.
— Но ведь «Авангард» превратился в религиозную секту из открытой крестьянской общины. И что самое жуткое — в замкнутую, сверхсекретную организацию!
— Таковы все новые религии, друг мой. Или, если точнее, новые культы.
— Все равно непонятно. Разве могла настолько дикая трансформация произойти без какого-то предварительного… толчка?
Сэнсэй уставился на свои руки, покрытые седым пушком.
— Правильно, не могла. Несомненно, этому предшествовало какое-то большое событие. Какое? Над этим вопросом я сам гадаю вот уже много лет. Каких только версий не перебрал. Но ни на одной не остановился. Что же там произошло? Это покрыто общей тайной, в которую погрузился весь «Авангард». Никакой информации наружу никогда не просачивалось. И кроме того, даже имя Фукады как лидера организации перестало фигурировать в их деятельности официально.
— При этом секта «Утренняя заря», постреляв полицейских, была ликвидирована? — задумался Тэнго.
— Да, — кивнул сэнсэй. — А вовремя отрекшийся от них «Авангард» стал развиваться все более успешно.
— Значит, сама эта перестрелка «Авангарду» никак особенно не повредила?
— Не повредила — это еще мягко сказано, — мрачно усмехнулся сэнсэй. — Наоборот, обеспечила им прекрасную рекламу. Эти люди отлично соображают. Любую новость могут вывернуть в свою пользу… Но как бы там ни было, все это случилось уже после того, как Эри от них сбежала. Повторяю, к событиям вокруг перестрелки с полицией девочка не имеет ни малейшего отношения.
Тэнго почувствовал, что пора менять тему.
— А вы сами прочли «Воздушный кокон»? — спросил он.
— Разумеется.
— И что вы об этом думаете?
— Любопытное произведение, — ответил сэнсэй. — Я бы сказал, глубоко метафоричное. Хотя что именно выражают его метафоры, я, если честно, не понял. Что означает слепая коза, кого символизируют LittlePeople, какой смысл у Воздушного Кокона, так и осталось для меня загадкой.
— А вы не допускаете, что события, описанные в романе, Эри переживала или наблюдала в действительности?