2004, №12
Шрифт:
— У меня все, — заявила она, нацелившись на клавишу пуска. — Ты готов, Джон?
— Еще бы! Я уже умираю от голода. Поэтому мы сперва пообедаем, а после этого не пойдем на работу, хорошо? У нас есть дела поважнее, и сверх того, мне необходимо срочно закупить побольше продуктов про запас, а то мало ли что?
Одри расхохоталась.
— Джон, ты невыносим! Впрочем, как и всякий голодный мужчина, — добавила она и ударила по клавише.
…И оказалось, что я все-таки не готов, хотя все сработало именно так, как она пообещала. Абсолютная темнота и жуткая какофония на уровне болевого порога обрушились
Одри цепко ухватила меня за руку и мощным рывком выдернула наружу.
Неделю спустя мы с Одри рука об руку вошли в Большой Атриум, чтобы поужинать в том самом ресторанчике на пятом уровне. Мы ужинали вдвоем каждый вечер с тех пор, как вырвались из ловушки, считая это справедливой компенсацией за то, что двое суток питались объедками.
Внезапно я вспомнил про старину Кении и сказал:
— Знаешь, я хочу познакомить тебя с одним человеком.
— А кто это?. — Сейчас сама увидишь, здесь недалеко.
Кении отсчитывал сдачу клиенту с хот-догом. Он бросил в нашу сторону лишь беглый взгляд, но потом, покончив с делом, сразу обернулся с широкой улыбкой.
— Привет, Одри! И вам добрый вечер, мистер Бринкман! Надо же, я и понятия не имел, что вы знакомы.
— Как, — промямлил я в замешательстве, — вы оба уже знаете друг друга?.. — Черт возьми, я рассчитывал удивить старину Кении, а вместо этого они с Одри удивили меня.
Старик улыбнулся мне тонкой улыбкой.
— Ну разумеется, мистер Бринкман. И в этом нет ничего поразительного. Потому что все, кому одиноко в этом городе, рано или поздно приходят поболтать со стариной Кении… Но вы двое, как я заметил, больше не одиноки. Надеюсь, я не потеряю парочку постоянных клиентов?
— Ни в коем случае, Кении! — с жаром заверил я.
— Благодарю вас, сэр. Что я могу для вас двоих сегодня сделать?
Мы взяли пепси и остались у стойки, рассказывая старику в перерывах между обслуживанием покупателей невероятную историю нашего неожиданного знакомства.
— И что же дальше случилось с этой бракованной защелкой портала? — нетерпеливо спросил он, вновь подъезжая к нам на своем висячем кресле. — Вы собиратесь привлечь подрядчика к суду, мистер Бринкман?
— В общем-то, нет. Я позвонил подрядчику сразу, как только мы вылезли из тоннеля и перекусили, и потребовал от секретарши срочной персональной беседы с боссом. По-моему, я даже не слишком орал на него… но механизм заменили уже через час. А потом я давал интервью для городских новостей и специально позаботился, чтобы полное имя этого подрядчика непременно фигурировало в материале. По-моему, это достаточное наказание за разгильдяйство.
Кении с удовольствием посмеялся, а потом спросил:
— А на работе вас не наказали за прогул, мистер Бринкман?
— Нет, когда я все им объяснил. Теперь нас с Одри считают настоящими героями!
Старик воздел глаза к потолку.
— Этот парень уже начинает хвастать?!
— Не волнуйся так, старина Кении, — с улыбкой сказала Одри, похлопывая меня по руке. — Я буду присматривать за мистером Бринкманом,
— Давно пора! Я уже устал быть его ангелом-хранителем! Посмеявшись, мы попрощались с Кении и отправились дальше, прогуливаясь по всем уровням Большого Атриума снизу вверх. Я постарался сохранить самое нейтральное выражение лица при виде демонстрационной колонки Живого Дома на четвертом уровне.
Они вынуждены были принять от меня назад и программу, и их дурацкие чипы и вернуть мне бездарно потраченные денежки. Адвокат, которого мне порекомендовали, был готов содрать с Бизнес-центра Дэнди такую компенсацию за наш с Одри моральный ущерб, чтобы полностью покрыть счет, выставленный мне ее конторой, и еще осталась бы неплохая сумма для нас обоих.
Рона не было нигде в поле зрения, когда мы профланировали мимо магазина, и громкоговоритель с голосом кастрата на сей раз промолчал. Для программы, которая всего лишь симулирует самосознание, этот самый Живой Дом ухитрился проявить изумительную тактичность.
На пятом уровне мы вышли на балкон, чтобы взглянуть на грандиозный прозрачный купол, который был теперь всего на несколько метров выше нас. Грязные подтеки на его внутренней стороне не помешали нам полюбоваться великолепным зрелищем восхода Солнца над Луной.
— Я рад, что мы вместе, — сказал я наконец, обнимая Одри за плечи.
— И я тоже очень рада, дорогой, — сказала она, не отрывая глаз от лунного пейзажа. — Можно, я задам тебе один вопрос, Джон?
— Разумеется. А в чем дело?
— Как ты смотришь на то, чтобы я к тебе переехала?
Должен признаться, я повел себя не самым лучшим образом, остолбенев и лишившись дара речи… Пауза слишком затянулась. На самом деле моя единственная проблема состояла в том, что я упустил возможность сделать это предложение первым и снова почувствовал себя полнейшим кретином.
Одри хмыкнула и скептически подняла бровь.
— Судя по твоему лицу, дорогой, мне не стоило спрашивать.
— Нет-нет, — пробормотал я, — все нормально, я не против, просто пытаюсь подобрать подходящие к случаю слова…
— Понятно. Тебе поможет, если я скажу, что у меня богатое приданое?
— Одри, что за чушь ты говоришь? Мне не нужно от тебя никакого приданого.
— Очень жаль. Потому что мое приданое наверняка тебя заинтересует.
— Что ты имеешь в виду?
— Искусственный интеллект. Джон, разве ты не мечтал о разумном автоматизированном тоннеле?..
— Нет, благодарю покорно! Я уже выучил этот урок.
— Какой ты все-таки глупый, Джон, — с усмешкой сказала Одри. — Обжегся на подделке и сразу сделал глобальный вывод? Но я предлагаю тебе настоящую вещь.
— Ох, только не соблазняй меня… Эти штуки безумно дорого стоят. Ты вовсе не обязана покупать мне такой дорогой подарок. Не волнуйся, я пущу тебя в свой тоннель бесплатно!
Одри фыркнула и расхохоталась.
— Нет-нет, — сказала она сквозь смех, — я ничего не собираюсь покупать за безумные деньги! Я уже приобрела такую программу по весьма умеренной цене, спасибо моим коллегам… У них полезные связи. Словом, надо только перекачать эту программу с моего тоннельного компьютера на диск, а потом донести этот диск до твоего тоннельного компьютера и инсталлировать. Скажи, когда ты сможешь выделить на это время, ладно?..