2009_16 (615)
Шрифт:
a) для уважения прав и репутации других лиц;
b) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».
Согласно Пакту, ограничения распространения информации могут быть наложены, а могут и не быть наложены, Конституция РФ такие ограничения наложила в пункте 4 статьи 29: «Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом».
В этом, последнем по времени международном законе, есть существенные изменения – как видите, нормы статьи 20 «Международного пакта о гражданских и политических правах» вообще отделены от норм статьи 19, поскольку рассматривают не вопросы свободы слова, а вопросы преступных деяний физических лиц. И эти преступные деяния заключены не в выражении и распространении ими мыслей («всякого рода» информация свободна), а в пропаганде и подстрекательстве:
«1. Всякая пропаганда войны должна быть запрещена законом.
2. Всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом».
Повторим, преступным деянием являются пропаганда и подстрекательство.
Конституция РФ в пункте 2 статьи 29 уже нарушает нормы части 2 статьи 20 «Международного пакта о гражданских и политических правах» заменой деяния «подстрекательство» (побуждение к недозволенным поступкам) расширенным понятием «агитация» (распространение политических идей и лозунгов и деятельность, имеющая целью убедить кого-либо в чем-либо). Кроме этого, сверх требований пункта 2 статьи 20 Пакта Конституция РФ дополнила перечень деяний, запрещаемых публичной властью, деянием«пропаганда». Таким образом, деяния физических лиц поподстрекательству к дискриминации, вражде или насилию уже запрещены Конституцией РФ сверх того, что требует статья 20 Пакта, запрещающая пропаганду только войны.
В любом случае, многонациональный народ России в Основном законе вменил в обязанность государственным органам бороться только с преступными агитацией и пропагандой.
Однако, агитация и пропаганда это деяния, которые, в случае их преступности, субъектом преступления (преступником) имеют не слово (бумажку со словами), а конкретного человека. А слово и мысль по отношению к преступным агитации и пропаганде, имеют всего лишь функции орудий преступления.
Ни Конституция, ни международные договора не вводят никаких запретов на свободу слова, даже если эта свобода является одним из орудий преступлений «агитация» или «пропаганда». Почему? Потому что слово и мысль по отношению к преступной пропаганде могут быть не только орудием преступления, но и орудием, ПРЕДОТВРАЩАЮЩИМ ПРЕСТУПЛЕНИЕ, то есть, могут быть орудием контрагитации и контрпропаганды.
Поэтому главный способ преступной пропаганды – это подавление свободы слова, то есть подавление контрпропаганды– и именно поэтому Конституция РФ и запрещает любые покушения на свободу слова.
Различные страты общества изобретают свой профессиональный жаргон, в котором, порою, русские слова имеют иное значение. Примером может служить жаргон профессиональных преступников, которые понятие «убить» передают словом «мочить», понятие «красть» - словом «щипать». Однако суды в России обязаны вести судопроизводство на русском языке, и словам «мочить» и «щипать», «убить» и «украсть» придавать не то значение, которое используют преступники в своем жаргоне, а то, которое эти слова имеют в русском языке.
Государственная дума РФ в 2002 году изобрела жаргонное слово «экстремизм», которому в том же году придала значение смеси некоторых видов запрещенных Уголовным кодексом РФ преступлений с совершенно правовыми действиями граждан. Причем, точно так же, как и преступники, которые не объясняют, почему слова «мочить в сортире» или «подвесить за яйца» означают убийство изощренным способом, Госдума в словаре своего жаргона, данном в статье 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности», не объяснила, к примеру, почему, по ее мнению:
– «воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления… общественных и религиозных объединений или иных организаций» является экстремизмом, а воспрепятствование законной деятельности журналистов, даже убийства которых в настоящее время не прекращаются, - это не экстремизм;
– «воспрепятствование законной деятельности …избирательных комиссий» является экстремизмом, а фальсификация те же избирательными комиссиями результатов выборов - это не экстремизм;
– «пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики» – это экстремизм, а публичное демонстрирование российскими судьями своего презрения к закону и вынесение ими заведомо неправосудных постановлений, которыми они издеваются над законами и Конституцией, - это не экстремизм;
– «публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации» – это экстремизм, а циничная ложь народу лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, - экстремизмом не является;
– «финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации» – это экстремизм, а воровство государственной собственности и разгул коррупции экстремизмом не являются…
Список вопросов можно продолжить, но в любом случае Конституция была принята во время, когда Госдума еще не изобрела свой жаргон, а граждане России и сегодня пользуются только русским языком, посему понятие «экстремизм» по отношению к незыблемости Конституции должно применяться из русского языка, а не из необъяснимого логикой жаргона политиканов.