2024. Белая Скала
Шрифт:
Прошло полчаса. Олег медленно вышел из мёртвого посёлка, вяло опустив автомат. Только что он видел такое, что не приснится и в самом кошмарном сне самого безнадёжного психбольного. Только что он убил семь чудовищ. Нет, не чудовищ. Семь человек. Олег мрачно посмотрел вперёд – в конце очередного тоннеля, по правой стороне которого тёк большой ручей из ядерных отходов, была видна женская фигура. Она призывно махнула ему рукой, но он не спешил. Лишь когда спустя несколько минут он подошёл, то увидел, что девушка наливает из канистры бензин в какой-то
– Эй, Вы же Олег? – Весело крикнула она, – я надеялась, что Вы появитесь. Я и воздушный катер приготовила.
Олег медленно подошёл и мрачно оглядел катер.
– А зачем? – Вдруг спросил он.
– Что зачем? – Не поняла девушка.
– Зачем катер? Зачем куда-то ехать? – Спросил Олег, – зачем вообще всё это?! Пока там люди становятся живыми трупами.
– Я понимаю Вас, – спокойно ответила она, – но им уже не поможешь. Ракеты мы не способны сдержать. Мой Вам совет: не пытайтесь разбить лбом стену. Гораздо лучше обойти её с тыла. Рамзес поможет Вам. Мы все поможем. Мы верим в Вас.
Олег саркастически ухмыльнулся.
– Ты меня, наверное, путаешь с кем-то. Я всего лишь один из вас.
– Нет, – убеждённо ответила она, – Вы не «всего лишь». Вы великий человек.
«Да что за бред она несёт?! – Чуть не сказал вслух Олег, – какой я великий? Я такой же, как все. Я даже хуже: у меня растёт не список новых друзей, а моё личное кладбище. И будь я чуть менее изворотливым, и я был бы там же».
Олег уселся на сиденье катера.
– Тут всё просто, – поспешно сказала девушка, – вот ручка газа, вверх: движение вперёд, вниз: задний ход. Тормозит он сам, как только отпустите газ. Руль – как у водного мотоцикла. Ну, знаете, были такие давно…
– Знаю, – грустно усмехнулся Олег.
– Скажу сразу, дорога опасна, – сказала девушка, – скрыться от «Госкавалерии» на открытой местности непросто. Но Вы поторопитесь, и всё получится. Радиоактивные воды ведут прямо в «Западный Новосибирск».
– В «Западный Новосибирск»? – Пробормотал Олег, включая мотор, – ладно, доедем.
– Удачи Вам, Олег! – Девушка нажала на какой-то двухкнопочный пульт на стене, и одна из стен тоннеля поднялась, открывая глазам Олега небольшой каньон, заполненный жёлто-зелёной жидкостью.
Олег ещё раз оглядел управление. Закрыл глаза. Снова открыл их. И улыбнулся, махнув девушке рукой:
– Передай Рамзесу, что Олег уже едет!
И он, подняв рычаг газа до упора вверх, скрылся за поворотом.
Глава 4
Чернокожий Самуэль осторожно вышел из электрички, прижимая к телу забинтованную руку. От последнего допроса раскалывалась голова и ныло всё тело. К его руке прикладывали горячий кипятильник, поэтому теперь на ней не было живого места. Сквозь грязные бинты местами проступали пятна крови. Было очень больно, до сих пор. Перед глазами по-прежнему стояла бесчувственная вязаная маска госкавалериста.
Но потом его всё же пустили в ту дверь, куда он отправлялся сперва. В «Стара Проспект». Поездка заняла полтора часа. Самуэлю не дали даже опомниться. Едва он вышел из вагона на платформу – к нему тут же подступил госкавалерист с резиновой дубинкой и подтолкнул вперёд, по служебным коридорам с шахматным чёрно-белым кафелем на полу и жуткими люминесцентными светильниками на потолке. Самуэль не сопротивлялся. После недавнего происшествия к этому совершенно отпала охота. Он знал, что ему надо зарегистрироваться по новому месту жительства.
– Красивое название у этого места, – неуверенно попытался заговорить Самуэль, – что это за место вообще?
Госкавалерист усмехнулся.
– Северо-восточная параллель Мировой Федерации. Когда-то давно это называлось Россией.
Они вышли к длинному широкому коридору с рядами комнатушек с решётками вместо дверей. Госкавалерист подвёл Самуэля к одной из камер и стал открывать её ключом.
– Что… Что это такое? – Самуэлем быстро овладел страх, – за что? Вы… Вы не можете этого сделать! У меня с документами всё в порядке!
– Кто бы спорил, – снова усмехнулся госкавалерист и открыл решётку, – давай, заходи!
– Но… – Самуэль сделал шаг назад, – я не могу здесь… У меня диабет, мне нужно регулярно колоть инсулин, а иначе…
– Не беспокойся! Через день-два за тобой прибудет машина, и ты переедешь отсюда. Быстро зашёл!
Самуэль попятился назад. Но что-то вдруг ощутимо толкнуло его в спину. Сзади стоял ещё один госкавалерист.
– Что у вас тут происходит? Отвечайте, сержант!
– Да вот, – злобно сказал первый госкавалерист, – заходить сам не хочет. Помочь пришлось.
– Опять ты за своё? – Презрительно спросил второй, – нечего тут самоуправством заниматься! Старший офицер здесь я, и я буду приказывать! У тебя и так, как я слышал, с трёх последних допросов граждане ушли без тяжких увечий?
– Ну, – замялся первый, – да, в общем. Они вроде сильно не провинились…
– Сержант! Ты уже покатился назад! В опасные ты игры играешь! Смотри, как бы потом плохо не пришлось. Я забираю его с собой. Это приказ главнокомандующего.
Госкавалерист быстрым шагом отошёл, в недоумении оглядываясь на оставленного им гражданина. «Ничего себе, – подумал он, – зачем же он им понадобился?».
Оставшийся госкавалерист молча указал на выход, и уже совершенно напуганный Самуэль пошёл туда, подгоняемый тяжёлыми шагами госкавалериста, идущего за ним. После пары коридоров они вошли в небольшую комнату, почти пустую: лишь стул посреди комнаты и большой монитор на стене.
– Сесть, – и госкавалерист запер дверь снаружи.
Самуэль беспомощно огляделся. И в отчаянии застонал. «Ну, всё. Это – конец. Второго допроса я не перенесу». За всю жизнь он видел много произвола со стороны правоохранительных органов. О самом первом в его жизни обыске у него дома до сих пор напоминала его голова – вся левая половина черепа была залатана титановыми пластинами.