2024
Шрифт:
— Хорошо! Медленно подходите сюда, по одному! И руки показывайте, чтобы в них ничего не было! Малейшее резкое движение, и мы стреляем на поражение!
— Согласны, согласны! — Быстро загалдели госкавалеристы, и первый из них, нервно дрожа, пошёл к баррикаде.
За баррикадой госкавалериста встречали недоверчивым взглядом и презрительными репликами. Те, будто не желая никого провоцировать своим видом, сразу снимали свои кепки с эмблемами Правительства и откидывали подальше, обнажая обычные человеческие лица. Когда последний госкавалерист вбежал за баррикаду,
— Скидывайте пояса, дубинки, у кого что есть. Добровольно сдаётесь, значит? И что же вас на это подвигло? — Он усмехнулся, — кормить перестали вас что ли?
Повстанцы дружно захохотали, отчего госкавалеристам стало ещё неуютнее, чем раньше.
— Олег Ахатинов, — заговорил один из них, — всё слишком сложно, чтобы говорить так категорично. Но если Вам от этого будет легче, то да. И не только перестали кормить. Нас начали убивать. Свои же.
Олег замолк на полуслове. Такого ответа он явно не ожидал. Хотя в памяти почему-то сразу всплыли трупы госкавалеристов у генератора в Нексусе.
— Хорош сказки рассказывать, — сказал кто-то из повстанцев, — такого не может быть. Сейчас война, у них каждый солдат на счету.
— Членов Службы Войск Государственной Кавалерии начали расстреливать, — госкавалерист по-прежнему обращался к Олегу, — мы не знаем, почему. Но когда разогнали штаб в Нексусе, кое-кто уже начал подозревать, что от нас хотят избавиться.
— Но почему? — С недоверием спросил Олег, — что-то не вижу причин.
— По слухам, — ответил кто-то из госкавалеристов, — слишком много наших переметнулось в Сопротивление, и поэтому Правительство так решило пресечь будущие предательства.
— Мы, как только услышали об этом, — продолжил первый госкавалерист, — сразу решили сбежать, пока для нас ещё не всё кончено.
— И сдались нам? — Олег улыбнулся одними губами, — нечего сказать, хорошую же вы услугу оказали тем вашим коллегам, которые всё ещё верны Правительству!
— А если мы вас тоже начнём убивать, вы куда побежите? — Спросила вдруг девушка-повстанец, — к хедкрабам и барнаклам что ли?
— Мы надеемся на Ваше великодушие, — осторожно сказал госкавалерист, — Олег Ахатинов, я обращаюсь лично к Вам. Я знаю, Вас тут крепко уважают, и…
— А на что вы вообще претендуете? — Вдруг сказал один из повстанцев, — вы задерживали, допрашивали и пытали мирных людей долгие годы, унижали нас, а теперь ждёте, что вас примут тут с распростёртыми объятиями только потому, что вам сели на хвост?
Госкавалеристы мрачно смотрели на повстанцев. У каждого из них сейчас внутри происходил переворот.
— Мы готовы служить Сопротивлению до конца, — тихо сказал один из них.
Олег молча прошёлся перед ними и подошёл к говорившему:
— Как тебя зовут?
— Офицер GTX650… То есть… Алексей Кабанов.
— Так вот запомни, Алексей, Сопротивлению не «служат». Отвыкай от этих своих правительственных замашек. Сопротивлению отдают жизнь и душу. Привыкай, вам ещё предстоит долго воевать.
На лицах госкавалеристов отразилось неподдельное облегчение. Кое-кто из повстанцев недовольно заговорил, но остальные их угомонили.
— Спасибо Вам, — госкавалерист хотел было пожать руку Олегу, но не решился.
— Повезло вам, что среди ваших я знал парочку парней, которые оказались неплохими малыми, — проворчал Олег, — но не думайте, что вам сразу дадут оружие! Недельку побудете на подхвате, а там и увидим, можно ли вам доверять до конца…
— Спасибо Вам, — и госкавалерист невольно посмотрел на улицу, туда, откуда они пришли. Больше им нечего было делать на той стороне, среди нелюдей.
Олег машинально проследил взгляд бывшего госкавалериста и увидел на дороге труп того офицера, которого он несколько минут назад застрелил, ещё не зная о его намерениях сдаться.
— Слушай, — несмело сказал он, глядя на тело, — ты прости… Нехорошо получилось.
— В конце концов, каждый из нас заслужил такую участь…
Их прервал какой-то дикий грохот, раздавшийся сзади со стороны памятника. Все обернулись. Сначала были слышны лишь крики и железный лязг. Затем из ближайшего переулка на бешеной скорости вылетели аж три трупа солдат Правительства и со всей силы ударились об стену. Вслед за ними оттуда вылетел старый ржавый автомобиль. Машина на огромной скорости влетела в колонну, на которой возвышался бронзовый конь, и статуя медленно упала, пробив стену ближайшего здания.
— Нет, Кот, стой! Вернись сюда, Кот!
Олег узнал голос и, сорвавшись с места, побежал к поваленному памятнику. Из переулка выехала огромная железная машина, напоминающая электропогрузчик и, задев постамент памятника, поехала в глубь улицы.
— Олег! — Сергей появился следом, и нельзя сказать, что ему не удалось эффектное появление.
Он был испачкан в саже, на щеке краснели свежие царапины от зубов хедкраба, а глаза горели испугом и злобой. Олег подбежал к другу и даже замер, ударившись об этот взгляд.
— Сергей, что ты тут… Где ты так долго был?!
Кот невдалеке посигналил, заметив Олега, и принялся крушить давно покинутый БТР, поваленный набок.
— Вот ты где! А я из Нексуса пошёл за Котом, к главной площади, — Сергей всё ещё не мог отдышаться от долгого бега, — эта тварь едет насквозь, проламывая стены… — И Сергей злобно покосился на робота.
— По крайней мере, и он, и ты в порядке, — расслабился Олег, — может, у него что-то внутри заклинило или кто-то его перепрограммировал?
— Хрена с два! — Махнул рукой Сергей, — я думаю, Кот ищет Руслана, он к нему всегда был очень привязан. Похоже, он вбил в свою «голову», что Руслан в Цитадели.
Они вместе подошли к Коту. Робот стоял у ребристой железной стены Правительства. Сама Цитадель, вырастающая за этой стеной, казалась очень близкой, словно до неё было всего несколько метров, но из-за огромных её размеров нельзя было понять, насколько это ощущение реально. Кот взвыл своими моторами, глядя на громадный шпиль, уходящий в небеса, и с грохотом обрушил свои кулаки на железную стену.