2039
Шрифт:
Ощутив мой недовольный взгляд, парень поднялся и быстрыми шагами двинулся в мою сторону.
Диана окинула его оценивающим взглядом, а он, не обращая на нее внимания, остановился перед моим столом и чуточку поклонился.
– Игорь Шенгальц, – назвался он немного надтреснутым голосом, как чаще всего говорят те, кому в горло недавно встроили голосовой переводчик. – По рекомендации директора института прислан работать в ваш отдел. Я много слышал о вас и счастлив находиться в вашем коллективе.
Через два стола от моего громко хрюкнуло. Там в роскошном кресле развалился Камнеломов, на столе перед ним слегка подрагивает под ударом солнечной вспышки на Солнце призрачная голография в виде сложного дворца, не сразу и сообразишь, что не здание, а воплощенное в макете распределение по планете запасов исчезающего рутения.
Не поворачиваясь, я ткнул через плечо большим пальцем.
– Видите вот того рыжего, что косит под викинга?.. Это он начальник отдела. Без него вас здесь не оформят.
Камнеломов сделал вид, что не слышит, но приосанился, а Диана ехидно хихикнула.
Шенгальц широко улыбнулся.
– Да, знаю. Но когда говорят про этот отдел, обычно называют вашим.
Слишком прост, мелькнуло у меня, не понимает, что это вызывает недовольство и зависть коллег, особенно у Камнеломова. Даже директору вряд ли понравится, хотя он и кажется человеком мудрым и жизнь повидавшим.
Диана пропела сладким голоском:
– Вообще-то не только этот отдел, но и весь наш центр можно назвать так… как ты сказал, но пока что вслух об этом не говорят… Ты попал в хорошее место… На меня не смотри такими глазами, я принадлежу Гарольду Анатольевичу целиком вся!
Шенгальц улыбнулся шире, ухватив сразу и мою реакцию, я даже дернулся, рабовладелец из меня никакой, а Диане сказал очень вежливо:
– Уверен, многие хотели бы оказаться на моем месте. И работать в вашем коллективе.
И хотя всегда так говорят, имея в виду вообще данный коллектив, но почудился намек, что он говорит о сгруппировавшихся вокруг меня специалистах, хотя я очень не коллективный человек, скорее волк-одиночка, предпочитаю самостоятельные и никем не скованные действия.
Моя специализация – прогнозирование будущего, а для этого нужны только всевозможные и разнообразные данные и умение ими оперировать, а к этому у меня полный доступ, как почти у каждого на Земле, только не все умеют пользоваться.
Диана наклонилась надо мною так, что пышная грудь легла мне на шею, шепнула жарко в ухо:
– Я в твоем распоряжении, помни! Можешь делать со мной, что захочешь.
Не бреши, мелькнула трусливая мысль. Только говоришь так, а потом сама начнешь делать со мной, что захочешь. Нет уж, в эти игры не играю. Хоть я на девяносто девять похотливая обезьяна, но оставшемуся проценту неокортекса удается держать эту обезьяну в узде достаточно крепко.
Шенгальц даже не проводил ее взглядом, что вообще-то подвиг, достойный святого Августина, сказал мне все тем же хрипловатым голосом переводчика последнего поколения:
– Я учусь быстро. Если что нужно узнать совсем новое, то я подключен к глобальной сети на постоянной основе.
– Здесь такие все, – ответил я. – Почти все.
– И вообще-то, – добавил он, – я открыт полностью.
Я кивнул, но «открыт полностью» и «вообще-то открыт полностью» это не одно и то же, мой натренированный мозг мгновенно отыскал в облаке его данные, в самом деле открыто почти все, за исключением совсем крохотного сектора, помещенного под пароль, который, как я сразу понял, без мощного квантового компа не вскрыть.
– А что упрятано?
Он покраснел, как юная тургеневская девушка, которую увидели, когда та отправилась в заросли цветущих благоухающих роз и, закинув подол платья себе на плечи, присела там покакать.
– Простите… Но там мои детские травмы… Если хотите, для вас открою, вы же мой босс, но для остальных пока не готов…
Я сказал легко:
– Все норм. У меня тоже были комплексы на сексуальной почве, но повзрослел и понял, что все выдумано, сам потом смеялся.
– Ох, простите…
– Приступайте к работе, – велел я, – у нас ее больше, чем где-либо в мире. А к вам сотрудники пока присмотрятся за пробный период.
– Насколько пробный?
– От недели до месяца, – ответил я. – То, что вас прислал сам директор института, всего лишь рекомендация, но не повеление нашему коллективу и мне.
Глава 7
Он отступил на шаг, все еще с пылающими ушами, чуть поклонился и торопливо ушел за отныне его стол.
Красивый танковый бой в Йемене, снимаемый дронами с подлинным изяществом, исчез, взамен на фоне футуристично обставленного кабинета возникло крупное лицо Извека Красавцева, координатора зала машинных расчетов, с которым сотрудничаем уже несколько лет.
Он всмотрелся в меня с покровительственной насмешкой.
– Ты же футуролог, а живешь в таком архаичном мире! Смотри, до Средневековья допредсказываешься!
– Ты о чем? – спросил я. – А-а, что без голографии? А что она добавит?.. Я не приемлю прогресс ради выпендрежа.
– Я о твоем хозяйстве, – пояснил он. – Заглянул вот сейчас на твой загородный участок, а там куры, гуси, козы… Как можно?
Я с неудовольствием сдвинул плечами.
– Они для красоты, держу не из-за мяса. Все автоматизировано, последний раз заглядывал туда пару месяцев тому.
– Но яйца ешь?
– Ем, – согласился я. – А куда девать, раз несут?.. Дроны приносят каждый день. Но ни одной курицы не зарезал. Будут жить до старости, как и все остальное.
Он хохотнул.
– Тогда постарайся им тоже продлить жизнь, как себе. А затем обеспечь бессмертие, пусть это и дорогая процедура, ты же зарабатываешь неплохо?
– Я живу на базовый, – сообщил я. – А про остальное некорректно.
Он картинно изумился.
– Некорректно? Ты в каком Средневековье?.. Мы в открытом мире!