402, Майами - Нью-Йорк

Степанова Марина

Час назад она разговаривала с Анж по телефону. Голос у сестры совсем грустный, она явно подавлена, видимо, тяжело переживает всё случившееся. Не такая уж она плохая, как о ней думают. Просто глупая, запутавшаяся маленькая девчонка, не умеющая считаться с чувствами других, живущая одним днем. Сама Элиана всегда жила сразу всей жизнью, но так и не сумела передать сестре это отношение.

Родители знают обо всём, что произошло в Майами, и в чем Анжелина, безусловно, виновата. Но она ли одна? А этот парень, Боб - он о чем-нибудь думал? Вряд ли, одернула себя Элиана,

в таких случаях что мужчины, что женщины - не думают ни о чем. Как бы я поступила, окажись я на месте той девушки, Криси? Элиана почти ничего не знала о подруге Боба, которая покончила с собой, знала только, что ее звали Кристина.

Плотнее запахнувшись в форменный пиджак, Элиана наблюдала за тем, как грузчики отправляют в багажное отделение сумки, чемоданы, коробки. К самолету подъехал матово-черный фургон, и четверо мужчин в черных костюмах вытащили из него длинный, обитый черным бархатом, ящик. Гроб.

Господи, еще и холодный груз.

Элиана повернулась и медленно стала подниматься в салон. Через полчаса начнется посадка, а она совсем не готова.

В динамиках зазвучал механический голос: "Объявляется посадка на рейс 402 Майами - Нью-Йорк". Хейден без всякого желания допил пиво и решил, что у него еще есть несколько минут, чтобы выкурить сигарету. Хотя ему и не очень хотелось курить, не в его правилах было терять время в пустую.

Девчонка с апельсиновым соком встала из-за своего столика и вышла из кафе. "Не иначе, как летим одним рейсом, - мрачно подумал Хейден. Надеюсь, хотя бы в разных концах салона". Девчонка почему-то здорово ему не понравилась, хотя по нескольким брошенным в его сторону косым взглядам он догадался, что он ей тоже не понравился.

Глава 4

В кабине "Боинга-747", выполнявшего рейс Майами - Нью-Йорк капитан Пит Хаммер, второй пилот Мартин Коннорс и бортинженер Брайан Эвин готовились к взлету.

– Ничего себе погодка, - пробормотал Коннорс, бросив взгляд через лобовое стекло, залитое потоками дождя. Густой серый туман накрыл аэропорт, рулежные дорожки, взлетно-посадочные полосы.

Хаммер, работавший с автопилотом, недовольно на него покосился.

– Это открытие ты делаешь сегодня уже в третий раз, - напомнил он Коннорсу.
– Над Флоридой будет еще хуже, учти. Грозовой фронт.

– Мартину так и не удалось искупаться, - хихикнул со своего места Эвин.
– Куда уж там - стоянка-то всего три часа!

– Заканчивайте с картой, ребята, - бросил через плечо Хаммер.
– Вышка вот-вот даст команду на запуск, и я хочу, чтобы к этому моменту у вас всё было готово.

Следующие десять минут Коннорс и Эвин были заняты проверкой многочисленных тумблеров и переключателей на приборных панелях. Наконец, сработало радио.

– "Пан Америкэн" четыре-ноль-два, это вышка. Разрешаю запустить двигатели.

– О'кей, вас понял, - ответил в микрофон Хаммер.
– Так, даю зажигание.

Пол кабины завибрировал. Послышался ровный гул - это под крыльями "Боинга" заработали в режиме малого наземного газа четыре мощных двигателя.

– Перепускные клапаны, Брайан, - напомнил Хаммер.

– Открыты, - сообщил Эвин.
– Предкрылки...
– он секунду помедлил, выпущены.

Дверь кабины открылась и вошла старшая стюардесса.

– Капитан, это для вас, - сказала она, протягивая Хаммеру запечатанный конверт.

– Надеюсь, от тебя? Что-нибудь про любовь?

– От меня получишь что-нибудь потом. Если захочешь.

Хаммер уже сообразил, что это. Ему и раньше случалось видеть такие конверты.

– Можно даже не вскрывать, - хмыкнул он, тем не менее, надрывая край.
– Какой-нибудь фэбээровец с правом провоза оружия. Нет, Интерпол.

– Отлично, - саркастически произнес Коннорс.
– Теперь у нас на борту есть человек с пистолетом. Оно нам надо, как дохлый таракан в заднице.

Остальные члены экипажа только вздохнули в ответ на это замечание. Коннорс не блистал хорошими манерами, и наличие в самолете чего-либо, кроме пассажиров и их багажа, как правило, почему-то вызывало у него негативную реакцию. "Интересно, подумала Элиана, что он скажет, если в один прекрасный день кто-нибудь пронесет сюда бомбу?" Она быстро отогнала от себя эту мысль, слишком уж созвучную ее настроению.

– Ясно, - подвел итоги Хаммер.
– Что-нибудь еще? Как дела в салоне?

– У нас двести сорок человек. Трое на посадку не явились.

– Что-нибудь необычное?

Элиана помолчала секунду, собираясь с мыслями. Она прекрасно понимала, о чем идет речь: после того, как рухнули башни Международного торгового центра, пилотам гражданских линий стала свойственна почти параноидальная подозрительность. Шиитские фанатики заставили себя бояться.

– Нет, капитан, ничего. В бизнес-классе одна женщина, явно обколотая какими-то успокаивающими. Но она летит с сопровождающим, с адвокатом, кажется.

– Ясно.

– Еще, капитан. У нас одно место холодного груза.

– Боже ж ты мой!
– громко выдохнул Коннорс. Этого он не любил совершенно.

Некоторое время в кабине царила тишина.

– Спасибо, Элиана, - наконец, кивнул Хаммер.
– Я думаю, пора занимать места.

– Хорошо, капитан, - старшая стюардесса скрылась за дверью.

– "Пан Америкэн", четыре-ноль-два, - радио подало голос только через пятнадцать минут.
– Говорит вышка. Извините, что так долго, из-за непогоды у нас были небольшие проблемы. Вы готовы двигаться?

– Так точно, - капитан Хаммер вел переговоры с КДП, в то время как Коннорс угрюмо вглядывался в мутную пелену за окном, готовясь тронуть с места гигантский лайнер.
– Какие будут указания?

– Выруливайте по С4 на третью полосу. Когда займете исполнительный старт, свяжитесь с верхним диспетчером. Счастливого пути.

– Всего хорошего, - отозвался Хаммер и выключил радио.
– Давай, Мартин, поехали.

Коннорс отпустил педаль тормоза. Вибрация фюзеляжа усилилась, "Боинг-747" тяжело покатился вперед сквозь туман, вздрагивая на стыках бетонных плит.